Баронские будни - Серг Усов Страница 19

Седьмой день пути до Нерова начался с небольшого скандала, который Уля устроила Нечаю, за то, что он пропустил мимо ушей одно её поручение.

Дело, в общем-то, не стоило и выеденного яйца. Олег, как мог, успокаивал молодую магиню.

- Ну зачем, скажи, тебе сейчас сюрикены? Пользоваться ими ты всё равно пока не научилась, тренироваться с ними некогда и негде, а, случись что, мы рассчитываем на твою магию. И вообще, тебе уже исполнилось тринадцать лет, ты не просто уже девушка, ты ещё и магиня. Так что прекрати эту детскую истерику.

Выговор Олега быстро подействовал на Улю, так что дальше собирались уже спокойно и в быстром темпе.

Сюрикены в распоряжении Ули взялись, естественно, с подачи самого Олега, когда девочка привязалась к нему с просьбами научить её каким-нибудь приёмам для боя. Все объяснения Олега, что ей, как магине, это совсем не нужно, разбивались об её железобетонный аргумент: "а сам?".

Пришлось рассказать ей историю про ниндзей, правда, отправив тех проживать далеко на юг, за океан. И самому организовать изготовление маленьких убойных звёздочек, которые были им торжественно вручены Уле со словами: на, учись бросать.

Небольшой караван, который собрал Олег для поездки в города баронств, состоял из четырёх крытых фургонов, каждый из которых тянули по два медлительных, но мощных, коня-тяжеловоза, девяти верховых и двух запасных коней.

Верхами, кроме самого барона и Ули, ехали лейтенант Рита с пятёркой её егерей и Нечай. В фургонах разместились улины служанки Гира и Филеза, а также четверо мужиков-сервов, взятых Олегом из замка барона Палена. Последние уже ездили с бароном в Неров, знали дорогу и подходящие для отдыха места, умели ухаживать за лошадьми, готовить, стирать и разбивать лагерь.

Ехали лесной дорогой. Передового дозора они не высылали, несмотря на злость и обиду лейтенанта, которая на этом категорически настаивала.

- Впереди люди, восемнадцать человек, и животные, наверняка, лошади, штук пять, - сказала магиня.

Уля всё же освоила заклинание Поиск Жизни и теперь с удовольствием отрабатывала его на практике.

Отсутствие передового дозора, как раз, и объяснялось желанием барона приучить Улю к самостоятельной работе и ответственности. О том, что он сам, с первого же дня их похода, использует Дальновидение, он ей не говорил.

- Далеко от нас? Приближаются, стоят на месте или удаляются? И лошади считаются не в штуках, а в головах.

Вопросы Олега немного смутили Улю. Она поняла, что ей надо было сразу указывать эти подробности, а не ждать распросов.

- Шагов триста - четыреста, приближаются к нам.

Рита посмотрела на барона и, увидев его знак, вместе с одним из егерей помчалась вперёд.

Через короткое время вернулась и доложила:

- Крестьяне.

В этот момент из-за загиба лесной дороги показалась первая телега встречного обоза.

От удручённых, обобранных крестьян они узнали, что дальше, лигах в десяти, возле родника, где Олег планировал встать на послеполуденный отдых и обед, расположились дружинники какого-то барона, числом около десятка.

Какого барона представляли эти солдаты, крестьяне не знали, да им никто и не собирался представляться. Но вот купленную ими в городе соль у них нашли и забрали. Забирать что-то другое не стали, просто потому, что у них, кроме соли, ничего ценного и не было - крестьяне были хоть и из свободного поселения, но достатком не блистали.

- Как я понимаю, имеет место быть традиционный теперь для этих земель гоп-стоп, - Олег оглядел дружинников Риты и остался доволен их собранностью и готовностью к немедленным действиям, - Рита, первыми не начинаем, а потому быть внимательными, чтобы внезапно ни кому из наших не прилетело. Уля, готовь Сферу. Я дам команду, когда будет время.

Расслабленные разговоры ни о чём, которыми скрашивали своё путешествие люди Ферма, прекратились. Теперь, если кто и обращался с чем-то, то строго по делу.

Олег понимал, что в ближайшие полторы склянки никакой опасности для них нет, но людей не расхолаживал.

Отряд, про который им рассказали крестьяне, к моменту их приближения к роднику, по прежнему оставался на этом же месте. Или отряд никуда не торопился, или же расположился здесь специально, для каких-то целей.

Увидев, как на высокой придорожной сосне оборудовано место для дозорного, Олег склонился ко второй версии.

Дозорный заметил их заранее, и к тому времени, как обоз подошёл к роднику, их уже встречал отряд, полностью готовый к бою. Олег насчитал в нём четырнадцать человек, включая мага - или встреченные ими крестьяне не всех видели, или кто-то добавился к этому отряду позднее. Дружинники были пешими, но недалеко паслись четыре невысоких лошадки, видимо, вьючные.

- Господин барон, позвольте представиться, я сержант Гровс, служу господину барону Ретеру, - увидев, при встрече, у Олега баронский знак, сержант почтительно склонил голову, но глаза его настороженно и цепко осматривали обоз и охрану, - Мы, по приказу барона, осуществляем патрулирование. Много разбойников завелось. Приходится отлавливать.

- Да уж, я понимаю. А без лошадей вас барон отправил, чтобы подольше обходили его владения, да и на своих двоих гораздо проще бандитов догонять.

Сарказм Олега смутил сержанта, и он бросил взгляд в сторону своего мага. 

Настораживающим было и то, что маг Ретера был обряжен в форму простого дружинника, притом доспехи на нём сидели, как на корове седло.

Олегу уже сразу стало понятно, что тут организован обычный грабёж проезжающих по этому баронству обозов. И место выбрали для этого удачное - возле дороги и родника с удобной для привала полянкой.

Сразу вспомнился старый прикол о Соловье-разбойнике, который был первым в мире гаишником - сидел на перекрёстке дорог, свистел и проезжавших обирал.

В глазах мага мелькнуло удовлетворение - он убедился, что в подъехавшем обозе нет своего мага. Это и не удивительно, Олег, не то чтобы решил скрывать способности Ули, вовсе нет, но решил, на всякий случай, не светить этими способностями лишний раз, и ещё до начала поездки наложил на девушку заклинание Сокрытие Ауры.

Видимо, у гоп-стопной компании была хорошо отработана система условных знаков, и маг как-то отсигнализировал сержанту, что перед ними почти беззащитная жертва.