Щитом и мечом - Дмитрий Дашко Страница 21

Служивые с охоткой ринулись в самую гущу. После ожесточённой драки основная масса бойцов разбежалась, на земле остались только оборванец и армянин (негодяй сделал всё, чтобы купец не сумел удрать). Драгуны заломили им руки и поволокли в здание гаупвахты.

Не надо быть Эйнштейном, чтобы сложить два и два: всё происходящее затеяно специально. Купца вывели из игры нарочно. Я ринулся назад, добежал до нашей лавки. Иван уже знал о случившемся. Он сразу указал на здоровый замок, повешенный на дверях амбара.

– Тут двое примчались, – сообщил предок. – Сказали, что Вазгена в поруб кинули. Помощник сразу собрался, амбар закрыл и побежал на выручку. Ты его видел?

– Нет, не попадался. Наверное, разминулись. А те двое… можешь их описать?

– Чего описывать, – удивился предок. – Вон они, возле амбара ошиваются. Любуйся.

Я присмотрелся и сразу опознал дружков «оборванца». Они и впрямь стояли в подозрительной близости от лавки армян, но ничего не предпринимали. Пока.

– Смотри за ними в оба, – предупредил я. – Рожи знакомые.

– Ого! Откуда их знаешь?

– Видел. Они за Вазгеном следили, а потом их кореш драку с ним затеял.

– Думаешь, нарочно?

– Не думаю. Выжидают, уроды, когда на них внимание перестанут обращать.

– Морды у них зверские, – заметил Иван.

– Что есть, то есть. Кирпича просят и не одного. Проклятье!

Пришла покупательница, и я вынужденно отвлёкся на неё.

Женщина сама не знала, что ей нужно, и принялась методично выносить мне мозг. Перебрав «тысячу и одну мелочь», остановила выбор на расшитом узорами кожаном кошельке. Сторговались быстро. Я отдал ей товар дешевле, чем купил, было не до того.

Покупательница удовлетворённо кивнула и исчезла. Я с нетерпением кинулся к Ивану.

– Есть изменения?

– Сам взгляни. Эти добры молодцы замком занялись, и что-то мне подсказывает – недолго будут с ним возиться. Ага, вот видишь – я прав.

Один из грабителей стремительно исчез внутри, а второй со скучающим видом встал на стрёме.

– Надо брать! – решил я. – Делаем так. Выходим наружу, идём к армянскому амбару, болтая о всякой чепухе. Как только подходим к тому, что снаружи, ты его вырубаешь, а я беру на себя того, кто внутри.

– Договорились.

Мы вышли, не заперев шалаш. Пусть хоть сгорит, нас интересовали вещи поважнее.

– А я говорю, обоих приголубит, – начал я.

Ивану потребовалось какое-то время, чтобы сообразить и подхватить игру:

– С какой такой стати? Дрекольем отходит рази что…

– Ты Маньки не знаешь, у неё душа во! – проговорил я, поравнявшись с разбойником.

Тот было напрягся, но потом сообразил, что нам не до него. Уж больно увлечено мы обсуждали столь волнующую тему.

Изображая широту души придуманной Маньки, я развёл руки, будто заправский рыбак, травящий байки о доселе невиданном улове. Движение на миг отвлекло часового, и Ваня не сплоховал. Экономным движением вырубил разбойника, однако упасть на землю безвольным кулем не дал. Аккуратно подхватил под микитки и посадил на травку отдыхать.

Я сразу нырнул в приоткрытую дверь. Подельнику оглушенного бандита приходилось действовать быстро. В любой момент могли вернуться хозяева, и воришка шуршал что Электроник из легендарной книжки и не менее легендарного телефильма. Он настолько увлёкся процессом, что не услышал, как я оказался у него за спиной и стал молча наблюдать за его действиями. Меня хватило секунд на тридцать.

– Любезный, – сказал я, кладя руку ему на плечо. – Вы, верно, заблудились?

Вор замер. Думаю, у него вся спина превратилась в одну сплошную мурашку. Ме-е-едленно повернул голову и пролепетал:

– Я…

– Головка от известного изделия, – прокомментировал я, опуская кулак на его тыкву.

Когда в амбар заглянул Иван, клиент был уже упакован и готов к выносу. Тащить на себе пару не самых лёгких молодчиков желания не имелось, и я сходил в гаупвахту, где предъявив нужные бумаги, навёл такого шороху, что нам мигом сыскали и подводу, и караульных. Заодно мы забрали и третьего разбойника.

Я поманил пальцем драгунского капрала.

– Что прикажете, вашродь?

– Армян отпусти!

– Эт мы мигом! Чичас…

Капрал собрался бежать, но я тормознул его.

– Постой, братец. Не просто отпусти, а ещё и извинись перед ними. Понял меня, воин?

– Дык чево извиняться? Не велики шишки. К тому же драку затеяли. Нехорошо сие. Не по правилам…

– Они ни в чём не виноваты. Тати всё подстроили, чтобы их амбар обнести. Выполняй, служивый!

Капрал оказался с понятием. Армян выпустили и действительно попросили зла не держать.

Вазген Ашотович хотел кинуться к нам с распростёртыми объятиями, но, узнав, кто мы на самом деле, стушевался. Его можно было понять: одно дело свой брат купец и совсем другое – важные правительственные чиновники, да ещё из СМЕРШ.

Поскольку в маленьких городках известия распространяются быстро, мы кота за хвост не тянули. Арестантов доставили в поруб, воевода примчался туда как наскипидаренный.

Иван и я пытками заниматься не любили. Для этого и в Тайной канцелярии, и в СМЕРШе имелись свои специалисты. В ведомстве Фёдора Прокопича тоже сыскался кат-умелец, который в нашем присутствии провёл экспресс-допрос. Обошлись без дыбы, выкручивания суставов, плёток и прочих способов узнавания подноготной.

Кат продемонстрировал шибаям хитрую металлическую штуковину, в красках расписал, что будет, если он запихает сюда мошонки (не путать с мошенками) допрашиваемых. Этого хватило, чтобы вся троица сломалась и начала «петь». Ещё на бандитов подействовал тот фактор, что допрос будут вести следаки аж из самого СМЕРШа. Мы не местные, нам на здешних уголовных авторитетов плевать с самой высокой колокольни.

Опытный кат во время допроса держал свою конструкцию на виду, и это поддерживало энтузиазм у рассказчиков.

– Чьих будете? – сурово сверкая глазами, вопросил Фёдор Прокопич.

– Их милости Сапежского, – наперебой сообщили разбойники.

Воевода победоносно глянул в нашу сторону. Увы, пока что это отнюдь не приближало нас к цели расследования.

– Он вас на сие злодеяние спровадил?

– Не вели казнить, батюшка-воевода! Он заставил!

– Так уж заставил? – усмехнулся Фёдор Прокопич.

– Не пошли бы – живота бы нас лишил, самолично! – клятвенно уверил «оборванец».

– А настоятеля за что убили? – встрял в допрос я.

«Оборванец» вытаращил удивлённые глаза.

– Какого?