Фулгрим: Палатинский Феникс - Джош Рейнольдс Страница 18

Стоя на высоком балконе губернаторского дворца, Фулгрим погружался в атмосферу Новы-Василос. Сложив руки за спиной, он прислушивался к какофонии запутанных улочек далеко внизу. Звуки города частично заглушались вечными облаками смога, скопившимися вокруг нижних уровней резиденции.

Тонкий слух примарха улавливал нестройный шум заводов — главных виновников загрязнения, решил Фулгрим, — и трескучее гудение эфирных куполов, которые прикрывали дворец от нападения с воздуха. В теории, а не на практике, если судить по маленькой авантюре бунтарей вчерашней ночью. Фениксиец сумел посадить поврежденный аэролет, но так и не узнал, что замышляли его пассажиры — побег или нечто менее очевидное.

Фулгрим посмотрел вверх. В небе плыли замысловатые на вид воздушные суда с базовыми эфирными двигателями. На корпусах многих из них виднелся правительственный герб. Эти аппараты — более крупные, чем тот, за которым гнался примарх, — развозили солдат по отдаленным аванпостам или доставляли дань с подчиненных территорий. Попадались и торговые аэролеты, принадлежавшие тому или иному патрицианскому семейству, и вычурно разукрашенные частные корабли.

Дворец, казалось, томно развалился в самом центре Новы-Василос. Остальной город был поделен на районы различной величины, а вдоль горизонта пролегала широкая черная полоса оборонительных укреплений. Столица давно уже разрослась за пределы изначального ограждения, потом перевалила и через новые крепостные стены. Теперь фортификации отмечали границы внешних округов.

Фулгрим изучил самые дальние орудия, подмечая их размеры и низкое качество производства. Таких пневматических бомбард и электрических орудий для стрельбы сверхскоростными снарядами на Терре не видели со времен Долгой Ночи. Примарх разглядел даже батарею старинных радиевых пушек — вроде тех, которыми щетинились бастионы древнейших твердынь Марса. Представители техножречества, получившие разрешение сопровождать Фениксийца, уже написали подробные доклады о псевдоархаичной природе данного оружия и его воздействии на планетарный ландшафт. В особенности механикусов заинтересовала так называемая Стеклянистая пустошь на южной окраине Халкидона.

Сын Императора обернулся на юг, где подрагивало над горизонтом необычное сияние — постоянная атмосферная аномалия. Она, словно могильный камень, напоминала о судьбе южного континентального правительства. Атомное пламя выжгло дотла плодородные холмы и равнины, испепелило их обитателей. Варварские племена из потомков выживших прозябали на руинах своей цивилизации.

— Вина? — спросил сидевший позади Фулгрима губернатор. Голос его звучал надломленно из-за старости и болезни.

Фениксиец обернулся. Он по-прежнему чувствовал смрад опухоли, пожирающей жизненные силы автократа. Может, приказать Фабию осмотреть его? Неловко получится, если Пандион умрет до церемонии приведения к Согласию.

Фулгрим принял изящный, соразмерно наполненный бокал. Вежливо понюхав вино, он нашел букет слабо выраженным. Немного отпив, примарх скривился от неожиданной горечи.

— Грубое, верно? — тонко улыбнулся правитель. — Всегда застает меня врасплох. Мне говорили, это из-за радиации. Виноградники южного Халкидона находятся у края Стеклянистой пустоши. Ягоды там вырастают сочными и приятными глазу, но после отжима появляется горечь. Мне нравятся эти сорта, но к ним нужно привыкнуть, не спорю.

Фениксиец отставил сосуд.

— Всегда полезно испробовать что-то новое, пусть даже ради того, чтобы понять: пробовать его не стоило.

Пандион рассмеялся — наполовину закашлялся, наполовину захрипел.

— Что думаете о Королеве Городов? — поинтересовался он. — Видели когда-нибудь нечто подобное?

Весьма… впечатляющая картина, — любезно произнес Фулгрим.

На свой провинциальный манер Нова-Василос выглядела мило, но не шла ни в какое сравнение с прекрасной Финикией. Столица Кемоса выстояла перед многими бедами, постигшими остальную планету, а под руководством примарха вознеслась к величию, о каком ее жители даже не мечтали.

Губернатор скривил губы.

— Когда-то подобный ответ оскорбил бы меня, но сейчас я понимаю, что мы при всем нашем величии — просто захолустье гораздо более славного королевства. И вы — его принц.

— По крайней мере, один из них, — улыбнулся Фениксиец комплименту. — И Визас чрезвычайно внушителен для захолустья.

— Да, так нам дают понять, — ухмыльнулся Пандион.

Поднявшись, сановник встал рядом с Фулгримом у перил и посмотрел на свой город.

— Нам многое дают понять, — добавил он, сделав большой глоток. Обернувшись, правитель окинул взглядом диковинное свечение над Стеклянистой пустошью. — Почти красиво, не так ли? — с легкой тоской сказал Пандион.