Файролл. Квадратура круга. Том 3 - Андрей Васильев Страница 19

– Все будет ровно, – заверил меня гном. – Я ж понимаю.

– Ну и вообще поглядывай, – неопределенно выразился я. – Времена мутные, кто его знает, что дальше случится.

– Будет война, – бодро заявил тот.

– Полагаешь? – хмыкнул я.

На это гном только встопорщил бороду и зверски оскалился, давая понять, что он только того и ждет.

Я повертел головой. А Назира опять нет. Хотя нет – вон он, смотрит на реку и о чем-то думает. Прямо Стенька Разин на утесе. Ну и хорошо, кто-кто, а вот он мне в том месте, куда я отправляюсь, совершенно не нужен. Ни к чему ему видеть то, что там есть.

Вспышка – и я снова стою на загаженном полу лачуги, расположенной в самой глубокой дыре Сумакийских гор. Вот ведь! Файролл – игра контрастов. То хижины, то дворцы. Так и живу.

– Не приходила эта парочка? – сразу же спросил я у недвижимо стоящих пособников Сэмади.

– Нет, – отозвался Рафаил. – Какие-то дети тут крутились, но войти не посмели.

– Если сунутся – не убивайте их, – попросил я. – Так, пендалей отвесьте, но и только. Ясно?

Ну, нет так нет. Ждать не стану. Тем более что там, вне игры уже вовсю настал вечер, а значит, кое-кто, скорее всего, уже вернулся домой.

И не только вернулся. Этот «кое-кто» уже успел поужинать и теперь в томной позе одалиски возлежал на кровати, грызя яблоко, при этом с неодобрением смотрел на меня.

– Ну? – спросил я у Вики, выбравшись из капсулы. – Давай.

– Чего именно? – осведомилась она.

– Выдавай свою дежурную реплику, – подсказал я. – Что-нибудь насчет того, как тебе надоело видеть мой полутруп через стекло, или о том, что только ты тащишь на себе воз еженедельника, пока я занимаюсь всякой ерундой. У тебя запас этих фраз не так уж велик, ты в лучшем случае только слова новые вставляешь, но смысл не меняется.

И я демонстративно потянулся, прислонив ладони к пояснице.

– Кто-то не в духе? – уточнила Вика, положив яблоко на прикроватную тумбочку. – Что, в игре не заладилось?

– Не без того, – признался я. – Но игра по сравнению с жизнью – ничто, поскольку последняя куда разнообразней. Хотя, конечно, тут у кого как. У тебя вот, например, все в шоколаде. Темном, пористом, идентичном натуральному.

– Загадками говоришь. – Чуть сузила глаза Вика.

– Желаешь без них? – Я подошел к ней поближе. – Нет проблем. Скажи, я, по-твоему, дурак?

– Странный вопрос, – удивилась девушка.

– Ничего подобного, – возразил ей я. – Нормальный вопрос. И я бы хотел на него услышать ответ, причем желательно предельно честный.

– Да что произошло-то? – Вика соскочила с кровати. – Объясни по-людски.

– Чую, не дождаться мне ответа, – вздохнул я. – Ладно, проехали. И да, чего ходить вокруг да около? Вика, звезда моя, скажи, ты совсем страх потеряла? На пару с совестью?

– Излагай дальше, – потребовала она. – Желательно с деталями.

– Нет проблем, – даже не стал кочевряжиться я. – Слушай.

Самое интересное, во время моей короткой, но емкой речи на лице Вики я не увидел совершенно никаких эмоций. Ни стыда, ни страха – ничего. И это меня очень неприятно удивило.

– Если ты думаешь, что я стану рвать на себе волосы и виновато сопеть – не жди, – сразу же после того, как я замолчал, сообщила мне Вика. – Киф, так живут все. Все! И, кстати, ты тоже. Я же помню, как ты использовал наработки той же Ксюшки, те, что на майский ивент. Она придумала, а ты сходил с папочкой наверх – и вуаля!

