Грендель - Алексей Корепанов Страница 19

– А ну за мной, господа офицеры! – скомандовал Милица и выбрался из кресла.

Слух у новобранца оказался хорошим, и к тому времени, когда трио во главе с комбатом приблизилось к нему, он уже не поглаживал звено гусеничной ленты, а стоял, вытянувшись в струнку.

– Доброе утро, боец, – по-домашнему поздоровался с ним Милица, сразу давая понять, что выступает сейчас не в роли командира, а в роли старшего товарища, и разговор будет неофициальным.

Однако новичок этой тонкости не понял и заученно отбарабанил:

– Господин постмайор, докладываю: рядовой Лопувас, выполняю регламентные работы!

– Вольно, сынок, – добродушно сказал Милица. – Отдохни маленько. У меня к тебе есть небольшой вопрос, только отвечай честно, договорились?

– Слушаюсь, господин постмайор! – вновь встал во фрунт техник.

– Да вольно же, вольно, – похлопал его по плечу Милица, а Дарий ободряюще подмигнул. – Ты ведь слыхал, что я, значит, затеял тут все цветами облагородить? Чтобы, значит, украсить эстетические чувства личного состава.

– Так точно, господин постмайор, – уже не так напряженно произнес рядовой Лопувас.

– И как ты к этому относишься? Только честно, как договорились!

– Так я всей душой и телом за это, господин постмайор, – расплылся в улыбке долговязый смугляк. – Просто замечательная новость!

– Вот видите, – обернулся Милица к Дарию и Тангейзеру. – Боец, он сердцем чует. Понимает, что такое хорошо, а что, значит, плохо.

– У нас в Мудмурте цветы очень даже уважают, – продолжал улыбаться Лопувас.

– Так ты из тех краев, боец? – одарил его ответной улыбкой комбат. – Первозданные территории, благодатные… Приятно слышать, что и там у населения развито чувство прекрасного. Небось, цветов у вас хватает?

Флоризеец Дарий Силва знал об этом лесном крае, но никогда там не бывал. Мудмурт находился далеко от столицы, на востоке, между горами, кажется, и океаном. Значит, Лопувас, скорее всего, был из коренных, а не из потомков переселенцев.

– Не жалуемся, – охотно ответил техник. – Это же наипервейший компонент для всяких салатов. Да и так их если покрошить да присолить в меру – лучшей закуски и не придумаешь! И в сушеном виде хороши. Тут главное – с началом покоса не промахнуться, а то вкус уже будет не тот. В этом деле, господин постмайор, тонкости надо знать. Хотя и без тонкостей питание отменное получается. У нас даже поговорка есть: «Каждый цветок пойдет на зубок!» Вот… – последнее слово рядовой Лопувас произнес уже не вдохновенным, а каким-то упавшим тоном. Наверное, потому, что заметил, как изменилось выражение лица комбата.

Дарий и Тангейзер стояли за спиной у Милицы и этих трансформаций видеть не могли. Но только слепой не обратил бы внимания на то, как напрягся затылок постмайора и словно окаменели его мясистые чуть оттопыренные уши. Вероятно, Милица уже представил себе, как уроженец Мудмурта под сенью ночи охапками рвет цветы с клумб и рабаток и поглощает их прямо на месте. А то, что не съест сразу, тащит в ангар на засушку, дабы обеспечить себя отменным питанием. И каждую ночь, стараясь не хрустеть, жрет ароматный продукт под одеялом… А если даст попробовать товарищам по взводу технического обеспечения, и тем понравится? А если понравится и взводу управления, и главной массе – личному составу всех трех танковых рот?…

И будут повсюду торчать из земли одни таблички с правильными и полезными надписями…

Но это же получится вопиющее нарушение рациона военнослужащих, в каковой рацион цветы не входят ни в свежем, ни в засушенном виде! Ну нет в нормах суточного довольствия военнослужащих никаких цветов, а они, эти нормы, утверждены, между прочим, приказом Министерства обороны.

