Город без людей - Павел Иевлев Страница 2

Материться он начал позже, отстёгивая защёлку ремня и выкручиваясь ужом между рулём и заклинившей дверью в попытках принять положение, более соответствующее направлению вектора гравитации. То есть, головой по возможности, вверх. Грохнулся спиной, чуть не свернув себе шею, на то, что раньше было потолком. Мотор, по счастью, сразу заглох — ещё не хватало запороть его работой вверх ногами, с отлившим из картера в головку маслом, — но вот бензином попахивало. Выключив зажигание и вытащив ключи, Артём попытался открыть пассажирскую дверь — и она открылась без проблем. «Значит, кузов, скорее всего, не повело» — облегчённо подумал он. На новую машину денег не было точно, а вот на ремонт жестянки наскрести можно. Удручённо констатировав, что машина лежит вверх колёсами, упираясь водительским бортом в столб, и что борт этот смят довольно сильно, с повреждением обеих дверей и центральной стойки, и что крыша, когда окажется сверху, тоже своим видом вряд ли порадует, Артём впервые обратил внимание на то, что стоило бы заметить сразу — на улице не было ни единого человека. Казалось бы, такой факт сложно не заметить, но, с другой стороны, — до сих пор абсурдность вытесняла его за пределы восприятия. Артём осознал безлюдье лишь в тот момент, когда задумался о том, как бы поставить минивэн на колеса — одному это не под силу, но три-четыре мужика перевернут машину без проблем.

Оглядевшись, он убедился, что улица совершенно пуста. Ни один пешеход не нарушал перспективы уходящего вдаль променада, ни один автомобиль не попирал колёсами проезда. Моргал в никуда ночным жёлтым режимом светофор, вяло чирикали воробьи, краем глаза наблюдал за ними из кустов как бы смотрящий совсем в другую сторону драный уличный кот.

—Что за фигня? — устало спросил Артём у кота. — В кои-то веки я бы не отказался от общества коллег по биологическому виду. И тут же раз — и никого вокруг. Мир не расположен ко мне сегодня?

Кот дёрнул ухом, отмечая, что услышал вопрос, и повёл отрицательно хвостом, показывая нежелание отвлекаться на беседу. Воробьи его интересовали больше чужих проблем. Коты вообще известные эгоисты.

—Если человек не идёт к человеку, то к человеку идёт человек! — провозгласил Артём максиму дня и, вздохнув, отправился в сторону центра.

Вокруг по-прежнему царило полнейшее безлюдье — не клубились мамаши с колясками в сквере, не пинали мячик на огороженной спортплощадке неутомимые подростки, не катались с горок детского комплекса орущие малолетки, не толпились на переходе прохожие, которых некому было не пропускать — потому что машин на дороге тоже не было. Примерно через пару кварталов Артём понял, что уже не в силах выпихивать из своего сознания очевидную ненормальность происходящего.

Артём достал из кармана смартфон и убедился, что сегодня четверг, июнь, 12:28, предположительно 25 градусов, ясно, к вечеру возможен дождь, три письма, две смс-ки, и что кто-то ему звонил с незнакомого номера.

—Социум хотел меня, когда я его не хотел, — мрачно констатировал Артём, — а когда я захотел социум, он исчез. Какая досада…

Ткнув пальцем в экран, перезвонил. Телефон, пискнув, выдал «ошибку сети». Но, по крайней мере, причиной происходящего не был выходной. Будучи человеком свободного рода занятий, Артём обычно слабо ориентировался в днях недели.

