Подобно Войне за Веру - Лиланд Экстон Модезитт Страница 21

— Война предполагает лишение жизни. А что нам остается? Позволить ревякам убивать нас и забирать все наше имущество себе во имя их Пророка?

— Значит, вы признаете, что вы вор?

— Вы передергиваете.

— Да? — В имплантате это «да» прозвучало почти как скрежет. — Да?

— Если я вор, то вы тоже.

— Я вор. Я это признаю. А вы? — спросил Гере.

Тристин ничего не хотел признавать, даже философски. Особенно потому, что не был уверен, будто Служба не узнает об этом разговоре с фархканом.

Он помедлил.

— Вы вор? — снова спросил Гере.

— Поскольку любой разумный вид может что-то забирать у других живых существ, чтобы выжить, пусть даже это ограничивается пищей, — попытался тянуть время Тристин, — я сказал бы, что разумная жизнь предполагает воровство в общем смысле.

— И любое выживание принимает форму воровства?

Тристин пожал плечами.

— На мой взгляд, понятие воровства подразумевает обладание. Там, где нет собственности, брать — не значит воровать.

— Но что такое обладание? Можно ли о любой форме жизни сказать, что она чем-то обладает?

— Временно, как я полагаю, — Тристану стало жарко, еще немного, и он вспотеет. — Пока жива.

— Это осторожный ответ. И правдивый. И все-таки вы признаете, что вы едите. Тогда почему вы отказываетесь признать, что вы вор? — Гере переместился на сиденье, но так ловко, что не произвел ни скрипа, ни шелеста.

Тристин помолчал несколько мгновений, внезапно ощутив незначительное подергивание в бедре и пот, выступивший на лбу. Абсурдная реакция организма в ходе этического спора с чужаком. Если Гере действительно фархкан. Молчание тянулось все дольше, и Тристин расслышал слабое шипение вентиляторов.

— Вы признали, что разумная жизнь должна что-то забирать у другой жизни, чтобы уцелеть. Вы знаете, что это правда. Я признал, что я вор. Вы нет. Почему?

— Само это слово неприятно, — Тристин почувствовал, что еле вытягивает из себя эти слова.

— Почему?

— Не знаю.

Гере встал и нажал клавишу на консоли.

— Вам нужно об этом подумать, лейтенант Десолл. Спасибо, что уделили нам время. — Его двойной рот открылся. Тристин постарался не глядеть на длинные и острые зубы-кристаллы. Дзинь! В тишине дверь открылась со звуком, похожим на раскат грома. Вошел доктор Службы. Тристин повернулся к нему.

— Я использую несколько мгновений для отдыха, — объявил Гере тем же беззвучным голосом, направившись к задней двери. Он двигался бесшумно и тщательно закрыл ее за собой. Он, если предположить, что Гере мужского пола или некоей подобной категории у фархкан. Ихара поглядел на Тристина.

— Долго. Для него.

Тристин пожал плечами, раздумывая, а не провалил ли он какой-нибудь тест.

— Вам угодно прокомментировать собеседование? — спросил Ихара.

— Не особенно.

— Никто не соглашается. Никто, — врач Службы вздохнул. — Хорошо, а как вам сам Гере?

— Он кажется достаточно подлинным, — Тристин задрожал. — И чуждым.

— И то и другое правда, — сухо заметил Ихара.

— Зачем им нужны собеседования? — спросил Тристин.

— Это игра. — Ихара бросил взгляд через полуоткрытую дверь на пустой участок для ожидания. — Техники на следующем уровне пытаются взломать барьеры, а он пытается получить от вас то, что ему нужно.

— Он просто задавал общие вопросы, — осторожно произнес Тристин. — И ничего военного.

— Мы это уже поняли, — Ихара поджал губы. — Им что-то нужно. У них есть какой-то свой план, но, кажется, никто не догадывается, какой.

— Никто?

Ихара понизил голос.

— Старшие медики допросили одного из первых, проходивших собеседование, с применением наркотика. В считанные дни мы получили сообщение, предупреждающее, что всякая торговля и передача информации прекратятся, если такое случится еще раз. — Он рассмеялся. — Так что никто не может заставить вас что-то сказать.

Тристин не до конца поверил Ихаре, но кивнул.

— Кстати, вы физически в хорошей форме, — добавил доктор. — Верхние десять процентов. Вы регулярно тренируетесь, не так ли?

— Порядочно.

— Это заметно. Но имеется незначительное раздражение в носу. Вероятно, у вас на станции много местной атмосферы.

— Это все? — спросил Тристин, поглядев на закрытую дверь.

— Все. Но если когда-либо пожелаете об этом поговорить… или дать нам знать…

— Я знаю, где вас искать.

Покидая медцентр, Тристин ломал голову, чем, собственно, настолько ценным снабжают Коалицию фархканы, что начальство дозволяет конфиденциальные собеседования с перспективными молодыми офицерами. Это должно быть нечто весьма ценное. Никто, даже чуждый разум, не уступают технологию даром. Гере, как и любой другой, чего-то хочет. Но чего? Разумеется, выяснение нравственных ценностей молодого офицера Службы — это почти ничего не стоящая информация, и уж никак не сравнимая с ценой за какую-нибудь технологию, получаемую Коалицией. Или здесь кроется некая хитрая загадка? Тристин подумал об Ихаре. Доктор не лгал. Так чего же хотят фархканы? Какого-то рода информации о подборе офицеров? Или они хотят что-то выведать? Что? И почему? Тристин глубоко вздохнул и пошел прочь из медцентра.