– Вуаля, – согласился я. – Вот только лично я с этого никакой выгоды не поимел, если ты забыла, а Ксюша, как раз наоборот, вверх пошла. И, кстати, я даже не скрывал, что это творчество коллективное. Да, не непосредственно ее. Но – общее. Чтобы всем было хорошо. Чтобы премию выпросить. Чтобы полезность нашу обозначить. Разницу видишь?

– Ну а я не такая, – заявила девушка. – И Ксюша не такая.

– Это да, – согласился с ней я. – Ох, не такая она. Совсем не такая. Настолько, что скоро ее с нами не будет. Слишком велики противоречия между ней и остальными.

– А ты уверен, что тебе дадут ее уволить? – неожиданно резко осведомилась у меня Вика. – Это ценный сотрудник, доказавший свою полезность, он работает в поте лица, на нем висит масса обязанностей, и это кое-кому отлично известно.

– У этого «кое-кого» есть имя-отчество? – немедленно спросил я. – Если не секрет.

– Это гипотетический кое-кто, – чуть замешкавшись, ответила Вика. – Не забывай, Киф, мы часть компании, и не только тебе решать, кто у нас работает, а кто нет. И вообще, что ты завелся из-за такого пустяка? Ну, подумаешь, ввели мы некий контроль качества. Это нормальный производственный процесс.

– Не путай усиленную редактуру с диктатом, – попросил ее я, причем довольно жестко. – А здесь имеет место именно он. Причем ты сама даже не понимаешь того, что не только я перестал быть последней инстанцией, но и ты, уверен, до тебя не доходит и половина информации, которую следовало бы проглядеть. И ты, моя милая, не заметишь, как твой стул из-под тебя выбьют. Мой из-под меня вряд ли, но вот твой…

– А вот это низко. – Поморщилась Вика. – Таким образом пытаться поссорить меня с подругой… Фу, Никифоров, я о тебе думала лучше. И вообще, в последнее время мы с тобой не…

– Стоп, – попросил ее я, довольный тем, что разговор вырулил именно туда, куда и следовало. – Дальше не надо. Просто в силу того, что этот текст мне будет хорошо знаком, доводилось с ним сталкиваться. И сразу же – ты права.

Вика захлопала глазами, пытаясь понять, о чем я сейчас говорю.

– Значит, делаем так. Родителям можешь сказать, что во всем виновата вот эта скотина, – продолжил я, достав сигарету из пачки и ткнув себе в грудь пальцем. – Это будет правильно. Ну а как ты хотела? Мы к ним все же ездили, они меня кормили блинами, наливкой поили, варенья на дорогу дали. Надо что-то им объяснить, верно? Ты априори быть виновата не можешь, значит, вали все на меня.

– Ты чего? – осведомилась у меня Вика.

– Что дальше? – Я прошелся по комнате. – Я не раз слышал, что тебе надоело сидеть в четырех стенах, и данная ситуация отлично разрешает эту проблему. Как только мы официально подтвердим наше расставание, то ты немедленно перестанешь быть интересна тем, кто представляет собой опасность. Проще говоря, никому ты нафиг будешь не нужна, потому смело сможешь отсюда съехать. Я – нет, мне придется остаться, а ты запросто можешь вернуться в большой и просторный обычный мир людей. По ряду причин в мою квартиру ты вселиться снова не сможешь, это будет не очень верным решением, но, полагаю, твоя зарплата тебе позволяет снять жилье, верно?

– Съехать? – Огляделась вокруг Вика.

– Ну а как по-другому? – Развел я руки в стороны. – Ты же хотела что сказать? Что мы в последнее время не очень понимаем друг друга, стали какими-то чужими и так далее. Раз так, надо разъезжаться. Здесь не общежитие, как ты понимаешь, и ты в этом здании обитаешь только потому, что являешься для меня близким человечком, роднулечкой, найденной половинкой. А если мы чужие, то извини, оснований для совместного проживания более нет. Оставить тебе номер и уйти я тоже не могу, поскольку сам не являюсь собственником данных апартаментов, потому… Ну, ты же не ребенок, все сама понимаешь.