—Может быть, сегодня какой-нибудь праздник из новых? — спросил себя Артём, — вроде бы в июне что-то такое было… День чего-то этакого…

Однако никаким даже самым распропраздничным праздником происходящее объяснить не получалось. Потому что так не бывает. Думать эту мысль было неприятно, потому что она требовала какой-то развёрнутой реакции на происходящее — ну, там удивиться, испугаться, загрустить или даже куда-то бежать и что-то делать. Всего этого совершенно не хотелось. Лучшим из возможных решений в тот момент казалось поставить машину на колеса, развернуться и поехать обратно домой, к компьютеру и недописанной книге, а город пусть сам решает свои проблемы. Да, хорошо бы ещё в магазин за кофе заскочить, конечно. Ничего, кроме еды и денег, Артёму от Человечества нужно не было. Готовность Человечества обменивать продукты своего физического труда на сомнительные мегабайты его текстов всегда казалась Артёму слегка подозрительной, но, в целом, позволяла смириться с его существованием. Ведь если бы не оно, пришлось бы в поте лица добывать хлеб свой, а не покупать его в магазинах. Иногда, конечно, думалось: «Да пропади они все пропадом!» — но не так же вот буквально-то…

Неторопливой походкой, внимательно осматриваясь, Артём прошёл несколько кварталов. Тишина слегка давила на уши своей неуместностью — где-нибудь в лесу чириканье птичек в качестве самого громкого звука воспринималось бы нормально, но замерший в безмолвии город заставлял нервно озираться на каждый шорох. Зашелестел ли ветер пластиковым пакетом, хлопнула ли неплотно прикрытая створка окна — все это слегка дёргало по нервам, и Артёму постоянно приходилось себя сдерживать, чтобы не накрутиться до паники и не начать шарахаться от каждой тени. Периодически ему казалось, что краем глаза он замечал какое-то движение. Нервозность нарастала.

Немного успокоившись, Артём стал обращать внимание на детали. Во-первых, какой бы черт ни унёс жителей города, он явно сделал это ночью. Между часом ночи и семью утра — прикинул Артём. Ночной магазин, что открыт до часу, успел закрыться, а светофоры остались в ночном режиме. Во-вторых, он унёс их очень аккуратно, в чем были — за время прогулки ему не встретилось ни единого комплекта пустой одежды, лежащего где-нибудь на тротуаре, а ведь даже в глухую ночь по улицам кто-то да ходит. Более того, Артём, проходя мимо автостоянки, специально поднялся в будку сторожей — там в любой час ночи сидит охранник, — и тоже никого не обнаружил. На топчане было раскинуто тоненькое казённое одеялко, на столике стояла кружка с остывшим чаем — просто «Мария Селеста» какая-то. Впрочем, это радовало — обнаружить в городе миллион трупов было бы куда как неприятнее. Также совершенно очевидно не было никаких следов того, что жителей похищали насильно — хватали и тащили, или что-то в этом роде.

«Внезапная эвакуация? Война? Катастрофа? Террористы?» — праздно перебирал Артём абсурдные версии. Эвакуация целого города — задача эпических масштабов. При всей мощи и организационных возможностях СССР быстрая тотальная эвакуация проводилась один раз — в Припяти, и это было весьма непросто, несмотря на то, что городок крошечный. Эвакуировать разом за одну ночь город-миллионник? Не смешите, так не бывает. Как бы это ни было нелепо, приходится признать, что жители исчезли одномоментно, будто их стёрли ластиком. Пугающая мысль, картинка для фильма ужасов.

Никакого беспорядка, следов борьбы, разбросанных вещей или заметно сдвинутой мебели не было нигде, куда Артём догадался заглянуть. Не было и никаких автомобильных аварий — что было бы неизбежно, если бы люди пропадали из-за руля движущегося транспорта. Ночью, конечно, машин немного, но они все равно есть — таксисты, милиция, скорые, ненавистные каждому горожанину ночные мотоциклисты, больные на голову стритрейсеры, и просто неведомо куда и зачем едущие полуночники… В общем, по статистическим прикидкам Артёма, пройти половину города и не увидеть ни одной находящейся на проезжей части машины, в случае, если бы водители из них исчезли на ходу, было бы невозможно. Стояли только на обочинах, те, что явно припаркованы на ночь. Стояло также несколько специфических моделей — «как бы спортивных, но подешевле», — у ночного клуба. Золотая молодёжь могла оттягиваться и до утра. Из этого можно было сделать вывод, что те, кто ехал по дороге, пропали вместе с машинами. Так же, как те, кто шёл пешком, пропали вместе с одеждой, часами, мобильниками, зубными протезами и что там ещё у людей бывает.