Легенда Фарнхэма - Хельге Т. Каутц Страница 17

Раньше, когда еще не было устройств Подклетнова, в космических кораблях изнутри вдоль стен прикрепляли петли для рук и ног, за которые можно было держаться. Во времена искусственной силы тяжести такого уже, естественно, не было. Черт бы их побрал!

Потом он сумел поймать свой шлем, который уплыл на несколько метров от того места, где Бреннан его оставил. Пилот вздрогнул, приглядевшись повнимательнее к трещине. Эта штука долго не протянет, и сомневаться нечего. Но ведь альтернативы-то все равно не было. Ну не было на боргу этого корабля еще одного компрессионного костюма или космического скафандра. Даже и искать нечего. Да и с чего бы им тут быть? Ведь вылазки в открытый космос не предусматривались в планах Миссии!

Прежде чем надеть шлем, Бреннан уменьшил внутреннее давление в костюме на семьдесят пять процентов. Может быть, ему удастся предотвратить дальнейшее увеличение трещины до того, как нехватка кислорода сделает его совершенно беспомощным. А вот против холода он оставался абсолютно бессилен. Конечно, в системе воздухоснабжения имелся небольшой агрегат, контролирующий температуру вдыхаемого воздуха, но его устройство не было рассчитано на температуру ниже абсолютного нуля. Бреннан надеялся, что нужная температура продержится хотя бы несколько минут, чтобы он не замерз сразу же, как только выйдет в открытый космос.

Он еще раз воскресил в памяти монтажную схему. Главное сейчас — это скорость. Он рассчитывал на пять, максимум на семь минут, прежде чем теплопотеря приведет его к полной неподвижности. Конечно, шлем может окончательно треснуть уже в первые минуты, но ему не оставалось ничего иного, как рискнуть. Бреннан положил руку на выключатель механизма, который должен был выпустить два больших крыла грузового отсека прямо в космос, и отсчитал: три, два, один!

Тихое гудение давало понять, что насосы начали откачивать воздух из отсека еще до открытия дверей. Конечно, он мог бы воспользоваться аварийным выключателем и просто выпустить воздух в космос. Но воздух был на вес золота — Бреннан все же надеялся еще пожить и (пусть хоть в какой-то степени) им подышать, наслаждаясь каждым вдохом.

Шлем жалобно пискнул, так как наружное давление наконец уменьшилось. Помогая себе руками, Бреннан решительно устремился наружу. Он моментально почувствовал, как в него впился космический холод. В отличие от внутреннего помещения шаттла, где, несмотря на арктическую температуру, еще оставались какие-то запасы тепла, здесь холод казался всепоглощающим.

Бреннан бегло осматривался, передвигаясь по внешней обшивке. Звезды холодно уставились на него, ни одна из них не желала ободряюще подмигнуть ему. Он знал, что в том случае, если утратит контакт с кораблем и его хоть немного снесет в сторону, у него не останется ни единого шанса на выживание. Здесь не было ни спасательного троса, ни специального прибора для маневрирования, который помог бы ему вернуться на корабль. А если он лишится сумки с инструментами, катастрофа будет уже полной.

Напряженный путь до носа маленького космического корабля занял у Бреннана почти три минуты. Наконец он добрался до места, где вытяжная труба, уходившая на несколько сантиметров под обшивку, переходила в кабельный колодец и уже оттуда шла назад к хвосту.

Чтобы увидеть, в чем дело, ему не пришлось поднимать несколько плиток или забираться под обшивку.

При свете прожектора, вмонтированного в шлем, он увидел огромную пробоину в наружной обшивке, идущую резко вниз и вправо, размером почти в полтора метра, прямо под окном кабины пилота. Жаростойкие плитки, распорки и кабели были уничтожены, диаметр повреждения составлял около пятидесяти сантиметров, некоторые детали были просто оторваны и унесены в открытый космос. Наверное, именно здесь сингулярная машина врезалась в корабль на огромной скорости. У Бреннана не было времени ни на то, чтобы ужасаться, ни на то, что проклясть все на свете.

Трещина в переднем щитке его шлема увеличилась с душераздирающим скрипом еще на десять миллиметров. На какой-то миг Бреннан подумал, что сейчас шлем окончательно выйдет из строя. Однако белая линия с рваными краями еще держалась и, возможно, продержится, пока не доползет до края визора.

Благодаря выбросу адреналина, который Бреннан ощущал, он успел пристегнуть себя страховочным крюком к погнутой распорке, торчавшей из дыры в обшивке. Холод донимал его уже окончательно, он почти не чувствовал ног. Быстрее! Бреннан посветил на спутавшиеся кабели, лежавшие в жутком беспорядке в маленькой шахте, которая тоже была повреждена при аварии. Кабельный жгут толщиной с руку состоял из множества отдельных жил. В сумке с инструментами не было ни сантиметра запасного кабеля, а здесь, в эпицентре разрушения, лежали десятки метров, бесполезные, разорванные и уничтоженные!

Не раздумывая долго, Бреннан отделил специальным инструментом примерно с полметра выпирающего из беспорядочной груды зеленого провода. Все поломки он не сможет устранить, но этого, по крайней мере должно хватить, чтобы хоть как-то залатать главную линию подачи энергии к кокпиту и компьютеру.

Время работало не на него. Он очень спешил, но, скорее всего, все было напрасно. Не говоря уже о том, что он совсем не чувствовал ног, предстояло еще добраться до грузового отсека шаттла, снова задраить люки, надеясь на то, что компьютер сразу же включится и подскажет ему, где именно в кокпите находится пробоина. А потом ее нужно будет устранить, прежде чем окончательно лопнет шлем или он совсем окоченеет. Даже в нормальных условиях и без опасности для жизни ему бы понадобилось на все это один, два, три часа, а может быть, и больше. Здесь же он был просто обязан сделать это за несколько минут.

Но, наконец все было сделано: подача энергии восстановлена и база данных запущена. Теперь появился шанс выжить, он снова мог надеяться.

Бреннан достал из сумки с инструментами страховочный трос, прикрепил к компрессионному костюму и распорке, которая страховала его чуть раньше. Он посмотрел вверх, прицелился, как при игре в бильярд, и со всей силой, еще оставшейся у него, резко оттолкнулся ничего не чувствующими ногами. На какой-то момент, когда он увидел исчезающий внизу шаттл, Бреннан испугался, что трос слишком длинный; потом трос снова натянулся, резко изменил траекторию, и Бреннан, описав высокую дугу, полетел к отверстию в грузовом отсеке. Когда он пролетал мимо окна кабины, ему показалось, что на пульте, который представлялся совершенно мертвым, уже светится несколько огоньков. Это был первый обнадеживающий знак за все время, но Бреннан не хотел поддаваться преждевременной эйфории — предстояло очень многое сделать.

Его безжалостно швырнуло на пол грузового отсека, и он поспешил расстегнуть замок троса. Сумку с инструментами он оставил снаружи, теперь она оказалась бы просто балластом.

Как только он ударил ладонью по пусковому устройству замыкающего механизма, это случилось: ломаная линия на визоре шлема поползла дальше со скрипом, похожим на скрип мела по школьной доске. На этот раз она не останавливалась, а неудержимо ползла к краю шлема. Когда створки грузового люка наконец закрылись, но помещение еще не наполнилось кислородом, Бреннан услышал, как трещина добралась наконец-то до края пластмассовой пластины. Шлем, правда, не развалился, но отчетливый свист и сильный шум в ушах ясно давали понять, что воздух с поразительной скоростью улетучивается из костюма.