Песня Птицелова - Василиса Павлова Страница 19

Сашка шел к своему отвоеванному дому, немного отстав от жреца и его свиты. Идти чуть поодаль его заставляло, конечно же, не почтение, а желание спокойно оглядеть все вокруг, запомнить новые детали и мысленно отметить то, что он в спешке пропустил на пути к Камню.

Александра снова поразил величественный вид светящегося кристалла и его непохожесть на невзрачную каменную глыбу за высоким забором. Сердце и глаз – интересное разделение, в том числе, возможно, и обязанностей тоже. Хотя Сашка больше склонялся к мысли, что, несмотря на столь явный внешний контраст, Камень оставался единым в двух образах, просто ему было удобно иметь и показную парадность, помимо скромного истинного облика. Стало быть, чтобы уничтожить противника, бить нужно дуплетом. Но перед этим необходимо окончательно удостовериться, что вдобавок к этим двум не запрятан где-то, например, Камень-почка, мозг, пятка или… какой-нибудь еще важный орган. Ладно, шутки шутками, а сейчас он должен смотреть во все глаза, внимательно слушать и по возможности сохранять образ простоватого служаки, не особо умного, но исполнительного. Со жрецом этот фокус уже удался, главное, не переборщить.

Погрузившись в размышления, Сашка не сразу заметил, что жрец и его телохранители прервали движение и остановились, внимательно разглядывая что-то впереди. Поза жреца была странной. Создавалось впечатление, что еще немного, и он в ужасе схватится за голову или бросится наутек. Александр решил подойти и попытаться выяснить, не связана ли эта внезапная остановка с ним или с какой-нибудь новой информацией, полученной от Камня. Едва широкие серые спины перестали заслонять ему обзор, он сразу понял, в чем дело, – по узкой улочке вразвалку, шатаясь, как пьяный, шел огромный бурый медведь. Сашка еще не до конца вник, что для этого места является нормой, а что отклонением, но, судя по ошарашенному виду жреца и его напряженной позе, свободно разгуливающие внутри периметра медведи здесь тоже были в новинку.

Мохнатый зверь мало чем напоминал таежных собратьев и уж совсем не был похож на доброго мишку, которого рисуют на детских картинках. Свалявшаяся шерсть местами отсутствовала, на боках выделялись проплешины, с оскаленной морды летели хлопья пены, и весь вид медведя говорил не только о мутации, но и о бешенстве, которое, вероятно, и сподвигло его на визит к людям. Зверь рычал, порывался встать на задние лапы, хищно щерился.

Жрец попятился, наткнулся на Сашку, вздрогнул от неожиданности и торопливо сказал, обходя его сбоку:

– Нужно вернуться в святилище и переждать там!

– А они? – Сашка указал рукой на молящихся у Камня-глаза.

Жрец посмотрел удивленно и ответил на ходу:

– Они отвлекут медведя, пока я пошлю братьев на склад за оружием.

– Он же их разорвет! – заорал Сашка, хватая жреца за рукав.

– Ты не понял, брат? Живые ценятся больше оглушенных. Предлагаю отложить дискуссию и пройти со мной в укрытие, под защиту Камня.

Не сбавляя шага, жрец снял с шеи шнурок с большим ключом и сунул его левому охраннику:

– Приказываю вам обоим пройти на склад за автоматами. Потом вернуться и убить зверя. Во имя Камня!

Монахи остановились как вкопанные, потом развернулись и гуськом пошли по боковой дорожке исполнять приказ. Жрец, ежесекундно оглядываясь в сторону медведя, быстрым шагом двигался по направлению к частоколу. Сашка посмотрел на него, перевел взгляд на распластанных у подножия кристалла сектантов, на медведя, учуявшего добычу и перешедшего на бег, и решительно двинулся навстречу зверю.

– Стой! Ты куда?! – завопил жрец.

– С мишкой знакомиться, – сквозь зубы процедил Александр, презрительно глянув на окончательно струсившего ставленника владыки.

Добежав до бетонной площадки, он остановился и замахал руками:

– Эй, Потапыч! Со мной на пробежку не желаешь?

Медведь остановился на несколько секунд, видно, решая, кого разорвать сначала – неподвижные серые фигуры, до которых оставалось всего ничего, или непонятно откуда взявшегося наглеца в камуфляже. Наконец зверь сделал выбор в пользу Сашки и прыжками двинулся к нему.

Убедившись, что хищник заглотил наживку, Александр побежал. Ориентировался он тут пока не очень, изучил далеко не все проходы, так что двинулся хоженой тропой, ведущей к его каморке, а уже оттуда, обогнув здание, – к ямам, одна из которых недавно стала могилой для Белова. Помимо всего прочего, место, где сектанты держали пленников, находилось на отшибе, а значит, там сейчас вряд ли кто будет.

Медведь не отставал. Сашка петлял, как заяц, перепрыгивая через препятствия, делая резкие повороты, пытался измотать противника. Ноги горели, им здорово доставалось от попадавших под ступни камешков, колкой травы и острых веток, от которых совсем не защищали тонкие носки. «Вот козлы! – ругался про себя Александр. – Говорил же – верните ботинки! Бегай теперь почти босиком, спасай их задницы!»

Ямы были зарыты, над некоторыми возвышались свежие холмики. Остальные, судя по налетевшей сверху листве, стали могилами гораздо раньше. Открытых провалов видно не было, и Сашка досадливо поморщился – он рассчитывал заманить зверя в земляную ловушку. Пришлось менять стратегию на ходу. Он примерно сообразил, откуда их с Коляном могли доставить, и побежал в сторону кустов шиповника, темнеющих в нескольких сотнях метров от полянки с ямами. Расчет был простым – где-то там находились пресловутые «ловушки на мамонтов», в одну из которых так неосторожно угодил Белов. Кроме того, по расчетам Сашки, там должны быть снайперы – охрана периметра. Оставалось только привлечь их внимание.

Силы потихоньку заканчивались, а зверь настигал. Сашка, бывалый охотник, прекрасно знал, что медвежья неуклюжесть и кажущаяся медлительность – всего лишь видимость. На самом деле этот взбесившийся хищник мог передвигаться по пересеченной местности быстрее человека, тем более что его «добыча» уже здорово устала, да и бег в носках не прибавлял скорости. К кустам Александр подбегал, уже изрядно запыхавшись. Он всматривался в заросли в поисках возможного укрытия охранников, но ни малейших признаков присутствия серых балахонов, к сожалению, не находил. Углубляться в лес не хотелось, он мог сам угодить в ловушку, что, возможно, уберегло бы его от лап медведя, но в таком случае все усилия могли оказаться напрасными – что помешало бы зверю повернуть обратно?