Новобранцы - Сергей Баталов Страница 18

Дита выжидательно посмотрела на Заречнева, надеясь, что он все-таки поймет, как опасно не соглашаться с бессмертными, что ей не придется прибегать к крайним мерам, добиваясь безусловного послушания, но потом почему-то сменила гнев на милость.

– Ладно. Оставайся. Возможно, ты и прав, какие-то вопросы твой товарищ может и не понять.

Тебя, Ар'рахх, я пригласила вот зачем. Ты говорил, что хорошо видел этого вчерашнего парня, который подложил в двигатель вот этот самый индикатор, и что ты не уверен, что сможешь узнать его среди других людей. У меня есть предложение. Если ты не возражаешь, мы попробуем извлечь изображение лазутчика непосредственно из твоего мозга. Если ты не возражаешь, конечно.

Процедура почти безболезненная, она очень похожа на ту, которую вы все проходили во время тестирования. Мы поместим тебя в сканер и из твоего мозга пытаемся извлечь интересующую нас информацию. Так – как? Ты согласен? Зеленый верзила глянул на Сашку, тот утвердительно качнул головой.

Сканирование драка заняло намного больше времени, чем обычная процедура диагностики здоровья. Когда он выбрался из блестящего металлического «гроба», Дита приглашающим жестом руки попросила обоих бывших гладиаторов подойти к экрану стереовизора, при них запустила программу, превращавшую хаотичное сцепление молекул головного мозга в зрительные образы.

– Процесс запоминания у человека и животных имеет химическую основу. – говорила бессмертная, просматривая результаты сканирования разных участков мозга. – Чем ярче было событие, чем больше эмоций оно вызвало у субъекта, тем крепче химические связи, созданные в мозгу этим событием. Ага! Вот, кажется, нашли!

На экране появился край колеса, за которым прятался зеленый верзила. Через какое-то время колесо пропало, ушло вниз, его место заняла картинка ангара. В ангаре человек прокрался к соплам двигателя истребителя с хорошо просматривавшимся бортовым номером «семь» и быстро затолкал что-то в один из них.

– А ты не обманул, молодец! – сказала Дита, обращаясь к драку. – Всё было именно так, как ты рассказал. Из тебя получится хороший разведчик! «Если ты выживешь, конечно»! – хотела добавить она, но, как обычно, промолчала. – Я знаю этого человека. Это курсант второго года обучения. Его имя – Кукушкин Иван. Сейчас мы послушаем, что он пропоет нам насчет индикатора. – Она по рации вызвала командира группы курсантов второго года обучения, приказала ему срочно найти и привести к ней рекрута Кукушкина.

Иван появился в её кабинете минут через пять. Невысокий, с залысинами; затравленный взгляд. Он увидел в кабинете бессмертной драка и человека – его друга, мельком глянул на стереоэкран, разумеется, сразу узнал себя.

Выражение затравленности и обреченности на его лице неожиданно сменилось на другое. Он откуда-то сзади, из-за пояса выхватил небольшой пистолет (или бластер?), почти не целясь, выстрелил в голову своего командира. Мозговая ткань человека с влажным чавканьем разлетелась по комнате.

Предатель навел лучемёт (это был все-таки бластер, только очень миниатюрный) на Диту, зловеще прошипел:

– Ты, сучка, конечно – бессмертная. Но даже такие, как ты, подыхают, если им в башку попадает луч из бластера. Раз уж так получилось, что ты решила взять под свою защиту этого чмошника, ты подохнешь вместе с ним. Всем стоять! – заорал Кукушкин, заметив, что Заречнев двинулся в сторону Диты.

– Ты дурак, Ваня! – обратился к лазутчику Сашка, не переставая, однако, перемещаться в сторону бессмертной. – Ты дурак, потому что думаешь, что я тебя испугался. И ты дурак, потому что думал, что предательство сохранит тебе жизнь. Я не знаю, что ты тут плел насчет бессмертных, но я смерти не боюсь. Мы все умираем – рано или поздно. Умру я, подохнешь и ты. Весь вопрос, не в том, как и почему человек умер, а в том, как он жил. А ты жил как червяк, и подохнешь, как навозный червяк. Червяк из огромной кучи говна!

Однако Кукушкин не подался на Сашкину провокацию. Видимо, слишком уж явно Заречнев пытался добиться того, чтобы предатель перевел ствол своего бластера с бессмертной на него.

Сашка это понял тоже. Но он уже успел завершить то, ради чего, собственно, начинал свой грубый монолог – встал между стволом Ивана и бессмертной, полностью заслонив собой Диту. Кукушкин понял, что проиграл.

Угроза смерти на бывшего гладиатора не подействовала, а Диту он закрыл собой. Наверняка она успеет, в случае его выстрела, достать свое оружие и ответить ему. Причем ответить так, чтобы он непременно остался жив. А потом его даже и пытать никто не будет: его выдадут его же собственные мозги.

– Все равно вам не узнать, кто за этим стоит! – воскликнул он, направляя дуло лучемета себе в голову.

Раздался выстрел. Мозги предателя смешались с мозгами убитого им командира группы.

Николай Платонович мрачно осмотрел месиво из убитых тел и разлетевшихся по почти половине комнате мозгов, недовольно посмотрел на бывших гладиаторов.

– Я думаю, горя нам предстоит хлебнуть с вами еще немало. Хотя за то, что выявили предателя – отдельная благодарность. И за то, что защитили Диту – тоже молодцы.

– А что значит – бессмертная? И почему, если она – бессмертная, но её можно убить? Николай Платонович переглянулись с Дитой; на вопрос ответил седой:

– Дита – не человек. Она похожа на нас; её геном полностью соответствует геному хомо сапиенс. В нем только одно отличие – представители её народа не умирают от старости. Если они не заболеют, не погибнут в результате несчастного случая, их не убьют предатели, они могут жить вечно. Вот что значит – бессмертная.

– Тогда сколько же лет нашей уважаемой руководительнице? – с легкой долей ошалелости поинтересовался Заречнев, не сводя изумленных глаз с предмета своей любви.

– Точную цифру тебе знать незачем. Скажу одно – ей больше четырех тысяч лет.

– Вы шутите! Этого просто не может быть!

– Нет, он не шутит! – с легкой улыбкой вступила в разговор Дита. – Мне действительно больше четырех тысяч лет. Я была еще в составе самой первой экспедиции посещения на Гее. Земляне хорошо запомнили меня. Дита – это сокращенное имя. Мое полное имя – Афродита.

– Ни хрена себе! – сказал Сашка, запустив пятерню в свой затылок. – Так про Ахиллеса – это была не шутка?

– Нет, не шутка. Я действительно была знакома с этим воином. Ножи он метал на самом деле очень хорошо. Но на мечах дрался лучше всех.

– Ладно, давайте вернемся к нашим баранам! – вывел из ступора Сашку Николай Платонович. – У меня тут вопросик один обозначился – после сегодняшнего сканирования мозга драка. Хочу задать. Кто готов мне отвечать?

– А о чем вопрос-то? – дал о себе знать зеленый верзила. Он не очень хорошо понимал, что происходило, но искренне рад был, что для его друга все закончилось благополучно.

– Как ты можешь объяснить, Ар'рахх, что в твоем теле присутствуют те же нано-роботы, какими был привит Заречнев?