Вниз, в землю. Время перемен - Роберт Силверберг Страница 2

В здании космопорта никого не было. Несколько роботов ремонтировали стену в дальнем конце здания, где серые пластиковые плиты начали разрушаться – вероятно, под ними завелись какие-то споры. Рано или поздно этой частью планеты завладеют джунгли, и все развалится. Деятельность роботов была единственной видимой работой. Таможни или чего-то подобного не существовало. Нилдоры – не бюрократы, их не интересует, кто и что с собой привозит. Девять пассажиров прошли таможенный контроль перед полетом – на Земле уделялось внимание, и притом значительное, тому, что вывозится на малоразвитые планеты. Не было также ни паспортного контроля, ни пункта обмена валюты, даже киосков с газетами и прочих удобств для пассажиров. Собственно, это был большой пустой ангар, в котором в давние колониальные времена, когда Мир Холмана принадлежал Земле, кипела жизнь. Гандерсену казалось, что вокруг появились призраки тех далеких дней: фигуры в тропических костюмах цвета хаки, передающие разные поручения, чиновники, погруженные в счета и бумаги, техники, крутящиеся возле компьютеров, носильщики-нилдоры, нагруженные экспортными товарами.

Теперь здесь было мертво и тихо. В пустоте отдавался эхом лишь шум ремонтных роботов.

– Сейчас должен прибыть гид. Он отвезет вас в гостиницу, – сообщила стюардесса.

Гандерсен тоже собирался остановиться в гостинице, но только на одну ночь, надеясь, что утром найдет себе какое-нибудь транспортное средство. У него не было определенных планов относительно путешествия на север; он рассматривал его как импровизацию, погружение в собственное прошлое.

– Этот гид – нилдор? – спросил он у стюардессы.

– Вы имеете в виду туземца? О нет, мистер Гандерсен, это землянин, она перелистала пачку отпечатанных на машинке страниц. – Его зовут Ван Бенекер, и он должен быть здесь по крайней мере за полчаса до посадки, так что я не понимаю, почему…

– Ван Бенекер никогда не отличался пунктуальностью, – заметил Гандерсен. – А вот и он.

В открытые двери здания въехал старый ржавый вездеход, и из него вышел низенький рыжий человечек в помятой форме и высоких сапогах, какими пользовались в джунглях. Сквозь пряди редеющих волос просвечивала загорелая лысая макушка. Он вошел в здание, огляделся и заморгал.

– Ван! – крикнул Гандерсен. – Иди сюда, Ван. Человечек подошел ближе и поспешно сказал:

– Добро пожаловать на Белзагор, как теперь называется Мир Холмана. Меня зовут Ван Бенекер. Я постараюсь показать вам на этой увлекательной планете все, что разрешено законом, и…

– Привет, Ван, – прервал его Гандерсен.

Гид замолчал, явно недовольный тем, что его перебили. Он заморгал, посмотрел на Гандерсена и наконец спросил, явно не веря своим глазам:

– Мистер Гандерсен???

– Просто Гандерсен. Я больше не твой начальник.

– Боже мой, мистер Гандерсен… Боже мой, вы приехали сюда на экскурсию?

– Не совсем. Я приехал немного прогуляться в одиночестве.

– Извините, – обратился Ван Бенекер к группе и подошел к стюардессе: – Все в порядке, можете мне их передать. Беру ответственность на себя. Все здесь? Раз, два, три… восемь. Все сходится. Багаж можно поставить здесь, около вездехода. Подождите немного, я сейчас вернусь.

Он дернул Гандерсена за локоть.

– Отойдем в сторону, мистер Гандерсен. Вы понятия не имеете, как я удивлен. Боже мой!

– Как дела, Ван?

– Паршиво. Как еще может быть на этой планете? В каком году вы отсюда уехали?

– В 2240-м. Через год после того, как мы выпустили эту планету из рук. Восемь лет назад.

– Восемь лет. И чем вы занимаетесь?

– Министерство Внутренних Дел нашло мне работу, – ответил Гандерсен. Я очень занят. Сейчас я получил год отпуска, который давно уже мне полагался.

– И вы хотите провести его здесь?

– Почему бы и нет?

– Зачем?

– Я отправляюсь в Страну Туманов, – ответил Гандерсен. – Хочу навестить сулидоров.

– Лучше не делайте этого. Зачем это вам?

– Чтобы удовлетворить свое любопытство.

– Та же проблема с каждым, кто сюда приезжает. Но вы же знаете, мистер Гандерсен, сколько народу туда отправилось и никогда больше не вернулось. Ван Бенекер рассмеялся. – Вы же не будете утверждать, что проделали такой путь только ради того, чтобы потереться носами с сулидорами? Готов поспорить, что у вас есть какие-то другие причины.

Гандерсен пропустил его слова мимо ушей.

– Чем ты теперь занимаешься, Ван? – спросил он.

– В основном вожу туристов. Каждый год у нас бывает по девять-десять групп. Я везу их вдоль берега океана, потом показываю кусочек Страны Туманов, и мы совершаем прыжок через Море Песка. Приятный и не слишком утомительный маршрут.

– Гм…

– А все остальное время я развлекаюсь. Иногда поболтаю с нилдорами, иногда навещу друзей на станциях в джунглях. Вы их всех знаете: это те, кто остался здесь еще со старых времен.

– А что с Синой Ройс? – спросил Гандерсен.

– Она живет у Водопадов Шангри-Ла.

– Она все такая же красивая?

– Ей так кажется, – сказал Ван Бенекер. – Вы собираетесь отправиться в те края?

– Конечно. Я хочу совершить сентиментальное путешествие. Проеду по всем станциям в джунглях, навещу старых друзей: Сину, Каллена, Курца, Саламоне – кто там еще?

– Некоторых уже нет в живых.

– Ну, значит, тех, кто остался, – Гандерсен взглянул на маленького человечка и улыбнулся. – Лучше займись теперь своими туристами. Поболтаем вечером в гостинице. Я бы хотел, чтобы ты рассказал мне обо всем, что здесь происходило, когда меня не было.

– Я могу сделать это с легкостью, мистер Гандерсен. Сразу же и одним словом: распад. Все здесь гниет и распадается. Взгляните хотя бы на эту стену.

– Вижу…

– Посмотрите на ремонтных роботов. Не слишком блестят, верно? Они тоже понемногу сдают. Подойдите поближе и увидите пятна на их корпусах.

– Но ведь можно…

– Конечно. Все можно отремонтировать, даже ремонтных роботов. Но здесь разваливается целая система. Рано или поздно сотрутся базовые программы, и ремонтировать уже будет нечего. И этот мир вернется в каменный век. Вот тогда нилдоры наконец будут счастливы. Я знаю этих чудовищ, как, впрочем, и каждый, кто здесь живет. Я знаю, что они ждут не дождутся, когда последние следы землян исчезнут с этой планеты. Они притворяются дружелюбными, но на самом деле полны ненависти, настоящей ненависти, и…

– Займись своими туристами, Ван, – прервал его Гандерсен. – Они уже беспокоятся.