Малахольный экстрасенс - Анатолий Дроздов Страница 17

— Погодите, Михаил! — остановила меня Клара. — Янина говорила: вы экстрасенс. Сына ее вылечили.

— Есть такое, — кивнул я.

— Гипертонию можете?

Я внимательно посмотрел на нее. Так, кожа на лице красноватая, взгляд слегка мутный.

— Какая степень?

— Третья, — вздохнула она. — До двухсот прыгает. Таблетки помогают плохо. Вот и сейчас голова тяжелая. Если исцелите, уступлю шузы, скажем, за сто пятьдесят.

Как-то дешево ты меня ценишь… Ладно.

— Присядьте! — я указал на диван.

Она подчинилась. Я положил ей ладонь на лоб, ощутив под ней пыхнувший жар. Ну, это не ДЦП. Где-то пару минут я лил в лоб холод из ладони, жар постепенно съежился и исчез.

— Полегчало, — изумленно сказала Клара. Она встала и прошлась по комнате. — Вы кудесник, Михаил! Забирайте все за шестьсот пятьдесят.

Это ты легко хочешь отделаться…

— Приступ я снял, но болезнь обязательно вернется. Если хотите исцеления, следует продолжить.

Она схватила на лету.

— Сколько?

— Янина заплатила мне пятьсот.

— Гипертония не ДЦП, — возразила Клара.

— Это так кажется, — развел я руками. — Сначала высокое давление, затем — инсульт или инфаркт. Впрочем, как хотите. Это ваше здоровье.

— Гарантия?

— А врачи ее дают?

— Они лечат бесплатно.

— Хорошо, — кивнул я. — Год. Если приступ повторится, повторю лечение бесплатно.

— Согласна.

— Присядьте! — я указал на диван рядом с собой.

Она подчинилась. Я положил ей ладонь на голову. Так, жара нет, здесь разобрались. Нужно смотреть дальше.

— Снимите платье.

Клара даже глазом не моргнула. Через мгновение предстала передо мной в лифчике и трусиках. Красивое белье, себя не обижает. Я вновь указал на место рядом с собой. Она села. Я положил ладонь чуть ниже двух чашек бюстгалтера. При гипертензии первым делом нужно смотреть сердце, а оно находится не там, где большинство считает. Между легких, над мечевым отростком. Секунда — и над телом женщины появилась картинка: трепыхающееся сердце и ведущие к нему артерии и вены. Так… Этот сосуд явно не в порядке. Да и левое предсердие…

— Сейчас будет холодно, потерпите.

Привести в норму сосуд и сердце стоило усилий, но оказалось легче, чем с ДЦП. Интересно, почему?

— Готово.

Клара встала и прошлась по комнате.

— Хм! — сказала удивленно. — Вы волшебник, Михаил! Словно десять лет сбросила. Мужика, что ли, завести?

Она подмигнула. Нет, уж! Мне столько не выпить. Я выразительно потер большим пальцем правой руки об указательный и средний. Она вздохнула, подошла к дивану и накинула платье.

— Вам вещами или деньги?

— Вещи. Для начала платье, как у вас. Рост 165, размер пятидесятый.

Надо что-то Гале привезти, иначе заклюет.

— Что еще?

— Мне — джинсовую рубашку с коротким рукавом и пару футболок.

— Одну, — возразила Клара. — Платье двести пятьдесят, батник и футболка — двести.

— Хорошо, — кивнул я. Наверняка объегорила, но торговаться не хотелось. Без того дешево досталось — не вагоны разгружал.

Из квартиры Клары я вышел в новом прикиде: джинсовый костюм, футболка, сандалеты. Во дворе выбросил в мусорный контейнер старую одежду и туфли. Вот бомжи обрадуются! Что? В СССР не было бомжей? Не смешите мои шузы! Термин появился в милицейских протоколах — «без определенного места жительства». Сокращенно — БОМЖ.

— Ни фига себе! — сказала Галя, когда я предстал перед ней по возвращению. — Это ж сколько ты отдал?

— Ерунда! — махнул я рукой. — Исцелил фарцовщицу от гипертонии, она и расщедрилась. Держи! — протянул ей красочный пластиковый пакет, который отжалела Клара. — Платье для тебя. Рубашка — мне.

Жена цапнула пакет и выхватила из него платье.

— Клеш! — взвизгнула, расправив джинсу. — Миша! Я тебя люблю!

Она убежала в зал. Обратно явилась уже в новом платье и закрутилась перед зеркалом в прихожей. М-да, следовало брать на размер больше. Джинсовая ткань плотно обтянуло рыхлое тело жены, обозначив складки по бокам.

— Не жмет? — поинтересовался я. — Может, продадим?

— Что ты? — испугалась она. — В самый раз. Если что, намочу, и похожу, пока не высохнет. Завтра на работу в нем пойду, а то в кофте жарко. Девки обоссутся! Ты у меня просто золотой, Миша! Чтобы мне кто-то столько даром дал!

Не совсем даром, конечно, но резон есть. Только у меня снова три рубля в кошельке, а просить деньги у жены не хочется. Может рано стал шиковать? Словно отвечая на этот вопрос, зазвонил телефон. Я снял трубку — Маша.

— Два клиента на завтра, — сообщила деловито, — мальчик и девочка. Шесть и девять лет, без олигофрении. Пишите адреса и телефоны.

Я взял ручку и занес в тетрадь продиктованные ею данные.

— Про деньги говорила?

— Да, — ответила она. — Согласны. Объяснила: платят за результат. Попросила позаботиться о транспорте: к девяти за вами приедут.

— Умница! — похвалил я.

Она довольно засмеялась.

— Мама просила передать вам спасибо. Сами знаете, за что.

Я положил трубку на аппарат.

— Что? — спросила жена.

— Будут тебе деньги, — сказал я. — Покормишь?

— Да, — кивнула она. — Приготовила. Котлеты с картофельным пюре.

А жизнь, кажется, налаживается…