Война за мир - Алексей Жидков Страница 2

– Вон он, забился в дальний угол. Ждет, пока его спасут. Чтобы этого не допустить, нужно действовать прямо сейчас. Нападаем тремя группами и очень быстро, чтобы оставить ему как можно меньше времени на защиту. Все вооружились?

Бернар обвел взглядом свое войско. Тридцать шесть мужчин и женщин стояли вокруг него, решительно сжимая в своих руках детали мебели и прочий хлам, который они гордо называли оружием.

– Сначала пытаемся его закидать. Возьмите с собой как можно больше дисков, – Бернар кивнул в сторону небольшой гравиплатформы, доверху набитой атлетическими дисками от штанг и гантелей. – Может у кого-нибудь и получится попасть в голову. В любом случае нам это не навредит.

– Заходим тремя группами и сразу разбегаемся по сторонам, рассредоточиваясь по помещению. Стараемся нападать одновременно со всех сторон. Кидаем диски, вступаем в ближний бой как можно быстрее. Надо огорошить его. Они почти как люди – так же боятся, так же паникуют, так же ошибаются. Это просто оператор-лаборант, он не боец и не умеет воевать, у нас все получится. Готовы?

Группы выстроились в длинные шеренги, чтобы одновременно заходить в помещение.

– Пошли! – крикнул Бернар и со всей силой вдавил рычаг открытия двери. Прозрачные створки моментально разъехались в стороны и люди, подбадривая себя криками, рванули внутрь.

Лаборант спрятался за сиденьями в самом высоком ряду амфитиатра. Всего их было три – они возвышались вверх ступенями, каждая из которых достигала в высоту почти половину человеческого роста, поэтому забираться на них казалось не так уж и просто. Но до амфитеатра еще стоило добраться.

Кто-то из бойцов кинул диск почти сразу, как вошел в помещение. Но не докинул его даже до второй ступени. Остальные, оценив ситуация, приберегали метательные снаряды, стараясь подойти ближе.

Почти все нападающие громко кричали, подбадривая себя и пугая противника. Командовать в этом шуме было невозможно – да и бессмысленно – все и так знали, что делать.

Добраться до первого ряда амфитеатра сумели не все. Впереди идущие бойцы центральной группы, один за другим, начали спотыкаться и падать, хватаясь за шею, глаза и уши – как и ожидалось, враг предпринял ментальную атаку.

Насколько люди успели понять ситуацию за время своего заключения – человеческая особь представляет интерес для захватчиков в плане ее ментального развития. Нет, нельзя сказать, что оно очень высокое – практически любая из основных рас во вселенной имеет более высокий уровень ментального сопротивления. Но у них он нарабатывался миллиарды лет и в основном искусственным путем за счет специальных тренировок и препаратов. Люди же имели очень высокий естественный ментальный уровень. Для захватчиков – это был весьма интересный материал для изучения.

Нападавшие знали, что их, ослабленного экспериментами, ментального уровня недостаточно для оказания сопротивления даже простому вульфонду-лаборанту, но понимали, что тот не сможет атаковать сразу всех. Громко крича, они пытались рассредоточить его внимание, но это не сильно-то и получалось. Ментальные атаки вульфонда достигали своей цели, и люди один за другим падали на землю, корчась в муках. Их подчиненный мозг, делал все, чтобы остановить нападение своего носителя – в том числе убивал сам себя.

Но две оставшиеся группы уже подошли к первой ступени и начали забрасывать лаборанта своими импровизированными метательными снарядами, которые хоть и не часто, но попадали в цель. Несмотря на то, что лаборант частично спрятался за сиденьями, попасть в, хоть и худого, но трехметрового исполина было вполне возможно. От жесткого натиска он сломался и прекратил ментальную атаку – она все же требовала какой-никакой концентрации. Теперь он мог обороняться только врукопашную, а первые нападавшие уже взбирались на вторую ступень.

Взобраться на третью ступень было не так-то просто. Лаборант вырвал одно из сидений и, усиленно размахивая им, пресекал все попытки. Но нападение не останавливалось. Бойцы лезли вверх. Некоторые были сбиты мощными ударами и без чувств сваливались к подножью амфитеатра, но остальные прорывались и забирались наверх.

Подойти близко к трехметровому противнику было сложно, поэтому люди начали закидывать его дисками и своим импровизированным оружием. Это действовало лучше, но все равно не могло окончательно сломить врага. Победить его удалось только используя его же оружие – вырвав несколько стульев, люди, используя их как щиты, оттеснили лаборанта в угол, ограничив его движения, и там уже набросились разом, нанося удары всем, что подвернется под руку.

Озлобленная волна человеческой ненависти затопила и уничтожила своего врага. Того самого врага, который захватил их в плен, заточил в ужасную тюрьму и ставил над ними чудовищные эксперименты. А самое главное, что не только над ними, но и над их детьми. Маленьких, ни в чем не повинных мальчишек и девчонок, превращали во что-то ужасное, мучая и издеваясь над ними.

Этот бунт являлся последним шансом для их детей – хотя, если честно, и в этот шанс никто не верил, но просто умереть, бездействуя, они не могли – нужно было хоть попытаться.

И можно сказать, что попытка почти удалась. Чередуясь с десятком человеческих тел, в помещении пункта управления лежало три тела противника – это капля в море, все выходы заблокированы и никто, все равно, не сможет покинуть лабораторию, но это победа – первая победа человека. Теперь надо готовиться ко второй битве, и, за как можно большую цену, отдать свои жизни, защищая захваченное помещение.

– Все, кто может, – кричал через глубокую отдышку Бернар, – вырываем стулья, переворачиваем столы, делаем как можно более укреплённые баррикады перед входом. За работу, ребят, за работу…

И раненные, обессиленные бойцы, вставали и, не глядя на своих убитых товарищей, друзей, любимых принимались за работу, укрепляя свою последнюю линию фронта, свой последний оборонительный рубеж, то место, которое они выбрали для смертельного боя, чтобы доказать своим захватчикам, что люди не сдаются и никогда не сдадутся. Чтобы показать своим детям, что они умерли, не смиряясь со своей судьбой, а сопротивляясь до последнего.

* * *

– Они не придут, Бернар, – Василиса вытирала пот с лица мужа, голова которого лежала на ее коленях.

С момента захвата пункта управления прошло более сорока часов, но никто даже не пытался их атаковать. Разведав помещения лаборатории, люди выяснили, что теперь закрыты не только все производственные отсеки, но и детские спальни. Теперь они даже не имели возможности повидаться с детьми.

А их тела все слабели и слабели. В результате ставящихся на них экспериментов, они подверглись незначительному видоизменению, вследствие чего, для поддержания жизни, чтобы собственная иммунная система организма их не убили, требовался постоянный прием блокираторов, которых у них не было.

Тела убитых товарищей сложили у экранов наблюдения. Оплакивать их не было ни времени, ни сил. Да и все прекрасно знали, что очень скоро присоединятся к ним. Оставшиеся в живых расположились вдоль шестиметровой баррикады на входе в помещение. Сил стоять на ногах уже ни у кого не было. Обороняющиеся либо сидели, облокотившись на свои укрепления, либо лежали, пытаясь сохранить силы до нападения.