Черная армада - Илья Стальнов Страница 17

- Хуже некуда.

Так, личный код ее я не знаю, адреса тоже. Даже настоящее имя, как выяснилось, мне неизвестно. История с Институтом бионики наверняка "липа". Что делать? Стоп, есть выход. Данные, проверенные через компьютерные банки, должны быть в участке, куда нас доставили после памятного сражения в парке. Я позвонил в участок. Знакомый дежурный помощник пристава оказался на месте. Он запросил информацию.

- Пожалуйста. Лика Владимировна Михайлова, Петроград, Западный сектор, улица Проклова, 8, квартира 1196, СТ-фон - 33344812, личный код 8899972Х/3.

Я подключился к компьютерной сети. Имея полицейский допуск номер один, можно затребовать любую информацию. И вот я уже получил ответ. По экрану поползли буквы, дублируемые голосом:

- Лика Владимировна Михайлова, 2112 года рождения, образование высшее, Петроградский университет, специализация - сверхсложные системы, место работы - Институт бионики, должность - старший аналитик сектора 47.

- Местонахождение?

Изображение дрогнуло, поплыло, буквы заметались по экрану в хаосе, голос компьютера захлебнулся. Потом снова пошла информация:

- Под идентификационным личным кодом 8899972Х/3 никого не значится.

- Как это? Только что значилось.

- Ячейка заполнена посторонней информацией. Уточните код.

Я снова назвал Ликины данные.

- Объекта с указанными данными в банке нет, по указанному адресу квартира не занята.

- Дайте информацию, которая в ячейке. По экрану поползли крупные буквы. Дыхание у меня перехватило.

- "До свидания, дорогой".

Снова помехи, треск, после чего компьютер произнес:

- Ячейка пуста.

- Отбой, - вздохнул я.

Фокус с компьютером - это еще похлеще исчезновения Лики. Я всегда считал, что постороннему влезть в регистрационный компьютерный банк Миграционного управления невозможно. А уж в наглую, прямо на глазах стереть информацию - это вообще абсурд. Да еще послать игривую записку... Лика, милая, кто же ты такая?

Все сразу встало с ног на голову, слетело с катушек, и я безудержно катился куда-то под откос. Итак, внутри у меня тикает адская машина, в ближайшее время ждет командировка в ад, а любимая женщина оказалась привидением, запросто играющим с Большим Федеральным компьютером.

Бутылку вина, приготовленную для нас с Ликой, я осушил один. За ней последовала еще одна. Не подействовало - не было даже намека на опьянение. Пришлось взять еще одну, покрепче. Сегодня просто необходимо напиться.

Звонок СТ-фона прозвучал около одиннадцати вечера.

- Дома! - крикнул я, надеясь в глубине души, что

увижу Лику. Но это был Ким.

- Привет, Саша.

- Добрый вечер.

- Завтра в четырнадцать часов ты должен быть на Дмитровской базе.

- Есть.

- Ну что, Саша, тряхнем стариной?

- Еще как тряхнем, - подтвердил я без всякого энтузиазма.

НОВОСИБИРСК. 10 ИЮЛЯ 2136 ГОДА

Заместитель начальника Технического управления Министерства общественной стабильности был невысок, полноват и вызывающе лыс. В наше время, когда облысение давно уже не мировая проблема, такие лысины носят те, кто бросает вызов обществу и из кожи вон лезет, чтобы выглядеть оригинальным, да еще те, кому на все и на всех наплевать. Атаманенко удивительным образом сочетал и то, и другое. Его, с одной стороны, совершенно не интересовало ничего, кроме техники, и уж меньше всего общественное мнение. Вместе с тем он считал своим долгом выставиться так, чтобы у всех глаза на лоб полезли. Своими экстравагантными выходками он прославился не меньше, чем блестящими техническими решениями. Сейчас он вырядился в кошмарно безвкусный комбинезон, который время от времени вспыхивал и переливался всеми цветами радуги. Одежда, вполне подходящая для "левитантов" и "параллелыциков", но не для человека, занимающего солидный пост в солидном ведомстве. Хотя во что одеваются и как выглядят сотрудники - это у нас мало кого интересовало. Прощается и экстравагантность, чудаковатость в поведении, лишь бы человек был предан, полезен для дела. Угрюмые вояки из Министерства обороны при упоминании о нашем ведомстве брезгливо поджимают губы и цедят настолько презрительно, насколько возможно: "А, эти клоуны из МОБС! Карнавальные пугала. И какой дурак додумался присваивать им звания! Позор для военной формы".

Мы сидели в просторном помещении Восточной базы технического наблюдения МОБС в тридцати километрах от Новосибирска. Только что мы вышли из гиперзвуковой "Камбалы", покрывшей расстояние от Москвы за пятьдесят восемь минут.

Я и Ким устроились в креслах-пузырях. Мой начальник курил настоящую здоровенную сигару и пепел стряхивал в кадку с сине-желтой мини-пальмой. Я же, нацепив на лицо маску скучающего аристократа, пораженного сплином, слушал профессора, который мерил шагами комнату. Речь Атаманенко лилась мягко, плавно, и немалую ее часть составляли сентенции по поводу удручающего невежества оперсостава. Я по мере сил огрызался.

- Итак, коллеги, перед вами результат поистине титанических усилий наших лучших специалистов, хотя, к сожалению, его мало кто может оценить по достоинству. Обычно все розы достаются оперативникам, а все шипы нам.

- Мысль верна, - кивнул я, и профессор с подозрением посмотрел на меня. Все правильно. Почти правильно. Вот только шипы достаются нам. А розы - это по вашей части.

- Да хватит трепаться! - сказал Ким. - К делу.

- Эта карта, - Атаманенко нажал на кнопку, и во всю стену появилось изображение Новосибирской ТЭФ-зоны, - результат полутора лет исследований.

Он щелкнул пальцами - изображение изменилось, стало разноцветным, пошло сетками и концентрическими фрагментами.

- Чтобы понять все, одной полицейской школы явно недостаточно, но я попытаюсь объяснить. Полтора года проводилось радиозондирование, эфирное сканирование, были использованы многие другие методы, в подробности которых вдаваться излишне. Для обработки данных привлекался Большой Федеральный компьютер. Но задача оказалась чрезвычайно сложна, достигли мы в итоге не так уж и многого.

- Понятно. - Я демонстративно зевнул.

- Вас клонит в сон? Прискорбно. Невежество - не лучший спутник молодежи. А в вашем случае невежество не просто неприлично, но и опасно для жизни. Вообще, как вы можете надеяться на что-то, если даже не сумеете отличить К-генератор от инфрафазового трансформатора!

- Ну почему же, пожалуй, отличу. К выпадам Атаманенко я давно привык, взаимные уколы стали уже традицией.

- Это обнадеживает, Александр. Вернусь к нашим баранам. Трудности оказались очень большими. Внешне в зоне ничего особенного не происходит. В лесах биоактивность выше нормы, но это свойственно для зон ТЭФ-поражения. Технологическая активность на первый взгляд нулевая, не считая барьера. Анализ низковибрационного барьера показывает, что он скорее всего создается одиннадцатью генераторами и они расположены так.