Бог-Император - Михаил Соколов Страница 19

Мираб восседал на черном троне из полированного камня. Слева и справа от него полыхали огнем металлические чаши. Охраняющие своего господина рыцари держали в левой руке чадящие и рассыпающие искры факелы. Дым жирными пластами поднимался вверх, сливаясь с серым облаком, которое опутывало весь потолок.

Толстый, подвижный и энергичный, не желавший худеть по генетически сохранившейся убежденности в высочайшей ценности сала, как показателя благополучия и успеха, Мамедов восстановил и развил древнее искусство макиавеллевской интриги. Кто-то считал, что эта интрига и была самоцелью Мираба, но только некоторые знали, как далеко в результате проникла паутина его невидимой внешне силы и влияния.

— Именем Господина нашего Бога-Императора, мы приветствуем гостей Магического квартала.

Немедленно за спиной Мираба исчезла стена, и огромное, известное каждому по множеству окружавших подданных Империи с младенчества бюстов, статуй, изображений, фильмов лицо Императора заглянуло в зал. Зрелый человек, достаточно мудрый, чтобы успеть лишиться иллюзий, но и, естественно, тронутый манией величия, потому что Господин наш и Создатель — все же человек. Во всяком случае, был им, пока бремя власти и тяжесть ответственности за творения свои не тронула надменным изгибом рот, не углубила складки у носа, не сдвинула брови.

Лена, схватив Сергея за руку, — скорее инстинктивно, чем в испуге, — смотрела во все глаза на Создателя. Мираб Мамедов, огромный, толстый, наклонился к ним, и выражение, которое с начала его карьеры Вселенского Мага давно уже исчезло из темных горящих глаз, возникло вновь — насмешливое выражение презрительного любопытства.

Этот человек один из немногих, кому не было запрещено эксплуатировать имя Господина и Императора в собственных религиозно-идейных целях. Попутно он, разумеется, извлекал немалую экономическую выгоду. Кроме того, множество людей в Империи верили, что Мираб Мамедов является если не пророком, то уж точно любимым шутом Императора.

Основы религии Империи, по сути, были просты. Существует Бог-Император, создатель и правитель Империи, объединяющей все планеты, которые он заселил своими творениями и эмигрантами с других планет освоенной ойкумены. Господь же создал и некоторые законы, например законы долголетия, которое получают те, кто прожил жизнь честную и соответствующую этическим нормам, сохранившимся еще с христианских времен: не убий, не укради и прочее.

Относительное личное бессмертие обеспечивается переселением душ. Правда, некоторые высказывают сомнения, стоит ли называть бессмертием процесс, при котором теряется индивидуальная память? Пусть редкие, но все же случающиеся примеры полного восстановления памяти о прошлых жизнях лишают противников переселения аргументов. Впрочем, противники все равно ничего, кроме болтовни, предложить не могут. И каждый житель Империи надеется, что когда-нибудь именно он вспомнит все свои прежние ипостаси, суммирует опыт и заживет лучше некуда.

Внешнего проявления поклонения Господь-Император не требует, но и не запрещает возникающие время от времени неортодоксальные культы, вроде созданной пару сотен лет назад отцом Мираба Мамедова.

Кроме того, вера в Господа нашего Бога-Императора удовлетворяет кого угодно, от анимистов и пантеистов, включая агностиков, до правоверных атеистов. Господь, создав Империю и законы, фактически не вмешивается в жизнь подданных. Единственно, что составляет головную боль правительства, — это паломничество во дворец Императора, который построен в заповедной зоне, расположенной в трехстах километрах от границы Мечтограда. Паломничество должно происходить каждые десять лет. Паломники должны представлять все сословия, и даже семью Премьер-министра. Николай рассказывал, что незадолго до событий, отправивших его на Уран, в паломничество ушел его двоюродный брат.

Из таких походов никогда и никто не возвращается.

Ходят слухи, что в награду всем ушедшим к Императору дается лучшее перерождение, или что участники принимаются в ряды личных слуг Бога-Императора, или… Впрочем, это остается лишь сплетнями, а желающих пройти все возможные испытания и опасности заповедной зоны найти всегда трудно.

Все в зале застыло. Лицо на экране еще более нахмурило брови, огромные глаза с красными прожилками обозрели зал, гостей — сначала внимательно Лену, потом и Сергея. Странно было так близко видеть лицо императора — крупные поры, намечающиеся мешки под глазами…

Мираб Мамедов, не отрываясь, смотрел на гостей, даже не оглядываясь, очевидно, хорошо зная все, что должно происходить сейчас за его спиной. Но и он пораженно вздрогнул, услышав голос… Этого, видимо, не ожидал даже он.

Император произнес звучным, проникновенным голосом отца и защитника:

— Я рад, что ты задержался в этом мире и что твое десятилетие на Уране кануло. Рад, что жребий достался тебе, хоть скучать теперь не придется, а это главное.

У Мираба Мамедова глаза готовы были вылезти из орбит, ибо на его памяти еще никогда Бог-Император в видеоаудиенциях не обращался ни к кому лично.

Хорошо видя, как вместе с глазками мечутся по гладкой физиономии Вселенского мага тревожные мыслишки — не упустить ли чего? не отстать? — Сергей наливался злобой. Вновь вспомнив Николая Орлова, погибшего, может быть, и из-за этого Мираба, он стал подниматься к каменному трону.

Следящие за Мирабовыми эмоциями рыцари-телохранители дрогнули, но хозяин, будучи погруженным в свои расчеты, не отдал никакой команды. Великаны, не получив никакого сигнала, замерли, молча глядя, как Сергей подходит к хозяину и сокрушительным ударом вышибает его из седла.

— Это тебе аванс, жаба!

Мираб Мамедов лежит без сознания, его охранники, переглядываясь в нерешительности, по-прежнему остаются на своих местах. Над распростершимся хозяином жизни стоял довольный Сергей, а мертвую потрескивающую от сгорающей копоти тишину взорвали бешеные рукоплескания Лены.

А над ними вместо только что исчезнувшего экрана застыл строгий настенный барельеф Отца и Создателя Вселенной, Бога-Императора.