Заградотряд Его Величества - Сергей Шкенев Страница 18

Впрочем, досмотра Нечихаев не опасался – кулибинки и ручные ракетометы надежно спрятаны под двойным дном дорожных сундуков, многозарядные тульские пистолеты укрыты под одеждой, гранаты князя Иоселиани тоже куда-то исчезли, а в руках лишь охотничьи ружья, приготовленные на случай нового разбойного нападения. Шон Макгоуэн, восседающий на козлах, охотно сообщал всем встречным об опасности, и к исходу третьего дня дилижанс благополучно прибыл в Лондон.

От услуг гостиницы Мишка отказался, высокомерно бросив хозяину:

– Настоящий джентльмен должен ночевать дома или у любовницы. Исключение составляют лишь офицеры армии и флота Его Величества, коим я собираюсь стать в самое ближайшее время.

– Его Величеством, ваша милость?

– Офицером, болван!

Еще в дороге Мишка решил, что никак не потянет роль богатого бездельника из высшего общества – военное воспитание то и дело прорывалось сквозь диктуемые взятым образом педерастические ужимки. Гораздо легче сыграть свихнувшегося на подвигах идиота, решившего слегка подновить потускневшую славу предков и уговорившего друзей принять участие в сомнительном предприятии. Якобы занятие охотой уже не удовлетворяет воинственные инстинкты, и молодой сквайр прямо с дилижанса рвется в бой. Не иначе, как начитался газетных передовиц с пламенными речами сэра Персиваля Спенсера.

С такими малолетними дурачками хозяин гостиницы уже сталкивался, поэтому не стал вступать в дискуссию и предложил вызвать кеб.

– Я тотчас пошлю за ним мальчишку, а вы пока можете выпить вина и перекусить с дороги.

На кеб Нечихаев согласился, но от закуски отказался решительно из соображений экономии. Неизвестно, как все пойдет дальше и удастся ли пополнить кошелек у маркиза Бонжеленя. Ведь чем ближе к Лондону, тем выше взлетали цены на провизию, и в самой британской столице жалкий тощий цыпленок наверняка стоил дороже целого ягненка где-нибудь в Уэльсе. А за хлеб даже в провинции просили вдесятеро от довоенного – Англия никогда не могла обеспечить себя зерном в достаточной мере. Организованная же российским министерством госбезопасности и им же строго контролируемая контрабанда вовсе не ставила перед собой цель накормить всех голодных, а имела задачу заработать на этом. Война должна окупаться и приносить прибыль, но кто сказал, что открытым грабежом?

Нет, тут должно иметь место полное согласие и непротивление сторон. Иначе попрячут денежки в кубышки, и разыскивай его потом негуманными методами. Так нельзя не только с людьми, но и с англичанами.

Час спустя наемный экипаж доставил гусар к дому маркиза де Бонжеленя. Ирландец же, не желая привлекать внимание к собственной персоне, остался дожидаться условленного знака в самом дешевом номере гостиницы. И потом… никто не собирался открывать недавнему знакомцу цель визита в Лондон.

Арматор, всю последнюю неделю живший в большой тревоге, встретил Нечихаева радостной улыбкой и, в первую очередь, пожаловался на приставленных месье Лопухиным охранников. Те, дескать, не только противятся любой отлучке маркиза, но и норовят сопроводить даже на свидание с прекрасными дамами.

– Вы представляете, что я чувствую? – возмущался француз. – А каково женщинам переносить тщательные обыски?

Если маркиз рассчитывал смутить Нечихаева интимными подробностями, принимая во внимание юный возраст русского офицера, то его ждало глубокое разочарование. Занимавшийся Мишкиным воспитанием генерал-майор Борчугов постарался дать приемному сыну образование, нисколько не ограниченное классическими рамками.

– Вы знаете, господин Бонжелень, – холодным тоном Мишка прервал поток жалоб, – если для пользы нашего общего дела потребуется вас кастрировать, то я без колебаний отдам этот приказ. Вы готовы сорвать операцию из-за желания потешить похоть без помех?

– Э-э-э… – К ужасу своему, арматор понял, что русский офицер не шутит, и потерял дар речи. – Но…

– Что-то не так, маркиз?

К французу наконец-то вернулась способность говорить:

– Все в порядке, господин…

– Капитан.

– Все в порядке, господин капитан. Сэр Роберт еще вчера известил меня, что необходимая сумма собрана и завтра с утра начнут подвозить деньги. Как вы думаете, месье, он не обманет?

– Задаток получен?

– Четыре дня назад, – арматор указал на стоящий у окна секретер. – Вашу долю я уже отложил. Желаете пересчитать?

Мишка не желал. У него сейчас оставалось единственное желание – смыть дорожную пыль, поужинать и лечь спать. Вслух же сказал:

– Точное время не называли?

– Нет, просто сказали, что привезут утром.

– Значит, до вашего ареста. – Нечихаев достал из жилетного кармана часы на цепочке. – Будем считать, что впереди еще половина ночи. Собираемся, господа!

– Куда и зачем? – удивился француз, а получив исчерпывающий ответ на военном диалекте русского языка, удивился: – В Англии нет таких названий, месье.

Мишка не стал объяснять, что имел в виду вовсе не географию. Некогда, время не ждет.

– Граф!

– Да, командир? – откликнулся Замойский.

– Бери деньги и дуй к ирландцу. Наймете, а еще лучше, купите экипаж. Три часа на все про все.

– Есть!

– Теперь тебе. – Иоселиани невольно вытянулся под требовательным взглядом. – Захвати сторожей и дуй на чердак. Черепицу там разберете, или что еще… не мне тебя учить.

– Понял, командир.

– А мы с тобой, Николай Павлович, поможем любезному маркизу собрать документы.

– А вещи, месье капитан? – спросил арматор.

– Я сказал – документы!

Документ 5

«Из речи премьер-министра Великобритании сэра Персиваля Спенсера в Парламенте.

Сейчас идет безжалостная война. По ее окончании не будет ни победителей, ни побежденных, а будут живые и мертвые. Британский народ прекрасно это знает. Его здравые инстинкты помогали ему преодолевать ежедневное смятение перед лицом умственных и духовных трудностей. Мы знаем, что экспедиция тысяча восемьсот первого года имела только малое значение для битвы на востоке. Британия борется за все, что у нее есть. Мы знаем, что британцы отстаивают все самое святое, что у них имеется: свои семьи, своих женщин и детей, свою прекрасную и нетронутую природу, свои города, свою двухтысячелетнюю культуру – все, ради чего действительно стоит жить.

Русские, разумеется, нисколько не дорожат нашим достоянием и не будут заботиться о нем, если вдруг овладеют им. Наглядный тому пример – их собственный народ. За последние семь лет Российская империя увеличила военный потенциал до невиданного уровня, и мы неверно его оценили. В России на службе у выжившего из ума императора находятся десятки миллионов человек. Царь Павел цинично использовал все возможности, чтобы превратить невозмутимую прочность русского народа в смертельную опасность для цивилизованных народов Европы. На востоке в борьбу вовлечен весь народ. Мужчины, женщины и даже дети не только трудятся на войну, но и непосредственно участвуют в войне. Люди живут под игом русского министерства государственной безопасности, частично являясь пленниками дьявольской власти, частично – пленниками абсолютной глупости.