Чужое оружие - Дмитрий Градинар Страница 20

Лерой отключился от общей связи, но Джокт, привыкший доверять другу, не воспользовался этим обстоятельством, скользнув пальцем в перчатке по полоске активации внутренней связи.

Теперь общение происходило только между ним и Спенсером. В случае необходимости система связи вышла бы автоматически на общую волну.

– Слушаю, Спенсер.

– Не дразни майора, видишь, он сейчас не в ладах с самим собой.

– А еще больше – с командором Бранчем, – добавил Смоки, который уже висел на одной волне со Спенсером.

– Но я же ничего такого…

– Конечно, ничего такого. Ты бы еще попросил расчет вероятности возврата в Крепость! Все пошло наперекосяк, и нужно это понимать.

– А я и так понимаю. Но это не значит, что не имею права уточнить дальнейшую задачу… Между прочим, задачу для всей тройки.

– Право ты, конечно, такое имеешь. Но… не надо, Джокт, Мы – команда. Авторитет командира для всех непререкаем. А ты только что посадил его в лужу. Понимаешь? Какого ответа сейчас можно ожидать? Вы трое – налево, остальные – направо, начинаем биться лбами в запертый Прилив… Нет? Или – всем истребителям собраться над южным полюсом планеты!

– Южным? Полюсом?

– Не хочешь? Тогда – над северным. Или вообще – следуем к поясу астероидов, посмотреть, как там дела у автоматических крейсеров… Нет никакого плана действий. И быть не может. Командор Бранч просто следует логике изначального плана – раз уж мы сюда пришли, чтобы прорваться к поверхности, значит, десант пойдет на посадку. И будет держаться, сколько сможет. В случае, если основным силам удастся пройти твоим Серым Приливом, эти действия имеют смысл.

– Но ведь это не удастся! – почему-то обиженно проговорил Джокт, отчетливо представляя, насколько надежно закупорен Прилив.

Еще он был ошарашен пусть дружеским, но внушением за, в общем-то, безобидный вопрос, адресованный командиру истребительного отряда.

– И я так думаю. Не удастся. И Смоки так думает… Смоки? Согласен?

– После той дуры, что рванула в приливной точке, да еще после астероида, – видали, какой огромный? – там даже пехотинец с ранцевым двигателем не протиснется. Но шанс – это всегда неожиданный гость. Кто знает. Что произойдет уже через пять часов? Или через пять минут?

– Вот видишь, Джокт! Все так думают. Второго варианта нет, только ждать. А если ничего не выйдет у всех нас… Все равно для десантников существенная разница – где подыхать! На поверхности, в бою, или в коробке транспорта… Не в этом дело. Просто со стороны выглядело так, будто ты герой дня, выполнивший свою часть работы, а командир на твой вопрос…

– Я понял. Ты прав. Сейчас извинюсь.

– Стой, Джокт! Стой, дурак! Ты…

Но Джокт уже вернулся на общую волну, снова запросив майора Лероя.

– Не сейчас, – последовал ответ, прозвучавший, как показалось Джокту, с оттенком раздражения.

– Ком, я насчет своей глупости…

Снова тихо зашелестел индивидуальный вызов Спенсера, и Джокт уловил что-то насчет свойства любой глупости шириться и размножаться.

– Прошу меня извинить. – Сразу после этого Джокт перешел на индивидуальный канал связи с командиром. – Я даже не уверен, что и сейчас поступаю правильно… Только прошу не думать, будто я…

Вот, черт! Опять запутался!

Пару секунд командир молчал, и были слышны только отголоски переговоров экипажей крейсеров, отмечающих бурной радостью каждый новый запуск орбитальной бомбы. Запуск, маневрирование в атмосфере, где бомбы пытались перехватить средства ПКО, а главное – моменты контакта. Счет шел уже на десятки тысяч километров уничтоженной поверхности.

– Тут любой запутается, – наконец-то отозвался майор, и Джокт физически ощутил ту незримую линию, находясь на которой Лерой выбирал – свернуть налево или направо? Очередной палиндром. На этот раз шаг был навстречу. – Хорошо хоть, понял… В следующий раз попробуй обдумать последствия любого вопроса, прежде, чем задашь его. Сам, кстати, понял или…

– Нет, это Спенсер, – признался Джокт.

– Спенсер… Хорошо, – последовало неожиданное заключение, – до связи.

Очень хорошо! Просто замечательно! Добиться от командира признания в том, что он беспомощен! Пусть даже признания на индивидуальном канале!

Пока Джокт так раздумывал, он неосознанно приблизил «Витраж» к планете. Слишком уж заразительны и эмоциональны оказались комментарии экипажей крейсерской группы.

– О! Тут были Аппалачи!

– Куда подевался Мадагаскар? Или показалось?

– Повезло пехотуре, спустятся, а там – голое поле. В ямочках.

– Смотрите! Бомбометчики что-то пишут!

– Как – пишут?

– Не как, а – чем… Орбиталками! Уже написали: «Пламенный привет от…».

Привет был действительно пламенный. Три материка, различимые с орбиты даже под толщей желтушных облаков, покрылись апокалипсическим пунктиром. Очаги бушующего огня, прожигавшего почву на сотни метров вглубь, складывались в какие-то буквы. Разглядев все как следует, Джокт понял: ему почему-то не хочется разделить общее веселье. Пусть даже там, внизу, был враг. Все-таки бомбардировке подвергся не какой-нибудь сплошь военный объект, а планета. И сразу вспомнился вражеский транспорт, который Джокт выпустил из перекрестья прицелов. Он все никак не мог забыть «Поворот Альвареса» в исполнении навигатора – Бессмертного. Зря пытались добиться от него вразумительного мотива этого поступка сотрудники особого отдела. Ведь никак невозможно объяснить посторонним то, что не можешь объяснить самому себе.

Учитывая общий эффект, достигнутый прорывом в этот сектор пространства единственного истребителя, дистанционно управляемого Джоктом, в конце концов особисты оставили его в покое. Но он-то! Он не обрел покой! Поэтому и не разделял радость бомбометных расчетов…

– А что силы сопротивления?

– Уничтожают не более десяти процентов орбитальных зарядов… Только в двух-трех районах – до пятидесяти процентов… Наверное, там и будет место высадки. Штабы, заводы или еще что-нибудь… Не зря они лучше охраняются.

– Но там же ничего не останется!

– Наоборот. Обязательно кто-то и что-то останется. И десанту придется нелегко.

В таких рассуждениях имелась, конечно, логика. Очень вероятно, что силы противокосмической обороны сконцентрированы вокруг особо важных объектов и территорий. Но еще могло оказаться, что плотная оборона – обманный ход Бессмертных. Показать силу там, где она не нужна, оставив запас противодействия там, где надо. Чтобы в момент высадки встретить десант во всеоружии. Но гадать не приходилось. Крейсеры клали орбитальные бомбы без всякой системы, нащупывая именно зоны повышенной защищенности. Потому что теми силами штурмовой пехоты, какими располагала прорвавшаяся группа кораблей Солнечной, удержать планету невозможно. Невозможно и бессмысленно. Вот захватить какой-нибудь военный или промышленный объект – реально. Захватить, чтобы вытряхнуть, выпотрошить, вывернуть наизнанку, но найти что-нибудь такое, что сможет оправдать все потери, которые неизбежно возникнут при высадке. Утопия! Сплошная утопия!