StarCraft. Я - Менгск - Грэм Макнилл Страница 17

К собственному удивлению Арктур почувствовал, как наполняющая зал атмосфера энтузиазма охватывает и его. Сочетание бесконечно повторяющихся изображений красивых зрелых солдат с безупречной подачей информации, приправленной харизмой Эмилиан, дало нужный эффект. Поразмыслив, юноша пришел к выводу, что армейская жизнь, может быть, не такой уж и плохой вариант.

Капитан Эмилиан отошла немного назад и отдала воинское приветствие присутствующим юношам. Два морпеха за ее спиной повторили жест. Последовали оглушительные аплодисменты, и Арктур вдруг осознал, что стоит на ногах, как и все остальные, для того чтобы искупать капитана Эмилиан в овациях.

Девушка улыбнулась и, повернувшись, наклонилась, чтобы пожать руку директору Стигману. Арктуру захотелось рассмеяться от увиденной картины – так нелепо и незначительно выглядел тщедушный человечек рядом с морпехом в боевом бронескафандре.

Стигман вернулся к кафедре и поднял руки, прося тишины, но аплодисменты и свист не смолкали еще несколько минут. Когда разгоряченные юноши, наконец, опустились на свои места, директор сказал:

– Спасибо за столь вдохновляющие слова, капитан Эмилиан. Я уверен, что вы дали нашим старшеклассникам обильную пищу для размышлений.

Среди присутствующих снова послышались сдавленные смешки.

– А сейчас, – продолжил Стигман, не обращая внимания на произведенный его словами эффект, – я хочу, чтобы вы уделили немного времени изучению литературы, любезно предоставленной нам Корпусом морской пехоты Конфедерации. Занятия возобновятся через час, поэтому у вас будет достаточно времени ознакомиться со всеми буклетами, которые вас заинтересуют, и поговорить с сержантами-вербовщиками.

Арктур проследил за взглядом Стигмана и увидел, что вдоль стены актового зала стоят столы с разложенными на них брошюрами и книгами. До этого он их не заметил, всецело увлеченный капитаном Эмилиан и ее шоу-пропагандой. Высокие симпатичные солдаты, как мужчины, так и женщины, в безукоризненно отглаженных мундирах темно-синего цвета с поблескивающими нашивками, стояли за каждым столом, заложив руки за спины.

– Разойдись! – скомандовал директор Стигман, после чего в зале воцарилась суета, так как юноши повскакивали с мест и с нетерпением бросились к столам.

Арктур последовал за толпой. Ему тоже стало любопытно взглянуть на то, что же там предлагают.

* * *

– Постой спокойно, пожалуйста, – сказала Кэтрин Менгск, закрепляя бронзовой застежкой красную тогу на плече мужа. – И так тяжело, да еще ты дергаешься все время.

– От этой штуки начинает чертовски болеть шея, – сказал Ангус. – Напомни-ка, почему я должен это носить?

– Традиция, – ответила жена.

– Традиция… – фыркнул Ангус, словно произнес самое мерзкое слово, которое знал.

– Дорогой, ну ты же не можешь произнести речь на закрытии сессии в Сенате в повседневном костюме.

– Ладно, – согласился Ангус. – Но почему я должен надевать это сейчас? До выступления целых два месяца!

Эктон Фелд еле сдерживал смех, слушая жалобы и ворчание Ангуса, в то время как Кэтрин поворачивала мужа так и сяк, переделывая покрой и фасон церемониальных мантий сенатора Корхала. Облачение было тяжелым и неудобным, но правительственный аппарат Корхала имел старинный обычай проведения церемонии с максимальной помпезностью.

– Потому что, дорогой, – терпеливо сказала Кэтрин, – тут требуется некоторая корректировка. С тех пор, как ты надевал ее в последний раз, прошло несколько лет, и ты уже не такой стройный, как раньше.

– То есть ты хочешь сказать, что я толстый, – сказал Ангус.

– Вовсе нет, – с улыбкой ответила Кэтрин. – Просто более государственный.

Ангуса слова супруги не слишком убедили. Поймав пристальный взгляд шефа, Эктон Фелд поднялся со стула и направился к балконному окну «Небесного шпиля», чтобы скрыть факт того, что он осмелился подсмеиваться над неудобным положением сенатора.

У окна Фелд поправил кобуру под пиджаком, вздрагивая при каждом движении плеча, из которого доктора извлекли шесть шипов. Сказали, что ему повезло остаться в живых – сантиметров пять-десять в сторону, и он получил бы дырявое легкое. Месяцы мучительных пересадок кожи и операций по восстановлению кости предоставили ему массу возможностей проклинать эту удачу – когда переставали действовать обезболивающие, он оставался один на один с невыносимой болью, которую не мог заглушить даже виски.

Кэтрин все суетилась вокруг Ангуса, и Фелд оставил их наедине, активировав силовое поле, защищающее балкон и верхнюю наружную часть здания. Энергетический щит влетел в кругленькую сумму и не только защищал балкон от артиллерийских снарядов, энергетического оружия и электронного наблюдения, но и спасал от завывающего вокруг конструкций ветра.

Начальник службы безопасности подошел к металлическому, ручной ковки ограждению по краю балкона. Осторожно облокотившись, мужчина подался чуть вперед, чтобы полюбоваться открывающимся сверху видом.

Насколько хватало взгляда, вид везде был отличный.

Последний балкон башни Менгск располагался на сто шестидесятом этаже здания, около восьмисот метров над уровнем улицы. На севере возвышались горы, напоминающие крепостной вал гигантского замка. К югу пейзаж постепенно становился все зеленее и зеленее, пока не обрывался у лазурной линии океана.

В такой ясный день далекая береговая линия четко просматривалась, а при помощи установленного на краю балкона биноскопа можно было разглядеть белый прямоугольник летней виллы.

Стирлинг раскинулся перед Фелдом серебряной сетью с устремленными ввысь башнями, возвышающимися по обеим сторонам «Небесного шпиля», как сталагмиты из стали и стекла. Отсюда просматривался масштаб и жизнь города, и эта громадная агломерация, построенная в течение такого краткого периода времени, была доказательством мастерства и самоотдачи людей Корхала.

Более всего впечатляло то, что такие прекрасные результаты были достигнуты в условиях безудержного упадка Конфедерации в целом. Фелд любил Стирлинг: отсюда он мог видеть зеленый лоскут Марсового поля – места, где Корхал однажды признали членом коалиции миров Конфедерации. Тот давно минувший день сулил многообещающие перспективы, но сейчас, когда Марсово поле превратилось в тренировочный плац солдат Конфедерации, оно стало горьким напоминанием того, как все изменилось в худшую сторону.

Как раз напротив Марсового поля находился Палатинский форум, дом Сената Корхала. Его бронзовая крыша светилась, как сигнальный маяк, мерцая на солнце, словно кипящее золото.

– Воодушевляет, да? – сказал Ангус, неожиданно появившись рядом с Фелдом. – Живой пример того, к чему нужно стремиться.

Ангус Менгск, когда хотел, мог двигаться удивительно бесшумно для достаточно тучного человека. Фелд не услышал, как он подошел.

– Да, вид стоящий, – согласился Фелд.

– Жемчужина в короне Конфедерации, как они называют нашу планету.