С чeм вы смешивaeтe свои краски? - Дмитрий Соловей Страница 21

Следующие два месяца до начала лета стали для меня настоящим кошмаром. Маман по какой-то причине не оставляла меня дома одного, таскала за собой по парикмахерским, портнихам и магазинам. Думаю, что возможность отпроситься к бабушке у меня была, но некоторые аспекты жизни столицы пятидесятых годов казались мне познавательными.

К примеру, я узнал, что самой модной сейчас является причёска «Артишок», которую имеют Элизабет Тейлор и Эдита Пьеха. Ещё я подсмотрел в парикмахерской некий «пыточный» аппарат для дам, используемый для перманента – это предок химической завивки. Выглядел механизм жутко. Волосы дам накручивали на латунные трубочки, затем на них ещё надевались трубки, соединённые с проводами, и всё это подключалось к электросети. К моему глубокому удивлению, дамы после этого пыточного устройства выживали и даже приобретали завивку якобы на шесть месяцев.

Повезло, что бабушка меня не забывала и раза два в неделю забирала для прогулок. Так мы с ней посетили выставку Рериха, открывшуюся в Москве в середине апреля. Конечно же, сходили в кино. Репертуар отбирал я, ориентируясь на своё послезнание или просто на название фильма. На какую-то «Юность наших отцов» я отказался идти, зато согласился на фильмы «Добровольцы» и «Мистер Икс».

Родителям и в голову не приходило развлекать меня культурной программой, но я не обижался. Хотя деятельность маман и её прыть, с которой она перемещалась по Москве, изумляла.

Надо сказать, определённый толк от этих забегов был. Через каких-то Зиночкиных знакомых появилась возможность купить дачу в подмосковном посёлке Валентиновка. Где это и как далеко от столицы, я совершенно не представлял, но, послушав похвальбу маман, что в сороковом году в этом посёлке жил САМ (!) Вертинский, решил, что место достойное.

На самом деле маман вначале требовала от супруга ведомственную бесплатную дачу. Отец пояснил, что на них сейчас очередь. Можно ещё вступить в строительный кооператив, но тогда приобретение дачи растянется года на три. По этой причине он согласился купить владение у кого-то из творческой интеллигенции.

Меня больше интересовало, как и сколько времени до той дачи добираться, есть ли рейсовый автобус или другой транспорт? Оказалось, что зря я думал так приземлённо. Чрезвычайному и полномочному послу СССР (от маман услышал про работу отца) купить за шестнадцать тысяч автомобиль «Победа» вполне по карману. Уже в середине мая у нас появился личный автомобиль. Единственное, что маман не нравилось, так это загруженность супруга работой. Отец же заверил её, что частично взял компенсацию за положенные ему дни отпуска деньгами и выберет летом время для полноценного отдыха, конечно же, на машине.

Документы на дачу оформляли без моего присутствия. Хоть я и поканючил, чтобы взяли посмотреть, но мне отказали по причине того, что ребёнку нечего делать там, где взрослые решают свои дела. Зато бабушке сообщили о том, что в этом году мы не просто проведём время летом на природе, а на своей даче в Валентиновке. Нас отвезёт отец на машине, поэтому вещей с собой можно брать много.

Про то, что я якобы рисую, родители были в курсе. Отчего-то никто из них не поинтересовался моими успехами. Вероятно, подумали, что ребёнок, которому нет и семи лет, ничего достойного не изобразит, а я свои работы специально не демонстрировал. Честно говоря, обиделся за такое невнимание. И не за себя, а за того маленького мальчика Сашу, ставшего ненужным для родителей, делающих карьеру.

Правда, маман пока не работала. Она ждала, когда освободится место делопроизводителя где-то в МИДе. И вообще, она собиралась провести хорошо время летом, не сильно торопясь приступить к трудовой деятельности. Дед на этот счёт высказался ёмко, матерно, и с сожалением отметил, что воспитывать дочь ремнём уже поздно. Четыре года на фронте и год после войны пришлись на подростковый возраст Катерины. Тогда-то и сложилось её мировоззрение. Чего уж говорить, избаловала её бабушка.

Приходил Илья. Мы с ним один раз погуляли немного. У него начинались выпускные экзамены, а я сказал, что на днях уеду на дачу. До конца лета мы не вернёмся, а Илья не сможет к нам приехать.

– Последняя наша встреча, – заметил я, взгрустнув.

– Выше нос, братишка! Жизнь долгая. Увидимся ещё, и не раз. Пришлю тебе открытку, чтобы ты не скучал и помнил. Боюсь, что от тебя писем мне не передадут.

– Служи, нас не забывай, – вздохнул я и стал прощаться.

В первых числах июня отец отвёз на дачу бабушку со всеми баулами, посудой и сухими припасами в виде круп, макарон и риса. Затем был нанят грузовик и туда же на дачу отправили часть мебели, включая мой диван и холодильник. Это меня немного озадачило, и я попросил пояснений. Как оказалось, отцу вот-вот дадут квартиру в новом доме на проспекте Мира, и по всей видимости, я в этот дом уже не вернусь. В новую квартиру будет куплена другая мебель, которую маман уже присмотрела.

Пользуясь тем, что на дачу ехал грузовик, я собрал из своих художественных принадлежностей всё, что хотел. Оставил дома в ящике комода только готовые рисунки, а материалы, бумагу и альбомы забрал полностью.

Нас с мамой отец повёз туда на «Победе» в субботу. Он планировал вернуться в воскресенье вечером домой, а насчёт супруги ещё не решил.

Где расположена Валентиновка, я не знал. Выдвинулись мы вначале на северо-восток столицы и начали удаляться дальше от Москвы в том же направлении. Проехали Мытищи, и я стал немного ориентироваться. Наконец сообразил, что мы приближаемся к будущему Королёву. Отец обмолвился, что это закрытый город Калининград и рядом с ним имеется ряд посёлков, один из них дачный – Валентиновка.

Настроение как-то сразу поднялось, да и природа здесь отличная. Ехали мы по дороге, по обеим сторонам от которой рос смешанный лес: сосны, ели и лиственные деревья, местами попадались берёзовые рощицы. Светлые такие и листва будто изумрудная. М-м-м… уверен, что пленэр в этом году получится не хуже прошлогоднего. Как раз хорошо, что такое разнообразие. Мне на даче у Дарьи Ивановны уже нечего было изображать. Вокруг озера все места вдоль и поперёк исходил, а здесь, в Валентиновке, мы словно в настоящий лес въехали, столько было зелени.