Среди осколков - Татьяна Лакизюк Страница 20

Внутри домов-раковин царило великолепие перламутровых стен и извилистость длинных коридоров. С непривычки здесь можно было заблудиться и часами ходить, попадая из одного коридора в другой точно такой же.

Ночью Сафайрин был еще красивее. Под лунным светом начинали мягко светиться морские перья вдоль дорожек. А у домов загорались живые фонари – колбы с морской водой, в которых жили кальмары по прозвищу Чудесная лампа ^[17]. Их тела, покрытые светящимися присосками, озаряли всё вокруг.

Луна с отцом и тетей первым делом заглянули в гости к Азуриту с Иолитой – родителям Алекса и Аниты. Бабушка и дедушка Луны обрадовались гостям и тут же стали выставлять на стол особенные угощения: песочные печенья в форме ракушек и напитки цвета морской волны, в которых плавали кусочки засахаренных водорослей. Отведав сафайринских лакомств, Анита с Алексом позвали родителей вместе совершить погружение.

– Давненько мы не ныряли всей семьей, – пророкотал Азурит. – Лет двадцать. Но мы, к сожалению, только что из воды, поэтому вынуждены отказаться.

– Да, – подхватила Иолита, – в нашем возрасте уже нельзя совершать такие прогулки дважды в день. В следующий раз обязательно поплаваем вместе. А то совсем позабыли нас. Видно, кое-кто решил, что он уже совсем вырос. Хотя этот кое-кто, едва родившись, уже был чрезмерно самостоятельным, да еще и сестру толкал на различные безобразия.

– Ну мама, – смутился Алекс.

– Ой, бабушка, а расскажи, какими они были в детстве, – попросила Луна.

– Не стоит, – смутился Алекс.

– Очень даже стоит, – улыбнулся Азурит. – Эта парочка доставляла кучу хлопот с того момента, как появилась на свет. А все из-за того, что Титанита во всем подражала брату, а он ей. Если начинал плакать Алекс, Титанита тут же заливалась так, что сбегалась вся наша деревенька. Едва мы укачивали Алекса, он, услышав вопли сестры, снова начинал кричать. Замкнутый круг. Мы с Иолитой чувствовали себя мальками в банке, которые мечутся внутри и не могут найти выход. Тогда я взял сына, а Иолита дочь, и мы поехали каждый к своим родителям в надежде поспать хоть чуток. Но не тут-то было. Разлученные близнецы устроили такое, о чем до сих пор ходят легенды. Кто-то говорил, что в деревню забрел слон и, потерявшись, трубил что есть мочи. Кто-то утверждал, что случилось извержение вулкана. В общем, пришлось срочно возвращаться домой. И с тех пор они спали, держась за руки.

– Как трогательно, – умилилась Луна.

– Тогда мы так не думали, – рассмеялись Азурит с Иолитой.

– Как только закончились крики по ночам, началась новая напасть, – продолжила Иолита. – Наши двойняшки научились ходить. Они открывали все, что можно было открыть, и вытаскивали все, что можно было вытащить. А там, где не могли достать, сестра забиралась к брату на спину, когда тот стоял на четвереньках, и дотягивалась туда, куда им было нужно. Тогда мы поняли, что все приключения у нас еще впереди.

– Каждый день приносил новое происшествие! Иногда нам казалось, что у нас не двое детей, а десять!

– А помнишь, как Алекс сел на водяной орех ^[18], который выбросило на берег, и потом целую неделю мог спать только на животе, – улыбнулась бабушка.

– Ну мама, – покраснел Алекс.

– А Титанита сунула нос в раковину, и та захлопнула створки. Наша девочка потом долго была похожа на морского слона…

– Ну мама, – воскликнула Титанита.

– А однажды они решили, что дельфины голодают. Иначе зачем они так часто подплывают к берегу? Тогда они собрали дома все припасы, нагрузили полную тачку и отправились на берег, где начали сгружать все это в воду. Ну ладно хлеб, печенья и булочки. Некоторые морские обитатели обрадовались такому угощению. А вот банки с вареньем, компотами и соленьями нам потом пришлось долго собирать по всему дну, где они катались, подгоняемые течением. Хорошо, что они не додумались их открыть. Зато наши заботливые дети побросали в океан еще и столовые приборы с посудой. Не будут ведь животные есть лапами или ластами, это неудобно. Весь Драгомир веселился. И ведь не отругаешь, благое дело делали.

– Да-да, а когда Алекс вымазал сестру чернилами каракатицы, сказав, что сделает ей макияж, мы хохотали еще пару недель.

– А их игра в разведчиков! Сидели в засаде часами, а мы их искали по всей деревне.

– А помнишь, как они пробрались во дворец Сафайрина и пытались подслушать, что же происходит за закрытыми дверьми. Но наделали столько шума, споря у замочной скважины, кто будет смотреть первым, что вышел правитель и строго попросил у них разрешения продолжить совет. А они, ни капли не смутившись, сказали, что разрешают.

– А когда им исполнилось семь лет, они принесли домой крокодила и с самым серьезным видом заявили, что он будет жить с нами.

– Хорошо, что наши крокодилы воспитанные. И этот терпеливо ждал, пока взрослые отнесут его на место. Это их Жадеида надоумила… Ой… – Иолита стушевалась и покраснела. – Я не хотела говорить о ней, как-то само вырвалось.

Всем тут же расхотелось продолжать разговор. И Алекс с Анитой засобирались на берег.

Проходя мимо главного дворца Сафайрина, Луна остановилась, чтобы еще раз взглянуть на это чудо. Дворец стоял посреди большого водоема и напоминал гигантского осьминога, выглядывающего из воды. Он состоял из двух частей – «головы» с выпуклыми глазами-окнами, в которой размещались жилые комнаты, зал советов и обеденный зал, и «щупалец», находившихся под водой и представлявших собой коридоры с круглыми иллюминаторами, напоминавшими присоски.

В эти иллюминаторы можно было наблюдать за жизнью водных обитателей. Дворец давал возможность всем, кто не обладал водным даром, соприкоснуться с красотами морских глубин. В выходные посетителей здесь было не меньше, чем в Гарнетусе, куда съезжались любители покататься на сфайерах.

Добравшись до берега, Луна тут же побежала к океану. Даже Фиччик уже полюбил морские прогулки. Он привык к невесомости в пузыре, в котором оказывался, стоило Луне погрузиться в воду. Он больше не зеленел и не жаловался, а уже нарочно кувыркался и корчил рожицы, веселя Луну, которая, забывшись, могла расхохотаться под водой и выпустить большие пузыри изо рта.

Луна сразу же почувствовала, как вода ласково обволакивает ее. Через несколько мгновений ее костюм для верховой езды сменился чешуей, ботинки – ластами, а между пальцами появились перепонки. Чувствуя себя гибкой и ловкой, словно русалка из сказок, прочитанных ею по ту сторону земли, Луна серебристой молнией нырнула в воду.

Погрузившись на несколько метров, она увидела догнавшего ее отца в темно-синей чешуе и Аниту, покрытую нежно-голубыми чешуйками. Лица всех троих усыпали мельчайшие пузырьки воздуха. Периодически часть пузырьков исчезала. Но на их месте тут же появлялись новые. Луна никак не могла привыкнуть, что им под водой не нужно дышать, за них это делает кожа, поэтому до сих пор, ныряя, набирала полную грудь воздуха, а потом выдыхала, выпуская пузыри, так веселившие Фиччика.