За чертой - Карен Трэвисс Страница 18

Она до сих пор не знала, что такая мысль приходила ему в голову. Она доверяла ему. Эта тайна причиняла ему постоянную боль.

Арас обернулся к Шан. Обычная ледяная маска «со мной стоит считаться», как выразился Эдди, — напряженная челюсть, немигающий взгляд, — истаяла на несколько секунд и обернулась слабой улыбкой.

Зачем? Зачем он спас ее? Местин задала ему вопрос, на который он до этого самого момента не знал ответа. А теперь понял. Она заполнила пустоту, которая царила в его искореженной жизни. Удовлетворила инстинктивные потребности, которые Арас так долго подавлял в себе. Шан была маленькой девочкой, исанкет, которую нужно беречь и учить, была равной, отличным товарищем, и была — понимала она это или нет — исан, физически сильным матриархом, защитницей и подательницей жизни.

А еще она знала, что такое одиночество.

Гремучая смесь.

Арас приложил усилие, чтобы не продолжать эту мысль.

— Чайяс потребовала от тебя высокую цену. Местин потребует еще больше.

— Думаю, что я от нее тоже кое-что получу. Мы с ней играем на равных. Это успокаивает. — Она нетерпеливо махнула в сторону стола. — Давай, время ужинать. Исан приказывает.

О-о. Это стоит обсудить.

— Ты не обязана быть исан, если не хочешь.

— Я люблю готовить.

— Исан не готовят.

— А о каких обязанностях в таком случае говорила Местин?

— Принимать решения в семье, участвовать в управлении городом, защищать своих мужчин.

Местин, очевидно, посчитала, что они уже совокуплялись — это обычный способ передачи с'наатата.

— Остальное не должно тебя беспокоить, — закончил Арас.

— Почему?

— Это сексуальная сторона отношений.

Шан издала какой-то неопределенный звук и отвела глаза. Арас не знал, как это понимать, знал только, что не спросит. Она смотрела, как он готовит овощи и клубни, старательно повторяя названия каждого на вес'у, и снова была исанкет… Арас запретил себе думать о невозможном.

Этой ночью в небе плыл полный Безер'едж — восхитительная бледно-голубая с терракотовым и серебристым луна. После ужина Арас долго стоял на террасе и смотрел на нее. Что, интересно, делает Джош и его семья? Арас надеялся, что они поймут, почему он улетел. Он очень хотел бы вернуться, но Шан была здесь, и все его инстинкты накрепко привязывали его к ней.

Он старался не думать о доме Местин, о доме Чайяс, полных детей, любви, нормальной жизни. На Безер'едже ему всегда не так больно — там ничто не напоминает о том, чем ему пришлось пожертвовать.

Арас вернулся в дом. Шан устроилась на куче подстилок сек в углу, подложив свернутую куртку под голову. Одной рукой она придерживала ее, будто даже во сне боялась, что кто-то отнимет. Ни огоньков, ни когтей на пальцах — ее руки вновь выглядели как человеческие. По необъяснимым причинам с'наатат устал от изменений.

Ботинки — очень чистые, черные и блестящие от постоянной полировки — аккуратно стояли у стены. Если бы она не спала на куртке, Арас бы попробовал зашить ее до того, как Шан проснется. Она очень заботилась об опрятности внешнего вида. Дыра от пули в любимой форме сильно ее расстроила.

Арас прислушивался к ее ровному дыханию и изучал очертания мышц на плече и руке. Может, он придумает, что сказать ей утром… Несколько прядей выбились из-под ленты, которая удерживала волосы в хвосте, и Арас подавил в себе желание убрать их с ее лица.

— Те чайл, хенитхас теней? — тихо сказал Арас. Нет, он совершенно не представлял себе, как они разберутся с этой ситуацией. — Ты на самом деле считаешь меня своим мужчиной? Или я просто одно из беспомощных созданий вроде твоей гориллы?

Он почти жалел, что она рассказала ему о той истории. Но он бы все равно узнал. Пламя и бессильный гнев ее уже всплывали в его памяти. Чем значительнее и болезненнее событие, тем вероятнее оно проникнет в общую память. Она не смогла помочь тому примату, и это выжгло шрам на ее сердце.

Шан казалась скорее изможденной, чем умиротворенной. Она подергивалась во сне, издавая какие-то неясные звуки.

Интересно, снятся ли ей те же сны, что и ему.