Гладиаторы ночи - Мария Галина Страница 2

— Да, лапочка.

— Проходите, вас уже ждут.

— Только после вас, мадемуазель, — стараюсь не ударить в грязь лицом.

Она мило улыбается, машет ручкой и идет вперед. Ножки у нее стройные, попка круглая, аппетитная такая девушка. За портьерой дверь, потом еще портьера и еще дверь и кабинет. Ребята, какой кабинет! Тут уж я понял — там, в холле, никакая не подделка была. Не тот человек Большой Билл. Дубовые шкафы с медными ручками, а за стеклами — старинные переплеты, темные, с золотыми тиснениями. Никаких тебе СТ-экранов, микрокниг, ничего такого. В углу старинная китайская ваза эпохи Минь с застывшим на ней вот уже лет эдак тыщу драконом. В вазе — орхидея «Царица Вселенной», я этот сорт знаю, как-то раз расследовал одно дельце… С цветочками, а уж дамочка, которая их разводила… эх, ладно.

Да, так о чем я?.. Глобус там тоже был, здоровый такой на медной подставке, две тяжелые бронзовые лампы с оранжевыми шелковыми абажурами, фигурка какой-то лошади с крыльями, на столе черного дерева с мраморной столешницей — нефритовый письменный прибор. А за столом сидит сам Большой Билл. На этот раз он светловолосый и в очках, правда, их сейчас никто не носит, всё предпочитают контактные линзы. Хотя очки — вообще-то полезная штука. Снял их или поменял оправу — уже другое лицо.

Девица вынимает блокнотик и становится за креслом. Стенографисточка. Вот цирк! Но, впрочем, Большой Билл прав. Любую пленку можно либо переписать, либо размагнитить карманным излучателем. А вот попробуй кто размагнитить стенографические записи или хотя бы расшифровать их. В особенности, если код у тебя свой собственный.

— Это вы — Валлейн? — поинтересовался хозяин стенографисточки. — Очень, очень приятно!

— Мне тоже, — отвечаю. — Счастлив увидеть вас собственными глазами. Вы, знаете ли, живая легенда.

— Что вы, мой дороой! — ласково возражает мне Большой Билл. — Десяносто процентов того, что обо мне рассказывают, — слухи, которые я же сам и распускаю. А вот о вас, голубчик, саги просто какие-то ходят… Видели бы вы свое досье! И как только мне понадобился сыщик, я сразу о вас и вспомнил! Вы — человек честный, но беспринципный. Замечательное и очень полезное иногда сочетание.

— Вы мне льстите, — не очень настойчиво возражаю я.

— Полноте. Я отчетом по делу о «Зеленой кобре» просто, как хорошим романом, зачитывался. Вы там такое сотворили, чудеса, да и только! Кстати, мой порученец заплатил вам, голубчик?

— Самую малость, — отвечаю.

— Ах, мой милый, ведь это только аванс. Ну что, не желаете поработать на нас? Вы ведь сейчас на мели, кажется?

«Змея, — думаю, — да ты, наверное, прежде, чем меня сюда приволочь, полгода под меня копал, не меньше».

— Никто, — вздыхаю, — не ценит моих профессиональных достоинств.

— Милый, — покачал головой Большой Билл, — а кто навел Канариса на подпольную лабораторию волновиков? Чего вы после этого ожидали? Что вас на руках носить будут? Скажите мне спасибо, что вы до сих пор еще воздухом дышите. Пришлось кое-кому за вас словечко замолвить. Не терплю волновиков, знаете…

Это уж я знаю.

— Ладно, — говорит он, — перейдем к делу. Рози, вы свободны.

Розочка прячет блокнот и удаляется, покачивая бедрами. А я сажусь на довольно жесткий стул напротив нефритового письменного прибора. И вижу, что прямо на противоположной стене мигает глазок автостража, а под боком замечаю еще четыре таких же маленьких подозрительных отверстия.

— Вы совершенно правы, — любезно кивает Большой Билл. — Быстро же вы все подмечаете. Вот что значит профессионал.

Я вздохнул. Деваться некуда.

— Что ж… к делу, так к делу.

Он глядит в свои бумаги, копается в них, не поднимая головы, потом спрашивает:

— Вы вроде крутились в последнее время в ночном клубе «Улитка»?

— Уж и не знаю, кто вам шепнул об этом, но, похоже, от вас ничего не скроешь.

А сам думаю: с каких это пор Большой Билл ночными клубами интересуется? Это ведь не его вотчина.

— Джока знаете?

— Джока? — спрашиваю. — Шулера?

— Совершенно верно, милый. А с чего вы взяли, что он шулер? Ведь его за руку никто не ловил, так?

— Ну, — отвечаю, — во-первых, я слышал, он проигрывает всегда по мелочам, а выигрывает по-крупному. Во-вторых, он со своими никогда не садится. А в-третьих, слухами земля полнится.

— Исчерпывающая информация, — кисло заметил Большой Билл. — Ладно. В общем-то и не так важно, что про него говорят. Мне нужен сам Джок. Но тут, видите ли, какая тонкость… Он мне нужен живым.

— А что вы с ним собираетесь делать? — с интересом спрашиваю я. — Отрезать уши?

— Господь с вами! Да кто же вам болтает о нас этакую гадость? Мы просто хотим пригласить его к себе на работу, вот и все.

— Ну, если вы мне столько отвалили только за то, чтобы я его нашел… А что, ему деньги не нужны?

— Уверяю вас, мы пробовали установить с ним деловой контакт. Не раз пробовали. Беда в том, что он почему-то не горит желанием пойти нам навстречу. «Покой, — говорит, — дороже». К сожалению, проблема именно в том, что его очень трудно убедить. Были ли у него какие-нибудь привязанности, иное дело. Но мы слишком мало о нем знаем… Ни дружеских связей, ни симпатий, ни родных.

— Верно, — соглашаюсь, — Джок — одинокий волк.

— Что вы, милый, так не бывает. Всегда есть за что зацепиться… Вы уж посмотрите, а? Сделайте одолжение! Сами-то его, кстати, видели хоть раз?

— Не-а, — отвечаю, — не имел счастья. От ребят слышал. Есть, мол, такой Джок….

— Вот-вот, — продолжает Большой Билл, — в том-то вся и беда. Кто-то о чем-то слышал. Кто-то что-то видел. Найти его невозможно. Узнать о нем что-нибудь трудно. Представляете, мы даже не имеем понятия, где и когда он родился. Есть, правда, одно предположение… Запретная зона…

— Мутант? — поинтересовался я деловито.

— Все может быть, милый, все может быть. Вы уж разузнайте, похлопочите, а?

— Ладно, — согласно киваю я, — похлопочу. Он нажимает на кнопку, входит Рози и улыбается мне, как старому приятелю.

— Возьмите, Рози, — говорит Большой Билл, — вон ту синюю папку и отведите молодого человека в заднюю комнату. Пусть он там ее проштудирует. А потом положите, пожалуйста, папочку на место.

— Конечно, босс, — произносит Рози, опустив глазки.

— Солнышко, — обращаюсь я к ней, — а где в это время будешь ты?

— Рози побудет с вами, конечно, — отвечает за нее Большой Билл, — Но, милый, у вас ведь есть чем заняться. Даю вам полчаса, голубчик. Я ваши способности знаю, вы уложитесь. И чтобы никаких копий. Вот за этим Рози и присмотрит.

Я вздохнул и побрел за Рози, которая несла папку в своей холеной ручке. Папка с виду была довольно тяжелая. Ох, что за жизнь у меня! Сплошная канцелярская работа.