Быть или казаться - Семён Афанасьев Страница 20

В принципе, это и был один из узловых моментов, ради которых подобные беседы вообще ведутся.

— Не научились пока? Или…? — Уркидес абсолютно точно принял подачу. — Мы здесь можем говорить откровенно? — он сделал круговое движение пальцем.

— Да. Переход на электронную систему судебных решений автоматически отменяет полномочия внутренней безопасности в адрес конкретного участка. Временная дырка в законе. Пока не заделали.

— Дайте сообразить. — Мафиози потёр лоб; он действительно не готовился к подобному повороту беседы. — Я уже слышал, что примерно десять процентов приговоров в прошлом месяце выносилось искусственным интеллектом. Даже знаю, по каким статьям и видам нарушений.

Дьёрк хмыкнул и не стал говорить, что сам он пока статистикой не владеет: банально руки не дошли.

— Но мне ничего не известно о возможности отменять автоматические электронные приговоры. — Теперь Уркидес выглядел тем, кем и являлся. — Или хотя бы запускать процедуру их пересмотра.

Несмотря на заявленную безопасность места беседы, главное осталось неозвученным: в некоторых случаях, интересы полиции и организаций вроде Молний совпадали до нитки.

Полицейский и посетитель отлично поняли друг друга без слов, всего лишь посмотрев в глаза напротив: и первому, и второму важно было как можно скорее понять, так как же выглядит сегодня работающая процедура пересмотра уже вынесенного искусственным интеллектом приговора. Либо просто решения.

В некоторых случаях, судебная система и прокурорский надзор являются врагами одновременно и копов, и бандитов.

— Если бы мне удалось арестовать какого-нибудь отчаянного человека, готового нарушить закон следующим образом… — Сэм в три минуты изложил заранее подготовленное предложение.

Само собой, сейчас он говорил не только от своего имени.

— Я думаю, подобный человек найдётся в течение пары суток. — Латинос перед ответом четыре минуты серьёзно рылся в собственном смартфоне, что-то прикидывая и выясняя. — Место смогу уточнить завтра, — он поднял глаза на полицейского. — Договор?

Дьёрк опустил веки и задержал их в этом положении чуть дольше обычного.

— Подскажите напоследок, как звали этого вашего несовершеннолетнего потерпевшего? Об которого споткнулся Бойл? — Уркидесу на самом деле не так уж и нужен был ответ этот вопрос.

Но и трясти оставшихся на свободе шестёрок Бойла, зная правду из другого источника, будет легче.

— Ой, ничего особенного, — коп отмахнулся, как от безделицы. — Хотя, конечно, вашим быкам он накостылял здорово, — здесь служитель закона позволил себе ухмылку, несмотря на откровенное недовольство посетителя. — Дайте чистый номер? Я туда на мессенджер всё дело сброшу?

— Оплата как обычно, — мафиози не спросил, а проинформировал, нарисовав пальцем цифры на крышке стола.

— Да. Один информационный блок. Обычная такса. На счёт фонда сотрудников полиции, вышедших в отставку либо уволенных в запас.

* * *

— Не понял. А где твой нейро-концентратор? — кореец с неподдельным изумлением таращился на нового знакомого.

— Где-то посеял, — недовольно проворчал русский, отводя взгляд в сторону. — Это что, так принципиально? Мы работать собрались или в игрушки играть?! — перешёл он в наступление, пытаясь сгладить неловкость.

— А как ты роботом управлять собрался? — Хван даже где-то оторопел от неожиданности. — Усилием воли?!

Он, конечно, ко многому был готов — но не к такому.

— Я твоим роботом вообще никак не собирался управлять, — желчно парировал Виктор. — Ты сказал, что ты специалист!

— На экране будет твоё разрезанное брюхо. — Продолжая ловить упавшее в пятки сердце, азиат указал взглядом на стену. — Робот будет следить за происходящим, в том числе, и по экрану: потому что именно там маркерами и курсорами ты должен будешь отдавать команды. Я отвечаю за его интерпретацию твоих сигналов и за общую механическую работу. Не за твои мозги! И их каналы связи!

ДжоЧже сейчас хотя и говорил очевидные вещи, но ясность нужно было вносить срочно и любой ценой. Даже если для этого требуется выглядеть идиотом.

— Прико-ольно, — Щукин (фамилия нового знакомого) искренне похлопал глазами. — Так я и не спорю вообще-то…

— А как ты собираешься по экрану работать маркерами, если у тебя нет концентратора, чтобы к нему подключиться? — у инженера в голове не укладывалось, что некоторые люди могут быть так далеки от понимания очевидного и элементарного.

Либо он корчит из себя того, кем не является?.. Опасения зашевелились в душе второму кругу.

— Затык, — согласился русский беззаботно, как-будто это не он балансировал на самой грани. — И что можно сделать?

— Ладно, — решился азиат. Всё-равно отступать было некуда. — Дам на время свой. Но будешь должен! Я за это время пока драйвера роботу скачаю…

— Я же не отказываюсь, что буду должен. — Пациент и напарник в одном лице, коротко кивнув, заковылял в сторону санузла. — Блин, помоги лечь на этот твой долбаный столик, а? И кстати, а как этот твой нейро-концентратор работает?

Хван про себя подумал, что это и есть смешанные чувства: с одной стороны, явно не подстава. Быть таким… таким… непосредственным — этого не сыграешь. Опять же, травма соответствует, он и начал с того, что проверил её портативным диагностом.

А с другой стороны, успех работы малого хирургического робота теперь зависел не только от профессионализма неудавшегося врача (в лице русского), a и от банальной удачи: насколько быстро тот освоится с концентратором, которого раньше в глаза не видел?

Интересно, откуда этот Виктор сюда прибыл, из какой глуши? Впрочем, что с него взять. Их страна в метрополии не просто большая, а огромная. Была.

Возможно, глухих углов там совсем немало. До сих пор.

* * *

Виктория Абилхакимова, врач-интерн 7 курса медицинского университета имени Асфендиярова.

Хорошо, что современные школьники там нормально знают все три языка. Русский, английский и казахский.

А НИШ, где училась я, так и вообще нанимает кучу преподавателей-экспатов, они же носители языка¹.

Физика, обе математики и ещё куча предметов у меня в школе вообще преподавались только по-английски. Двадцать первый век, чё. Эпоха глобализации.

Здесь английский язык тоже является языком международного общения. Представляю, насколько сложнее бы мне сейчас было (и была ли я бы вообще жива? С учётом происшедшего), не понимай я окружающих. Или не пойми Хван меня?

А так, вопреки опасениям, всё происходит более чем успешно, особенно с учётом непростых обстоятельств.

— Аййй! — уже заканчивая работу, случайно подсвечиваю на экране не ту зону плевральной полости.