Сердце лётного камня - Марина Ясинская Страница 20

А вот что не на шутку удивляло Нику, так это то, что им не преподавали никакой теории по взаимодействию с аэролитом. Сказали, что это постигается лишь на практике. Иначе говоря, учиться управлять своим летным камнем девушкам предстоит одновременно с тем, как они начнут летать.

Ника с жадностью впитывала новые знания. Особенно ей нравились уроки, которые проводила грубоватая мадам рей Брик, главный инженер имперской Конструкторской. Та использовала теневой проектор, чтобы наглядно показать, как устроены крыло, фюзеляж, оперение, шасси и прочие части авиона, а потом раздавала небольшие деревянные копии авионов, повторяющие оригиналы в мельчайших подробностях, моделировала ситуации аварий и предлагала будущим авионерам решать эти проблемы.

– Зачем? – недовольно спросила Вильма на первом уроке. – Разве к авиону в довесок не прилагается механикера?

Своими манерами девушка старательно копировала Ванессу. И не только манерами: Ника была готова поклясться, что, хотя на самых первых занятиях Вильма была шатенкой, постепенно ее волосы становились все светлее и светлее. Впрочем, если волосы можно осветлить за несколько приемов, то для того, чтобы добиться таких же манер, как у Ванессы, требовалось куда больше времени, и пока Вильма значительно уступала той в высокомерии и непоколебимой уверенности в собственном превосходстве. И тем не менее, вырвавшись из тени бывшей подруги, Вильма упорно стремилась занять ее место – место ни в чем не знающей отказа королеве, объекте всеобщей зависти, поклонения и обожания окружающих.

– В довесок на рынке яблоки дают, – процедила мадам рей Брик; ей вопрос Вильмы откровенно не понравился. – А механикеры – не вещи, они не прилагаются к авионам и не являются вашими служанками, дамы будущие авионеры, зарубите это себе на носу. Аэролиты – далеко не единственное, что требуется для полетов, для них нужны еще и собственно авионы. И именно механикеры конструируют летные машины. Именно механикеры поддерживают их в исправном состоянии. Никакой аэролит не спасет ваши шкуры, если у вашего авиона не сбалансировано оперение или заклинило шасси. Так что в определенном смысле ваша жизнь и жизнь ваших авионов зависит от того, насколько хорошо механикеры выполняют свою работу… Но и вам нужно знать основы: если поломка случилась вдали от цивилизации, механикеры рядом не будет, и ремонтом придется заниматься вам самим.

Нику резкая речь мадам рей Брик по-настоящему впечатлила. И убедила. Но возможно, девушке просто не хватало столичного высокомерия; она заметила, что ее однокашницы продолжали относиться к механикерам пренебрежительно, считая их людьми второго сорта. И что-то Нике подсказывало: это отношение сохранится в девушках и после окончания школы.

«А если бы Ванесса училась с нами, то было бы еще хуже», – не раз думала Ника; таким высокомерием и надменностью, как у этой белокурой красавицы, никто больше не отличался, даже Вильма, хотя та очень старалась. Вот и ее реплика про довесок – явно в стиле Ванессы.

Порой Нике казалось, что Вильма так усердно копирует бывшую подругу лишь потому, что привыкла постоянно быть в тени, на вторых ролях, и сейчас, внезапно оказавшись под светом софитов, все никак не может поверить, что теперь она сама играет главную роль.

Визиты Ванессы в летную школу тоже регулярно подрывали уверенность Вильмы в себе. И неважно, что белокурая красотка теперь стала механикерой; стоило ей появиться в классе, и она тут же перетягивала все внимание на себя.

Ванессе, похоже, очень не хотелось мириться с тем, что она больше не принадлежит к тому кругу девушек, в котором когда-то была главной звездой. И поэтому она старалась как можно дольше сохранить свое влияние – заглядывала на переменах, приходила на обеденный перерыв и даже как-то пригласила всех на вечеринку к себе домой.

Ника идти совершенно не хотела, так как считала, что Ванесса ее позвала лишь для того, чтобы наглядно продемонстрировать лежащую между ними громадную социальную пропасть. Но однокашницы уговорили Нику пойти с ними.

Дом рей Торнов поражал богатством и великолепием, и Ванесса вела себя в нем как самая настоящая королева, раздавая приказы вышколенным слугам-мужчинам и даже находящимся в личном распоряжении их семьи монкулам. Ника и не знала, что такое возможно, она была уверена, что монкулами может пользоваться только государство.

Глядя на царившую вокруг поразительную роскошь, Ника начинала понимать, откуда у белокурой красавицы такая уверенность, что в ее жизни все будет непременно так, как она захочет. Вероятно, то, что Ванесса не смогла разбудить аэролит, стало для нее жестоким ударом – вряд ли когда-нибудь прежде она чего-то не получала.

Закуски были потрясающе вкусными, напитки – разнообразными, а развлечения, по мере того как шел вечер, все более и более некомфортными. По приказу Ванессы надсмотрщик монкулов отдал команду через свисток, и монкулы встали на четвереньки, чтобы девушки могли на них сидеть, хотя вокруг хватало кресел и диванов. Ванесса первой подала пример, и после некоторых колебаний гости тоже расселись на эти живые стулья. Лишь немногие, включая Нику, остались стоять.

Позже Ванесса предложила нескольких монкулов разрисовать, будто те были живыми холстами, и будущие авионеры с энтузиазмом принялись за дело. Наконец, сказав, что это будет забавно, Ванесса приказала, чтобы монкулы дрались друг с другом. Зрелище безжизненных существ, вяло наносящих удары друг по другу, вызывало у Ники самое настоящее отвращение.

В самый разгар этого действа в зале появилась высокая дама в кожаном плаще авионеры. Черты ее лица были резкими, словно рублеными, черные с проседью волосы гладко зачесаны назад, губы слегка изгибались в улыбке, но темные глаза смотрели холодно.

– Добрый вечер, дамы, – поприветствовала она. – Веселимся?

– Мадам рей Торн, – наперебой отозвались девушки. – Здравствуйте! Прекрасная вечеринка! У вас чудесный дом!

– Только что-то у вас тихо. Может, позвать музыкантов?

– Нет-нет, что вы, все и так хорошо!

– Но что за вечеринка без музыки? Сейчас я распоряжусь…

– Мама! – возмущенно воскликнула Ванесса. При появлении матери она вся напряглась и чувствовала себя явно неловко.

Мадам рей Торн резко повернулась к ней.

– Сказали же, что все хорошо, нам не надо музыки… И если что, я распоряжусь сама, – уже куда более тихим голосом продолжила Ванесса и под взглядом матери непроизвольно подалась назад.

Мадам рей Торн подошла к дочери вплотную, несколько долгих мгновений пристально смотрела на нее сверху вниз, а потом неожиданно ударила по щеке. Пощечина была несильной, но обидной.

– Показываешь своим друзьям, кто здесь главная? Тебе что, неловко за меня или, может, ты меня стесняешься? А то, что ты опозорила всю нашу семью, провалив Церемонию камней, и стала механикерой – это для тебя в порядке вещей?

Ванесса опустила глаза, прикусила нижнюю губу и едва заметно покачала головой.

Удовлетворенная увиденным, мадам рей Торн продолжила: