Падшие ангелы Мультиверсума - Леонид Алехин Страница 20

Сергей хмыкнул, покосился на висящий у двери карабин.

– Обычный набор скучающего олигарха, – сказал он. – Орден предпочел бы что-то погрязнее?

– Грязи хватает. Его отец удвоил капитал «Неотеха» за счет поставок новых оборонных систем нашим заокеанским друзьям. Ему пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы тамошние продавцы смерти потеснились. Сыну в наследство достались, кроме привилегий, неоплаченные счета. Нам известно, как минимум, о четырех неудачных покушениях на Владимира. Последнее состоялось больше года назад. Ему повезло, в отличие от его подруги…

– И в отличие от Георгия, – перебил Глеба Сергей. – Мы отвлеклись. Ты остановился на том, что он перешел в «Неотех».

Глеб отхлебнул самогона, поперхнулся и долго кашлял, перед тем как ответить.

– Да, – проговорил он хрипло, – теплое место, хорошая зарплата, радужные перспективы. Но когда я с ним виделся несколько месяцев назад, он сказал, что хочет уйти от них, перейти в «Синтетические воспоминания». Мне он показался напуганным.

– Его контракт позволял смену работодателя?

– Формально да. Но все оказалось не так просто.

– Думаешь, его убрали люди « Неотеха»?

– Не знаю. Кое-кто не уверен даже, что это сделали люди.

– Неуверен? Что ты хочешь этим сказать?

– Я… ты знаешь что-нибудь об «одержимых»?

– «Одержимые»? Нет, в первый раз слышу. Какая-нибудь новая секта?

– Я и сам толком не могу объяснить. Понимаешь, среди братьев ходит такой слух…

Ночь испуганно отпрянула прочь от окна. Странные люди, и странный у них разговор. Лучше уж она побродит по окрестностям, заглядывая в пустые дупла и кроличьи норы. Так спокойней будет.

Сергей запустил обе руки в неровно подстриженную шевелюру, из всех сил дернул, раз, другой.

– Похоже на те сказки, которыми уличные проповедники смущают неокрепшие мозги своей паствы, – подвел он итог. – Чистая мистика. Где доказательства? Где факты?

– Факты? – Глеб невесело усмехнулся. – С этим небогато. Но убийца смог незамеченным проникнуть в самое сердце закрытого корпоративного сектора и так же скрытно уйти оттуда. Единственное, что удалось обнаружить, – это затертые следы на карнизе, над самой квартирой Георгия. Насколько нам известно, служба безопасности «SIM'a» просканировала каждый миллиметр стены и крыши, но так и не смогла выяснить, каким путем убийца попал на этот карниз. А это кое-что да значит.

– Персональный генератор А-поля? – предположил Сергей. – Новейший военный летательный аппарат?

– Исключено. Орден очень тщательно следит за всеми подобными новинками. В первом случае не решена проблема с портативностью такого генератора, а во втором… Полноценная оптическая невидимость пока еще из области фантастики, Сережа. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Любой современный мульти-диапазонный локатор обнаружит объект размером с воробья на расстоянии в несколько километров. Что уж говорить о летательных аппаратах?

– Да, чего уж, – повторил за ним Сергей. – Но Георгий мертв. Что ни говори. Глеб опустил голову.

– Я искал его, – сказал он, – хотел предложить помощь. Убежище. Но они спрятали его от меня, спрятали ото всех. Кроме убийцы. Спрятали, понимаешь?

Сергей выплеснул остатки самогона в его стакан. Убрал пустую литровку под стол, а на смену ей достал новую, непочатую.

Вытащил из поясных ножен широкий десантный тесак, подковырнул крепко забитую в горлышко пробку.

– А теперь ты приехал ко мне, – задумчиво проговорил он, вычерчивая острием ножа на столе положенную на бок букву «Р», – и тоже предлагаешь помощь.

– Я не хочу опоздать еще раз, – сжав зубы, ответил Глеб. – Я смогу спрятать тебя… и Иру по-настоящему. Вас никогда не найдут,

Сергей покачал головой:

– От смерти не спрячешься. И не убежишь. А здесь, в лесу, хоть воздух хороший. Не то что в Городе. Вдохнешь разок полной грудью, и умереть не жалко.

Глядя в глаза друга, он встряхнул бутылку, поднес ее к губам. И подумал, что, потеряв все, даже имя, тот совсем не изменился. Все тот же отвергнутый прекрасной дамой рыцарь, скачущий на закат в поисках злобного дракона. Потому что без лишнего шума зарезать более удачливого соперника – это совсем как-то не по-рыцарски, а вот вернуться с драконьей головой из-за тридевяти земель и преподнести сей трофей Даме Разбитого Сердца…

– Давай выпьем, друг, – сказал Сергей. – За тех, кто не с нами.

– Давай.

Он пил, далеко запрокинув голову, и бутылка вздрагивала в его руке. Из уголка рта на бороду стекала прозрачная струйка, чуть толще двух других, берущих начало из его крепко зажмуренных век.

…Вернуться из-за тридевяти земель и застать своего соперника рыдающим у хрустального гроба, в котором, отведав яда, поднесенного ей неведомым колдуном, спит она. Кожа ее бледна, и сон немногим отличается от смерти.

И ничего уже нельзя сделать.

Ночь, беззвучно крадучись, обошла дом и заглянула в темное окно. Небольшая комната, всей мебели – кресло и низкий столик на изогнутых ножках. На столике приставка «Тошиба» для проигрывания сенсорных программ и диски с записями. «Тихий омут», «Красота и жестокость» или что-то в этом роде, Многосерийные мелодрамы для семейного просмотра. Их можно запускать одному или в компании, многократно воплощаясь в безупречных лицами и манерами виртуальных марионеток. Рискуя утонуть в трясине интерактивного сюжета и навсегда забыть дорогу домой из мира мыльных грез.

Ей это уже не грозило.

Она сидит в кресле, с руками, расслабленно свисающими с подлокотников. На левом запястье широкий браслет из нержавеющей стали. На правом тоже браслет, но сделанный из переплетенных ленточек древесной коры.

Ее густые волосы подняты надо лбом обручем-транслятором сенсорной приставки. Под прозрачной крышкой «Тошибы» крутится диск с очередной серией «Отверженных и забытых», самого успешного сериала в этом сезоне. Каскад ярких образов падает в пропасть ее выключенного сознания, как янтарные бусины, нанизанные на порванную нить. Мухами в этом янтаре застыли кавалеры и дамы в вечерних нарядах, ведущие неторопливые и бессмысленные беседы на фоне бесконечно разворачивающегося действа.

Иногда, когда события в ее искусственном сне принимают особо трагичный оборот, ее глаза, два крошечных разбитых зеркала, рождают редкие слезы, надолго повисающие на длинных ресницах, прежде чем сорваться вниз, в никуда. Это означает, что она все же бывает там, во вселенной, открытой им для нее.

Но когда он приходит к ней, надев второй обруч, и скрывающие пустоту маски принимают его в свой тесный круг, он напрасно зовет ее и ищет среди них. Она так близко и в то же время безмерно далеко от него. Она заблудилась на обратном пути из своего собственного мира, далекого и от ласковых грез, и от беспощадной реальности. А он, хоть и был ее мужем, никогда не знал, как попасть туда.