Чернила и кость - Рэйчел Кейн Страница 20

– В моем доме любили учиться, – ответила Халила. – И меня особо не интересовали более традиционные хобби вроде готовки. Так что да. Я могу назвать всех по именам. Тебе, пожалуй, тоже стоит их выучить.

– Лучше уж я буду слушать уроки по истории, чем глупые лекции о контрабандистах, – сказал Дарио. – Вот о них информация мне точно никогда не пригодится.

– Служители библиотек часто изучают черный рынок и теневые продажи в поисках редких книг, – сказала Идзуми. – По крайней мере, в моих краях. Разве в ваших странах подобным делом не занимаются? Или у вас все такие добродетельные и никто не продает оригинальные книги?

– Ну, это же все равно что целоваться с сестрой, – сказал Дарио. – Если у тебя плохой вкус и тебе это нравится, ты не будешь об этом рассказывать направо и налево.

Халила засмеялась и потянулась к чашке чая, стоявшей на столике перед ней.

– Я не боюсь об этом рассказывать. Я слышала, что неподалеку от причала есть процветающий черный рынок. Даже слышала пару имен.

Джесс очень надеялся, что она преувеличивает. Халила выглядела самой что ни на есть честной девушкой, однако порой ее рассказы выходили за грань.

– Тебе лучше держаться подальше от этих людей в таком случае, – сказал Джесс. «И мне тоже, ради моего же блага», – добавил он про себя. Ведь эти люди были его коллегами в конце концов. И он тоже знал их имена. Отец дал ему целый список имен и адресов, перед тем как проводить сына на поезд в Александрию, и Джесс до сих пор повторял эти имена мысленно перед сном каждую ночь.

– Я девушка со множеством талантов, – сказала Халила ему в ответ. – И один из них в том, что я думаю о своем будущем. Если я стану профессором и служителем Библиотеки, как Вульф, мне понадобятся подобные источники информации, верно?

– Они плохая компания, – сказал Дарио. – Совсем не подходящая для невинного цветочка вроде тебя.

– Ты своими суждениями похож на моего дядю. Человек может быть одновременно невинным и смекалистым. – В этот момент Джесс подумал, что Халилу невозможно невзлюбить, даже когда она говорит подобные вызывающие вещи. – Предупреждаю вас: хотя бы попытайтесь запомнить имена всех архивариусов. Профессор Вульф любит спрашивать такое.

– Мы и так пытаемся, – сказал Джесс. У него уже болели глаза, и он не мог перестать зевать. И то же самое можно было сказать об остальных находящихся в общей комнате, так что он услышал согласное ворчание вокруг себя. – Мы просто не схватываем все так же быстро, как ты, Халила. Но тебе, вероятно, и без нас это часто говорят.

– Разве я давала тебе разрешение называть меня по имени? – спросила она, однако это прозвучало как шутка, без оскорбления.

– Простите меня, кандидат Сеиф, – сказал Джесс и поклонился так низко, как только мог, в своем положении, – вашего глупого слугу.

– Наконец-то, – пробормотал Дарио. Он занял самое удобное кресло, вокруг которого собрались несколько его восхищенных почитателей. – Трубочист наконец сообразил, где его место.

Джесс поднял глаза и встретил взгляд своего соседа по комнате. Голос Дарио звучал вызывающе и цинично. И он, в отличие от Халилы, не шутил.

– О, я отлично знаю, где мое место, Дарио, – сказал ему Джесс. – В очереди перед тобой. Сколько, ты говорил, набрал баллов за экзамен?

По комнате разнесся приглушенный смех, а Халила улыбнулась. Дарио замолчал и отвернулся.

Однако, разумеется, он не забыл об этом.

Джесс уснул, как убитый, когда ему наконец удалось добраться до своей кровати, и это оказалось ошибкой. Когда он проснулся на следующее утро, после жалкого отдыха в три часа, звонок уже звенел в полумраке коридоров, а кровать Дарио пустовала. Джесс опять упустил свой шанс сходить в душ.

Когда же Джесс открыл свой сундук, чтобы взять чистую одежду, тот оказался пуст.

Изумление завладело сначала пятками Джесса, потом волной прокатилось к самой голове, а затем снова окатило его до ног. Он проснулся моментально. «Ублюдок». Джесс подумал о том, чтобы вышибить дверь ванной ногой и выволочь Дарио мокрого и голого, чтобы надрать его дерзкую задницу, однако это показалось ему слишком простым.

На сундуке у Дарио был замок, и, очевидно, сегодня он не забыл его закрыть, однако Джесс ведь вырос в семье воришек, да еще и талантливых. Он отлично знал, как вскрывать замки, а замок Дарио был самым что ни на есть простым.

Шелковая рубашка Дарио приятно прикасалась к коже. Определенно, это похоже на улучшенную версию гардероба Джесса. Он также надел чистые штаны, которые оказались ему немного длинноваты, но он заправил их в ботинки. По крайней мере, Дарио не спрятал его обувь.

Затем Джесс взял свой кодекс и прогулочным шагом отправился на завтрак, который проходил в общей комнате и состоял из фруктов и горячего крепкого египетского кофе. Он пришел рано, однако комната уже была заполнена студентами. Скоро в дверь ворвался и Дарио, его волосы до сих пор были мокрыми, а лицо раскраснелось. Его рассерженные черные глаза застыли на Джессе, и он направился к нему. С пугающей быстротой.

Джесс в этот самый момент сидел за столом и мирно чистил апельсин.

– Доброе утро, – сказал Джесс. Он не попытался защититься и даже не встал. Дарио набросился на него и схватил его за ворот рубашки, но затем замер и отпустил его, потому что, вероятно, понял, что может испортить свою дорогую одежду.

– Мне следовало догадаться, что деревенщина из сточной канавы вроде тебя рано или поздно стащит у меня что-нибудь.

Джесс бросил счищенную апельсиновую кожуру в тарелку.

– Когда моя одежда снова будет в моем сундуке, я отдам тебе твою, – сказал он. – А пока, как я полагаю, ты желаешь поделиться.

Дарио выругался на испанском и потянулся было к острому ножу, лежащему на столе рядом. Однако Джесс схватил нож первым и демонстративно стукнул им по столешнице.

– Подумай сам, – сказал он, наклоняясь вперед, – кто из нас двоих лучше знает, как этим пользоваться, маленький принц, то есть ты, или деревенщина из сточной канавы? И кого из нас, вероятнее всего, отправят домой после того, как он заплачет?

Халила подошла и успокаивающе положила руку на плечо Дарио.

– Дарио, – сказала она. – Пожалуйста. Нам и так уже многое приходится преодолевать, чтобы здесь выжить. Драться между собой просто глупо.

Дарио повернул голову и сердито на нее посмотрел.

– Ты что, назвала меня глупым? – спросил он.

– Да, – ответила она совершенно спокойно. – А теперь прекращай это.

Дарио моргнул, и на его высоком лбу собралась недовольная морщинка, а затем исчезла, и на его лице засветилось беспристрастное благородство. Он вежливо поклонился Халиле.

– Ради тебя, дорогой цветочек, – сказал он, – все, что пожелаешь.

Халила одарила его загадочным взглядом, а затем взяла со стола булочку и отправилась в самый дальний угол комнаты, где демонстративно открыла свой бланк и начала читать.