Исход - Валентин Холмогоров Страница 19

Зато чужое сознание, быстро приближавшееся ко мне со стороны гор, знакомо «фонило» Гнездом.

Тварь меня не заметила, я мог бы спрятаться и пропустить её мимо, если бы не хотел прямо противоположного. Червячок сомнения подтачивал уверенность в своей правоте, мне требовалось собственными глазами взглянуть и убедиться — да, это оно. Именно то существо, с чьими сородичами мы дрались десять лет назад. В идеале было бы порыться у неё в памяти и просмотреть воспоминания, но считывать долговременную память зверей сложно, а уж ковыряться в сознании чужаков… Нет, теоретически, пробудив осколок Господина, я мог бы проделать подобное с легкостью, только что-то будить его мне не хочется.

Короче говоря, когда похожее на неимоверно худую собаку с раздвоенным шипастым хвостом существо подбежало на дистанцию метров пятидесяти и уже приготовилось к последнему рывку, я приласкал её «негативом» и, пока не очухалась, с расстояния перерубил «мечом света» лапы. Ещё и телекинезом тварюжку сверху придавил, чтобы не дергалась.

Итак. Внешность у порождений разных Гнезд варьировалась и довольно сильно, поэтому ориентироваться на внешнее сходство неправильно. То, что в строении тела проскальзывают общие черты, может быть вызвано разными причинами. Зато хватает других подтверждающих признаков, в первую очередь — одинаковая энергетика. Даже простой человек почувствовал бы чуждость твари, её глубинное отличие от всего виденного им раньше. В прошлом люди, случалось, впадали в кататонию от ксеношока при виде тварей, если до того не встречали чужаков и не посещали Гнезд.

«Негатив» на неё действует стандартным образом. По сути, этот приём представляет собой обычный сгусток отрицательных эмоций, вбрасываемый в сознание объекта. Различается по степени воздействия, при качественном исполнении может вызвать смерть от инфаркта или инсульта. Той силы, которую вложил в приём я, обычному волку хватило бы на минуту ступора. Потом он сбежал бы впереди собственного визга. Тварюжка же очухалась быстро, секунд за десять, и вместо попытки бегства порывалась вскочить на огрызки лап, чтобы броситься на обидчика.

На всякий случай зафиксировал ей морду между двумя камнями. Вдруг она кислотой плеваться умеет?

В принципе, уже увиденного оказалось достаточно, чтобы вернуться домой с новостями. Наличие чужаков подтверждено, осталось донести информацию до компетентных специалистов — или тех, кто себя считает таковыми. Однако почему бы не потратить пару дней и не попробовать оценить уровень развитости местных Гнезд самостоятельно? Если, конечно, здесь есть Гнезда. Может, твари тут стаями по равнинам кочуют или живут семьями до десятка особей.

Отрубив туго сфокусированной волной воздуха голову продолжавшей с ненавистью пялиться на меня пленнице, я пошел по её следам. Часов через восемь надо будет сюда вернуться, посмотреть, что останется от трупа. В нашем мире мертвые чужаки распадались черным жирным пеплом, скорее всего, тут произойдет то же самое, но надо проверить.

Мерная ходьба в ровном темпе позволяла отслеживать обстановку вокруг и не мешала думать о разном. Например, о том, что лет десять назад я бы добил тварь простым знаком, а сейчас использовал голый контроль энергии. Чем выше уровнем псион, тем реже он применяет знаки — и в быту, и в бою. Нет, они по-прежнему являются основой схватки, они невероятно эффективны, но постепенно мы перестаём использовать только их. По разным причинам. Мне проще натравить на врага десяток теней или погрузить его в иллюзию; Злобный вытворяет потрясающие вещи с огнём, с легкостью прожигая танковую броню; Монах играет с гравитацией. К тому же знаков седьмого ранга всего три и неведомо, получится ли ещё извлечь из хранящихся в спецхранах артефактов. Знаков восьмого уровня нет вовсе.

