Будни наемника - Евгений Шалашов Страница 21

Кава выпита, задачи поставлены, теперь можно уходить в покои, выделенные мне герцогом, чтобы все хорошенечко обдумать. Хорошо бы с кем-нибудь посоветоваться, только с кем? Правильно, с Гневко. Жеребец плохого не посоветует, а я заодно проветрюсь.

В конюшне меня встретил помощник конюха с недовольной гримасой. Похоже, парень уже собирался устраиваться отдыхать — вон, в углу уже и ложе себе приготовил из соломы и старых одеял, а тут пришлось зажигать факел, светить нежданно свалившемуся на голову гостю.

— Гулять поедем? — поинтересовался я у гнедого, хрупающего овес. И куда в него столько влезает? Как не посмотрю, а он все жует и жует.

— Гы-го! — ответил Гневко, насмешливо мотнув головой в сторону открытых ворот. На фоне факела проем выглядел совсем черным. М-да, а ведь точно. Пока заседали, совсем стемнело. Острой необходимости выезжать нет, а скакать впотьмах, по плохой дороге никакого удовольствия. Да и для конских ног опасно.

— Как у тебя с копытами?

— Го-го.

— Точно?

Гнедой недовольно фыркнул, постриг ушами — мол, вчера показывал, но безропотно предъявил мне по очереди все четыре копыта. Темновато, но я умудрился рассмотреть, что копыта в полном порядке, подковы не расшатались, гвозди на месте. В общем, ничего не изменилось со вчерашнего дня. Наверное, можно было и не осматривать конечности жеребца, но лучше перестраховаться.

— Оборотней поедем ловить?

— Иго-го-го! — радостно топнул копытом гнедой.

— Ну, кто бы сомневался? — хмыкнул я. — А ты хоть знаешь, как их ловить?

Гневко лишь фыркнул — бьем всех подряд, потом разбираемся.

— Не боишься, что тебя жеребячьего достоинства лишат? Оборотни, они похлеще собак из Шварцвальда.

— Го-го-го! — откровенно заржал жеребец. Мол — я-то свое сберегу, ты за свое бойся.

— Ясно, — вздохнул я. Гнедому лишь бы подраться, а уж как оно дальше — неважно.

— Ваше сиятельство, вы бы лучше сказали своему дракону, чтобы он не кусался, — подал голос помощник конюха.

— А он тебя покусал?

— Меня нет, миловал Единый, — осенил себя парнишка крестным знамением. — Вчера вечером господин Пантер, из жандармов Его высочества, хотел вашего жеребца по морде погладить, так теперь руку поднять не может. Ваша зверюга его так тяпнул, что лекарь рану зашивал.

— Иг-го, — топнул копытом гнедой, а я с ним совершенно согласен — нечего руки распускать и хватать нас за морду. Не любим мы этого.

— Пантер-то рассердился, хотел гнедого палкой поучить.

— Что?! Где этот Пантер? — вскипел я. — Башку оторву и на конюшне выставлю.

— Не-не, Ваше сиятельство, ничего не было, — испугался парень. — Пантеру сам господин фон Шлангебург разъяснил, чей это конь, так жандарм сегодня своего мерина забрал, и во дворе оставил, от греха подальше.

Что ж, повезло жандарму. Денник бы Гневко не остановил, хлипкий для боевого коня, а Пантера бы пришлось отскребать от земляного пола.

Потрепав жеребца за гриву, пошел-таки к себе. До ужина еще время есть, подумаю, что понадобится для экспедиции. Наверное, есть смысл заказать оружейнику горжет, но лучше ограничиться кожаным ошейником с шипами, наподобие тех, что одевают собакам.

При выходе из конюшни обратил внимание, что из-за угла отбрасывается длинная человеческая тень. Рука невольно легла на эфес, но послышался знакомый девичий голос:

— Граф, мне нужно посоветоваться с вами. У вас не найдется немного времени?

— Для вас, княгиня, сколько угодно, — галантно сообщил я, внутренне напрягаясь, в опасении, что Инга снова начнет выяснять, за кого ей выходить замуж, хотя уже могла бы понять, что выбор предстоит делать не ей, а хозяину Силингии.

Любопытно, что принцесса Севра сегодня в юбке и меховой накидке. Не иначе, девочка тренируется для семейной жизни, когда воительнице приходится сменить мужской костюм на женское платье. Заметно, что юбка изрядно стесняет ей движения, но терпит.

— Итак, фройляйн, я весь во внимании.

— Увы, уже нет, — вздохнула принцесса.

— Что нет? — не понял я.

— Формально да, фройляйн, но на самом-то деле фрау.

— Вона… — протянул я, потом с беспокойством спросил. — Надеюсь, вы стали фрау не во время нашего путешествия?

— А какая разница? — изумилась Инга, потом сообразила. — А, так вы расстраиваетесь, что как хранитель моего тела, не уберегли часть этого тела?

М-да, образно, слегка грубовато, но по существу верно. Не уберег. И как мне теперь смотреть в глаза обоим герцогам?

— Не волнуйтесь граф, вашей вины здесь нет. Все случилось еще до приезда вашего посольства в Севр.

— Не скрою, вы меня весьма порадовали, — хмыкнул я. Сказал вполне искренне, да что там — гора с плеч свалилась. За то, что случилось до моего назначения телохранителем Инги, я ответственности не несу. И, вообще, не слишком ли много в последние дни на меня свалилось проблем э-э… интимного характера? В герцогском суде разбираем, а теперь еще и принцесса явилась.

— Будете меня упрекать? Мол, принцесса, да как вы осмелились? Отчего же не сберегли себя для мужа?!

— А смысл? — пожал я плечами. — Как говорят у меня на родине: «По резаному не режут». Какой смысл сотрясать воздух, если уже все случилось?

— Случайно случилось, по глупости, — буркнула принцесса. — Я как-то подумала — мне замуж скоро выходить, а я даже целоваться не умею. Решила, что надо бы поучиться…

— Понятно, — усмехнулся я. — Нашелся добрый учитель, вы принялись за учебу и увлеклись.

— Именно так, — подтвердила принцесса, потом решительно заявила. — Но я клянусь, что это было всего один-единственный раз.

— Князь знает?

— Конечно нет, — поспешно ответила юная княгиня. Слишком поспешно.

— А если честно? — спросил я, посмотрев в глаза принцессе. Увы, в сумерках это сделать сложно, но девушка стушевалась и потупилась.

— А если честно, то знал, — вздохнула принцесса. — Ему об этом почти сразу же доложили.

— И что он сказал? — полюбопытствовал я и предложил. — Давайте-ка мы с вами договорим по дороге, иначе опоздаем на ужин и все узнают, что мы с вами о чем-то секретничали.

— Придумаем что-нибудь, — беззаботно отмахнулась принцесса, но все-таки вняла моим доводам и мы пошли в сторону дворца.

— Так что вам сказал князь?

— Для начала, он выдрал меня так, что лекарю потом две недели пришлось лечить мою задницу — а я даже в седле не могла сидеть, приказал утопить мальчишку, с которым я потеряла девственность, а мне строго-настрого приказал молчать.

— Мальчишка, наверное, не то помощник садовника, не то конюха? — предположил я.