Сапер. Внедрение - Алексей Вязовский Страница 17

– Четыре там тягача, с противотанковыми пушками, – ничуть не удивившись, уточнил Харченко. – И пехоты два грузовика. Плюс к этому тягач с гаубицей. Мы их тут и ждем, под дождем мокнем.

Присмотревшись, за кустами я рассмотрел такой знакомый силуэт КВ-2 и две «тридцатьчетверки». Может, там еще что стояло, отчет передо мной никто не держал.

– Мы поедем тогда? – совсем не по-уставному спросил Костя.

– Да, там на мосту через Сейм, километра три отсюда, еще наша позиция, так что осторожнее, не гоните, – ответил Харченко.

– А мост, он заминирован? – спросил я. – У меня проверка. – Я достал предписание, начал разворачивать.

– Не надо, – остановил меня танкист. – Там… короче, взрывчатку завезли, а минирование не закончили, так что…

– Кто старший на той позиции? – спросил я.

– Да там всего один взвод мотострелков стоит, старшина Фомин командует, – объяснил Харченко. – Нам больше там и не надо пока.

– Он в курсе насчет взрывчатки? – спросил я.

– Конечно, – кивнул старлей.

– Ладно, удачи вам, – козырнул я. – Встретимся за мостом.

* * *

Старшина Фомин службу тащил правильно. Он организовал на дороге заслон из стволов упавших деревьев, не очень больших, так что с разгону его и не преодолеешь, только змейкой проехать. Танку, конечно, такое на одну гусеницу, но остальным – не проскочить.

Мотострелков на посту было двадцать человек. Сержант Курбанбаев и девятнадцать бойцов. Все как один призыва сорокового года.

Я посмотрел вслед удаляющейся полуторке. Костя Внуков попрощался со мной с огромным удовольствием. Почему-то ему начало казаться, что все приключения, свалившиеся на его интендантскую голову, явились не следствием войны, а случились сугубо из-за меня. До последней секунды перед нашей разлукой он поглядывал в мою сторону с опаской. Один Исмаилов мужественно переносил все тяготы и лишения воинской службы и даже не вылез попрощаться из-под промокшей шинельки.

А перед расставанием я пресек попытку вывезти взрывчатку. Фомин почему-то решил, что раз минировать некому, то нечего и хранить на месте столь ценный ресурс. Он даже скомандовал загрузить ее в полуторку. Тут я включил главного и принялся рассказывать старшине и другим присутствующим лицам, как надо нести службу. Доходчиво объяснил, потому как от ящиков отскочили, будто я вот прямо тут собрался их взрывать.

Ладно, прочь лирику, надо работать. Мне досталось шесть ящиков с большими шашками. Ну да, те самые, которые шестьдесят две большие и одна буровая в довесок. На круг полтора центнера тротила без малого. Запалы, провода, динамка – все уложено в отдельные ящички. Что надо, то завернуто в вощеную бумагу. Молодцы, ребята, видно, старались. Да что-то помешало им. Ничего, сейчас поправим.

Мотострелки, конечно, не саперы, но как носильщики и тягловая сила пойдут. Служба наша простая: копай да таскай, пока не упадешь. Надо сейчас полезть под мост, провести инженерную разведку, а если проще, то просто глянуть, что взрывать придется и как это лучше сделать.

– Фомин! – позвал я стоящего неподалеку старшину. – Хватит отдыхать, организуй-ка мне сменку, мешки для песка и шанцевый инструмент.

Фомин молча кивнул, куда-то пошел и через минуту вернулся.

– Вроде должна подойти, – подал он мне штаны и гимнастерку без петлиц. Старенькую, видать, ее для таких дел и таскали за собой, но и мне не на парад. – Сапог лишних, извините, нет.

Ну нет и нет, не очень-то и надеялся. Обувки и так не хватает, особенно если перемещаться пешком, сапоги горят просто. Я тут же переоделся. Мою промокшую форму Фомин сграбастал, пообещав хоть немного обсушить у костерка.