Кто-то другой на месте Милицы, вероятнее всего, отказался бы от затеи оцветочивания территории. Но не таков был командир отдельного танкового батальона вооруженных сил Флоризеи!

– Значит, так, бойцы, – сурово сказал он, медленно оборачиваясь вокруг себя, чтобы охватить взором всех присутствующих. – Я знаю – саду цвесть! Но цветы в этом саду будут искусственные!

…Вечером того же дня Дарий и Тангейзер взяли одну из разгонных машин, закрепленных за авторотой, и отправились в близлежащий кабак, чтобы немножко развеяться от батальонных сюров. Кабак «Место встреч» располагался возле окружного шоссе, там, где от шоссе отходила дорога, ведущая к КПП воинской части. Может, в его просторном зале и на самом деле кто-то назначал кому-то свидания, но, в основном, тут отирался в свободное от исполнения служебных обязанностей время личный состав отдельного танкового батальона.

Злоупотреблять, а уж тем более кутить Дарий и Тангейзер не собирались. Взяли по кружке темного пива «Фортица-экстра» с вялеными ухвичками, нарезанными ломтиками, и уселись в уголке малолюдного зала, покивав сослуживцам. Бородатый бармен за стойкой, само собой, протирал разные емкости и поглядывал на экран небольшого унивизора, прикрепленного к стене. А там было на что посмотреть: такие же, как бармен, бородатые мужики с древним холодным оружием в руках метались под сводами мрачного зала, скудно освещенного факелами. При этом они что-то кричали, но бармен выставил минимальный звук, и слов почти не было слышно. Да еще и заместитель командира третьей роты, который сидел неподалеку в компании какого-то штатского, громко разговаривал с кем-то по комму, пощелкивая ногтем по крутобокому фужеру. Уже пустому. Мужики на экране метались не зря – их поочередно хватал и рвал на части страховидный великан, голый и словно покрытый какой-то смазкой. Он жадно заглатывал эти кровавые куски, успевая при этом уворачиваться от мечей, топоров и копий, да еще и строил разные гримасы, которые делали его рожу омерзительной до предела.

И Дарий, и Тангейзер этот фильм уже видели, и Дарий даже помнил его название: «Трудный путь Беовульфа». А Тангейзер помнил, как зовут отвратительного, хоть и человекоподобного великана: Грендель. Это была какая-то история из глубин Темных веков, какое-то древнее земное сказание, которое превратили в фильм, наверняка добавив туда такого, что сказителю и не снилось.

– Вот интересно, – задумчиво сказал Тангейзер, отхлебнув пива и глядя на экран. – Если эту бригаду усилить таким чудом, как наш Беня… Они его в чисто оборонных целях будут использовать или попрутся весь мир завоевывать?

Дарий с какой-то усталой усмешкой задал встречный вопрос:

– Тебе что, больше интересоваться нечем? Лучше инструкцию по эксплуатации дочитай до конца, толку больше будет.

– Я стараюсь мыслью своей объять как можно больше объектов, – вычурно заявил Тангейзер. – Не инструкцией единой жив человек.

– А без знания инструкции может случиться так, что и не жив этот человек будет, – заметил Силва.

– А-а! – отмахнулся напарник и вновь приложился к кружке. – Ты уж позволь мне вне службы не думать о службе, ладно?

– Не думать о службе тебе будет позволено, только когда ты в отставку уйдешь, – рассеянно сказал Дарий. Помолчал и добавил, вернувшись к затронутой Тангейзером теме: – Я вот вообще не понимаю, на кой хрен кому-то стремиться завоевать весь мир. Ну завоюет он мир, и что дальше? И магов этих не понимаю, Аллагоров-Хорритонов… то есть наоборот… – Он пожал плечами. – Зачем? Что им это господство над Галактикой давало? Моральное удовлетворение? Ну вот тебе нужно господство над Галактикой?