Кажется, что по земному лесу иду. То есть не совсем по лесу и породы деревьев незнакомые, но в целом разницы никакой.

На краю чувствительности возникло ощущение еще одной твари. Собираясь посмотреть на неё в природных, если допустим этот термин, условиях, я скрыл своё присутствие во всех доступных диапазонах и направился к ней, стараясь оставлять поменьше следов. Чего-то я расслабился, забыл, что нахожусь неведомо где, среди непримиримых врагов человечества. Моя задача — собрать как можно больше сведений и вернуться незамеченным. Желательно — живым. А я себя как веду? Как терминатор железный.

Тише себя вести надо на чужой территории.

Приступ правильной осторожности случился очень вовремя — вскоре появилась ещё одна тварь, третья по счету. В сенсорике она чувствовалась несколько ярче, из чего я сделал вывод, что эта особь уровнем выше или энергетического типа. Классификация тварей — дело неблагодарное, но в Службе их делили на три категории: физического типа, энергетического или ментального, последний считался самым опасным. Правда, на поверхность вылезали только «физики», но то у нас, здесь всё может быть иначе.

Минуту спустя вторая, по-видимому, почувствовала сородича, потому что сменила направление движения и ускорилась. Через какое-то время первая тварь рванула к ней навстречу. Пришлось пробежаться к примерной точке их рандеву. Скакал я по снегу не зря, потому что опоздай я буквально на десяток секунд, не наблюдал бы уникальное зрелище — драку двух чужаков. Никогда такого не видел. У нас они в междоусобные схватки не вступали, потому что Гнезда располагались на значительном расстоянии друг от друга и мы старались зачистить их как можно быстрее.

Хотя дракой назвать произошедшее неверно. Две прилично весящие туши с размаху врезались друг в друга, сцепились в полном молчании, во все стороны полетели ошметки плоти и кровь. Тесный клубок катался по земле, не позволяя не то, что определить победителя — непонятно было, где чьи конечности. Затем клубок замер и развалился на две части. Не разжимая челюстей, более крупная тварь с трудом встала на лапы, диранула когтями поверженную соперницу, потрясла головой и, убедившись в отсутствии реакции, просто развернулась и пошла в ту сторону, откуда прибежала. Никакого торжества, ни малейшей попытки отдохнуть, глядя на тело проигравшего. Словно робот какой.

Насколько яростно они дрались, настолько же равнодушно выжившая отнеслась к своей победе.

— Впечатляет, — не удержавшись, пробормотал я под нос. — Значит, со своими, как с людьми?

То, что разные Гнезда или стаи враждуют — это хорошо, нам будет проще, когда мы начнём зачищать этот мир. А в том, что люди сюда вторгнутся, я уже почти не сомневался. Человечество мстительно и лучше всего дружит против кого-то, особенно если на кону стоит ценный приз — ресурсы целого мира. Можно сказать, завоевание неизбежно.

Если, конечно, тут нет своего Господина или чего-то подобного. Неизвестного фактора, способного оторвать загребущие ручки.

Вопрос в том, что мне делать дальше. Менее чем за сутки мне встретились три твари. Место такое, или их просто много? Оба варианта внушают опасения и заставляют поплотнее укутаться в скрывающий полог. Причем маскировка не идеальна, на земле остаётся запах, да и сильный сенсор сможет меня засечь.

С сенсорикой или, как её называют, внечувственным восприятием дела у псионов обстоят не слишком хорошо. Мы не способны «смотреть» одновременно далеко и тщательно, получается либо то, либо другое. Про возможности местных обитателей я ничего не знаю, поэтому не исключен вариант, при котором меня сначала заметят издалека, натравят застрельщика, потом, видя зубастость добычи, набросятся толпой. Твари с седьмых ярусов и ниже демонстрировали приличный интеллект, иногда они использовали сложные тактики, защищая свою территорию. Нет гарантий, что не напорюсь на такую.