Прихватив двух бойцов, я пошел к мосту. И тут мы услышали стрельбу с позиции Харченко. Первым ухнул КВ, за ним чуть потише две «тридцатьчетверки» вразнобой. Потом еще две. Немцы пока молчали. Понятное дело, на марше в засаду попали, тут пока остановишься да пока изготовишься. Но вскорости и немцы начали отвечать. Слабенько, двумя стволами, но все же. Что там у наших? А кто ж его знает, делегата связи мы тут не держим, связь отсутствует. Так что остается только ждать. Что-то грохнуло, может, боекомплект у кого-то рванул?

А вот и наш мост. Что мы тут имеем? Опоры металлические, четыре штуки. Хорошо не бетон, а то нашей взрывчатки могло бы и не хватить. Пролет трогать не будем, он и сам обвалится. Ну что, вот сюда заложим, песочком забьем, сложится за милую душу. Ну что же, головой поработали, пришла пора и рукам чем-нибудь заняться.

– Боец, как фамилия? – спросил я одного из загорающих в ожидании, который поближе ко мне стоял.

– Красноармеец Введенский, товарищ старший лейтенант!

– Ты – старший. Бегом к Фомину, взять мешки, лопаты количеством три штуки, еще двух помощников и приступить к переноске сюда ящиков с взрывчаткой. Вопросы?

– Мешков сколько брать, товарищ…

– Десятка полтора, не промахнешься. Давайте, действуйте, времени мало.

Тут и стрельба стихла. А нет, вот еще дважды пальнули. Вдогонку, что ли? Скоро узнаем, когда Харченко сменит позицию, нам и расскажут, что там было.

* * *

Мост я заминировал всем на загляденье. Хоть на выставку отправляй, если такую придумают. А потом проверил все на своей позиции в десятый раз и пошел побеседовать с танкистами. Они-то прибыли пораньше, прогрохотав над нами, пока мы под мостом от дождя прятались. Но сначала дело, а потом можно и языками зацепиться. Один хрен в ближайшие пару часов немцев ждать не стоит. Даже если вся та колонна в полном составе умотала с места засады и сразу сообщит своим, то позвать на помощь старшего брата в виде подкрепления быстро вряд ли получится. Пока там соберутся, пока приказ получат, пока сюда домчат… Так что пара часов – это я даже поторопился. Можно смело все три закладывать.

Харченко сидел у костерка темнее тучи. Видать, атака не задалась. Я подошел, молча остановился. Он посмотрел на меня, махнул рукой, приглашая сесть рядом на снарядный ящик.

– Все просрали, рукосуи. – Он торопливо затянулся. – Как же так можно? Ведь надо было просто прицелиться и пострелять всех как в тире. А они? Я первым выстрелом попал в грузовик с пехотой, который шел последним. Жаль, конечно, что не в кузов, передок разбил только, немчура повыпрыгивала…

Подошел Фомин, помялся немного, дождался паузы в рассказе и спросил:

– Поедите хоть? Наши там кулеша наварили. С тушенкой.

Мы с Харченко кивнули одновременно, будто тренировались. Старлей заметил это, улыбнулся.

– А «тридцатьчетверки»? По мотоциклам палили? – спросил я, вытирая руки о колени. Надо бы помыть их, но сначала дослушаю танкиста.

– Лучше уж сказать «в сторону мотоциклистов», – махнул он рукой. – Из двух выстрелов один по дороге, метров двадцать недолет, а второй в Сумскую область улетел. А немцы… вот ведь натренированные, не чета нашим раздолбаям: развернулись как в цирке, одновременно. Мы успели, правда, на отходе один разбить, да и то потому, что в грязи его перевернуло. Экипаж во все стороны, по пустому попали. – Он затянулся в последний раз и бросил крошечный окурок самокрутки на землю, затоптав его ногой. – Один Т-1 я приголубил, ведущее колесо разбил, они, правда, еще поогрызались маленько, а второму прямо в лоб закатил. Ну, и тягач с пушкой под конец. А остальные умотали! Нет, ну ты представляешь, как на трамвае: попрыгали в грузовик и уехали! Зла на этих уродов не хватает!