Редкий гость - Анатолий Дерягин Страница 18

– Ну, это же романтика, – улыбнулся Иванов. – Вы не помните, а мы наизусть учили динозавров Мурома и Океана. Полный компьютер этих фотографий, фильмов про новые миры, начальство Колоний знали по именам, они ходили по школам, приносили камешки с Холта, один раз принесли жабробрюха с Ляонина, в контейнере таком, герметичном, естественно, – я час стоял, не мог наглядеться на это чудо.

Иванов и Чен заулыбались, погруженные в воспоминания.

– Новые миры – это интересно, под это инвесторы охотно выделяют деньги, народ расхватывает акции Межкосмоса, от добровольцев отбоя нет… А Марс – это рутина, – сказал Чен. – Хотя ваши что-то темнят с Эдемом – то есть планета, то нет.

Иванов пожал плечами:

– Я сам не понимаю. Сначала трубили, что вот она, надежда человечества, кислородный мир с богатейшими запасами ресурсов. Потом вдруг замолчали и Бланкар куда-то пропал. Теперь опять подняли тему и собирают ресурсы для Колонии, восстанавливают тренировочные лагеря, готовят Платформу. Не понимаю.

– Так, может, и правда – Марс? – спросил Чен.

– Марс не загрузит производственные мощности как новая колония, – сказал Иванов. – Как побочный проект – да, может быть, но в том и штука, что новая колония перетянет на себя все, что есть в Солнечной системе.

– Не видать нам яблочек, – вздохнул Толик, разрядив обстановку.

Игроки собрали фигуры, собравшиеся мало-помалу разошлись по своим делам, и, хоть ни с кем из присутствовавших Прошин больше не виделся, этот разговор на борту «Виктории» лег ему на душу.

Долго ли коротко, а время, как-то по-особенному медлительное в начале пути, внезапно зачастило часами, оставшимися до расставания: «Виктория» подошла к точке выключения привода. Обзорные экраны залил белый свет – аннигилировали частицы, принесенные транспортом под пузырем варпа, кусочек пространства из Солнечной системы осваивался в новых границах, и, словно из пламени исполинской кузницы, на свет Божий появилось веретенообразное тело. Покрытая теплоизлучающими элементами композитная броня корпуса «Поллукс Виктори» поблескивала в лучах звезды; корабль слегка покачивался из стороны в сторону: гироскопы и коррекционные двигатели стабилизировали угловой момент корпуса, неизбежный спутник всех кораблей с пассажирским отсеком. Тепловые радиаторы вокруг пакета дюз делали корабль похожим на кашалота – огромное млекопитающее на мелководье звездного океана…

– Мы больше не увидимся? – Светлана смотрела на Прошина.

Иван спрятал глаза.

– Света…

Молчание.

– Свет, я… Да что за блин! – Иван вскочил с ложемента, и тут же взвыла сигнализация.

– Иван Прошин, немедленно вернитесь на место, пристегните ремни! Иван Прошин…

– Да-да, вот он я, – Прошин плюхнулся на сиденье, щелкнул замками.

Сигнализация заткнулась. Иван и Светлана смотрели друг на друга.

– Света, нельзя по-другому. Работа такая… Я… – Иван мотнул головой. – Прости меня.

– Все хорошо, – девушка отвернулась, закусив губу. – Я знала, что так будет. Мы знали, правда ведь?

– Да…

– Иван Прошин, эвакуационная команда ожидает вас в стыковочном узле, – снова раздался голос из динамиков.

Прошин посмотрел на Светлану.

– Иди, – сказала девушка. – Я буду помнить. Поцелуй меня.

– Иван Прошин, эвакуационная команда ожидает вас в стыковочном узле, – повторил голос из динамиков.

Прошин обернулся. Светлана улыбнулась – трогательно и беспомощно, и Прошин вышел из каюты, чувствуя, что там, в полумраке капсулы безопасности, осталось его сердце.

До стыковочного узла Иван добрался на автомате. Его состояние не осталось незамеченным, и старший эвакуационной команды, прежде чем запеленать Прошина сначала в скафандр, а потом в ложемент пассажирского отсека лихтера из флотилии МТ, снял маску.

– Парень, все хорошо?

Прошин поднял глаза:

– Да, нормально.

– Не выглядишь ты нормально. Что произошло? – голос старшего отяжелел металлом.

– С девушкой попрощался, – ответил Иван.

– Так.

– Справлюсь.

Старший внимательно посмотрел ему в глаза. Прошин тряхнул головой:

– Справлюсь, точно.

– Вот, уже лучше, – маска вернулась на место. – Одеваемся, ребят.

Рутина: проверка систем, самочувствие космонавта, снова проверка, снова самочувствие… наконец, планетарная секция дала добро, и лихтер, до того бывший единым целым с громадой корабля, разорвал узы, казавшиеся столь прочными. Словно два обитателя безбрежного Океана, Левифан и маленькая рыбка какое-то время следовали бок о бок, но вот их пути разошлись, а затем в пространстве вспыхнула одна звездочка…

Процессор межзвездного транспорта активировал привод деформации пространства, загруженный в нейронную сеть лихтера, и тот одним скачком покрыл огромное расстояние до цели.

…другая…

«Поллукс Виктори» включил собственную установку привода и набрал скорость, направляясь к следующему освоенному людьми миру.

Огромный корабль несся сквозь пространство, ощупывая путь перед собой лазерными лучами лидарных батарей. За много дней до отключения привода деформации лидары МТ нащупали сигнал станции связи Холта – слабую попытку сказать слово человеческое среди зловещего шипения черных дыр и бормотания квазаров. Сигнал пришел с задержкой: никакое общение невозможно, когда на твое приветствие ответ придет в лучшем случае на следующие сутки, и сам сигнал служил лишь вознаграждением, венцом титанического труда множества людей, позволившего человечеству познать и освоить новые миры.

«Виктория» продвигалась к цели, задержка связи уменьшалась до момента, когда стало возможным поддерживать связный разговор. Тогда кроме приветствий, обычного радиообмена и неуставного балагурства на вычислительный центр корабля стали поступать пакеты данных, содержавших… процессор «Виктории» с оперативной памятью в десять петабайт мог обработать данные целой планетной системы, поэтому список одних только названий переданных папок с файлами мог бы выглядеть как увесистая книга. Ни грузов, ни пассажиров планета не отправляла, и капитан, переспросивший, не возникла ли необходимость в торможении МТ, и услышавший отрицательный ответ, ничуть не удивился и не насторожился, ибо с полным на то правом считал, что, приняв почту на сервер транспорта, сделал огромное дело, связав Холт с прочей Ойкуменой.

«Поллукс Виктори» запросил циклограмму торможения для лихтера с пассажиром. Лихтер отправился. Наведенный с МТ пузырь деформированного пространства понадобился потому, что межзвездный транспорт, отправляя лихтер, сам двигался чуть медленнее скорости света, и чтобы снизить скорость кораблика до приемлемых значений, не хватило бы всей материи Вселенной. Поэтому варп-привод сбросил скорость лихтера до гиперболической скорости Холта и отключился, полыхнув в пространство аннигилирующими частицами.