Черный призрак - Владимир Лосев Страница 17

«Денег ему, что ли, дать, чтобы не лез? — некстати подумал я, вспомнив рассказ Кирилла. — У меня как раз рубли в кармане… Тысячи хватит?»

Во двор вышел профессор, лавируя между поленьев, разбросанных по двору, прошел к столу, с облегченным вздохом поставил чугунную сковороду на стол.

— Думал, уроню. Что?! — Он взглянул на меня. Думаю, я был бледен как смерть. Мне было страшно. Я смотрел, как за спиной Сергея Сергеевича медведь на четырех лапах не спеша брел к столу.

В таком виде его голова находилась на уровне моих глаз. Я ошибался, зверь оказался немаленький. Встать я не мог от разлившейся внутри слабости. Правда, это и хорошо, если бы побежал, эта зверюга враз меня догнала. Причем легко. Помнил, что медведь может развить скорость не меньше, чем лось или олень.

Да и бежать было некуда: единственный выход со двора перекрыла огромная туша, покрытая густой шерстью.

Проследив за моим сумасшедшим взглядом, профессор улыбнулся:

— А… вот и ты, тунеядец. Где был, когда я рыбу ловил? На запах пришел?

Медведь что-то громко проворчал и показал острые клыки. Впрочем, меня больше пугали его когти, каждый больше моего пальца, темные, загнутые и очень острые.

— Этот человек нам не враг, он к нам по делу, не пугай его. Сергей Сергеевич протянул руку и потрепал медведя по густой шерсти.

— Рыбки я тебе сырой оставил, сейчас вынесу. — И строго: — Лежать! Видишь, наш гость боится. Умер!

Медведь опрокинулся на спину и так замер в нелепой, смешной позе — кверху лапами. Если бы это было в цирке, возможно, я даже засмеялся бы, а тут только слабой ватной рукой вытер пот со лба. Сердце стучало, как сломавшийся хронометр, — быстро, суетливо и очень громко.

Еще в голове мелькнула мысль:

«Наверно, вот так и приходит смерть. Еще немного страха, и будет инфаркт».

Профессор внимательно посмотрел на меня и мягко улыбнулся:

— Вы, юноша, этого зверя не бойтесь, он мой старый приятель, я его еще маленьким подобрал, сам выходил, он меня слушается и без команды не нападает. Придется в дом за рыбой идти, иначе покоя нам от этого побирушки не будет. Он большой любитель поесть, а ловить сам не умеет. Обычно, когда я на реку иду, там ждет, а в этот раз что-то оплошал. Наверное, той зверюги, что приходила ночью, испугался. Может, столкнулся с ним, а может, следы унюхал.

— А кто являлся ночью? — Это я спросил с перепуга. Решил, что у Сергея Сергеевича все звери ручные, подкормленные. — Тоже ваш приятель?

— Вряд ли. Вероятнее всего, кто-то из тумана — существо из другого мира, бывает здесь такое, объяснить пока ничего не могу, просто примите на веру…

Он говорил, а я смотрел на лапы, повисшие в воздухе, и хитрые глаза, наблюдающие за нами. Этот зверь все понимал, и ему нравилось прикидываться послушным. Но разве может быть послушной огромная зверюга в двести килограммов весом, обладающая огромными острыми когтями и не менее страшными клыками? Нет, такое существо никому не подчиняется, оно само по себе и делает то, что считает нужным.

Сергей Сергеевич ушел в дом, а я сидел не шевелясь, по-моему, даже старался не дышать, и от этого в груди появился плотный комок страха, который все больше душил меня.

Профессор отсутствовал минуты три, которые мне показались вечностью, потом появился, неся небольшой алюминиевый тазик, в котором лежало килограмма три рыбы, и поставил перед косолапым. Тот тут же перестал притворяться мертвым, перевернулся и начал с чавканьем грызть рыбу, придерживая посудину лапой.

Много времени ему не понадобилось, уже через пару минут рыбы не стало, медведь вопросительно посмотрел на профессора и втянул шумно воздух огромным черным влажным носом. Я тоже наконец-то вдохнул в себя воздух, и, думаю, так же шумно, кажется, даже в легких что-то захлюпало.

— Больше нет, — развел руками Сергей Сергеевич. — Ты иди, а мы следом за тобой пойдем, нам нужно к кордону, проследи, чтобы нам никто не помешал. Видишь, наш гость боится…

Косолапый кивнул, потом еще раз кивнул, словно понял, что ему сказали, шумно вдохнул в себя воздух и направился к выходу со двора, переваливаясь с ноги на ногу. Огромный, темно-коричневый, уже не страшный, потому что зверь уходил…

Мгновение — и его не стало, остался только тяжелый запах мокрой шерсти, который постепенно развеял легкий ветерок, несущий в себе запахи травы и реки.

— Что ж вы не едите, юноша? Неужели аппетит пропал?

— Похоже, вам нравится меня пугать. — Я медленно кивнул. — Ночью от страха трясся, и вот сейчас тоже. Хорошо еще, что медвежья болезнь со мной не случилась.

— Зачем мне вас пугать, юноша? Не вижу в этом никакого смысла. Все само собой происходит. У нас не город, а тайга, здесь зверья хватает, в том числе страшного и очень опасного. Но вы, юноша, собрались на кордон, а по дороге туда и не такое можно увидеть…

— Например?

— Не могу сказать, каждый раз встречается что-то свое. Поверьте, места здесь странные, дальше будет страшнее, поэтому приготовьтесь к тому, что будет весьма жутко, и не раз. Могу обещать только одно: напрасно этим страхам вас подвергать не стану, наоборот, постараюсь провести так, чтобы вы никого не увидели и на нас никто не напал, но это может и не получиться. Кстати, вам, юноша, известно, куда вы направляетесь?

— Мне сказали — на какой-то таежный кордон, который местные жители считают местом проклятым, поэтому ни один из них туда по собственной воле не пойдет, какие бы деньги ему ни предлагали.

— Так и есть, туда никто не ходит.

— Но вы-то, профессор, надеюсь, не верите в эти суеверия?

— В суеверия я действительно не верю, но кто вам сказал, что дело в них? — Сергей Сергеевич неопределенно хмыкнул. — К несчастью, там все реально, без какой-то мистики, но этого не объяснить.

— А просто нельзя рассказать?

— Ваше поколение привыкло к тому, что в сегодняшней жизни все просто и ясно, а это не так — наш мир сложно устроен. В нем существует многое, о чем мало кто знает. А большинство ученых и вообще все эти явления отрицает, потому что они в их видение мира не укладываются. Потому не смогу я вам рассказать то, о чем вы не имеете ни малейшего понятия.

— Зря вы так говорите, профессор, — поморщился я. — Не привыкло наше поколение к простоте. На дворе двадцать первый век: компьютеры, космос, сотовые телефоны, виртуальная реальность, ракеты, атомные бомбы — вот то, с чем приходится жить моему поколению. В ваше время все было намного проще, чем у нас. Вот скоро уже геном человека разгадают, тогда и узнаем, кто мы и откуда.

В конце этой речи мне очень захотелось пить, поэтому я подошел к колодцу с замшелым срубом. Опустил ведро, с трудом вытянул, ворочая тяжелый ворот с намотанной на него ржавой цепью.

— Неужели? — Сергей Сергеевич недоверчиво хмыкнул и почесал в затылке. — Насчет генома далеко не уверен, что кому-то удастся его разгадать, не та эта загадка — тайна жизни принадлежит богам, а они ее так просто не отдадут. Как космос пока для нас больше сказка, чем жизнь. Не освоить нам его. Неправильный это способ — полет на пуле по вселенной, стоит поискать нечто другое.