Стоящие за твоим плечом - Александр Конторович Страница 17

Вот как объяснить это тому, кто за глаза считает тебя папенькиным сыночком?

Который уютно устроился при высокопоставленном покровителе и старом друге семьи – и в ус не дует.

Надо сказать, что такое его настроение не осталось незамеченным. И при очередном докладе Богданов вдруг прервал подпоручика.

– Антон… Я тебя знаю уже много лет, и на правах старого друга семьи могу спросить прямо – что с тобою происходит? Ты стал невнимательным, задумчив… Влюбился?

– Никак нет, Ваше Превосходительство! До амуров ли ноне? Война!

– Сядь! – указал на стул генерал. – И давай-ка всё без утайки!

Подчинившись приказу, подпоручик сел. И всё рассказал.

– Немировский уступал мне по многим предметам – однако ж он уже поручик! И как я полагаю, награду свою заслужил честно! Война вскорости окончится, мы все встретимся… И что я скажу своим товарищам?

– В штабах не токмо шаркуны паркетные служат! – возразил генерал. – И чины с наградами тут тоже не просто так жалуют!

– Всё так, Ваше Превосходительство! Однако ж… Вот, скажут мне: а бывал ли ты в деле? Слышал ли посвист пуль? И я не смогу соврать…

– Обещал я твоему отцу – а мне другу и командиру – что буду тебя беречь! И не дам попусту голову сложить. Но… Ладно – ступай пока! Подумаю я…

Богданов размышлял недолго. И уже на следующей неделе вызвал к себе подпоручика.

– Поручение даю сложное и ответственное! Ведомо нам стало, что в тылу нашем, на коммуникациях действуют отряды абреков. От того немалый претерпеваем мы урон – мешают они нашим перевозкам. С супротивником нашим они постоянное сношение имеют, для чего посланы бывают оттуда к нам в тыл особливые гонцы. С посланиями тайными и секретными. Задача состоит в том, чтобы такого гонца тайно перенять, послание изъять и самым скорым образом сюда доставить. Дабы никто таковой задаче помешать не мог, отправляю я с отрядом казаков, что гонца сего изловить должны, доверенного офицера. Буде надобно – может он, от имени моего и по приказанию, требовать помощи от любого командира, до дивизионного начальника включительно! На что подписан Его Сиятельством графом Паскевичем особый приказ! – на стол легла внушительная бумага. – Подумай… – генерал сменил тон. – Поручение сие весьма сложное, и греха таить не стану – опасное! Это не на фронте, не в честной схватке – там супротивник пред тобою явно и отрыто стоит. Знаешь ты – откуда и что прилететь может, оттого и спокойнее иногда бывает. А тут… Удар исподтишка нанести могут! Спать в полглаза, есть в полложки… И то, не всё ещё я тебе сказал! Каждодневно и ежеминутно опасаться надобно – хочешь ли ты сего?

– Ваше Превосходительство! Александр Николаевич! Да я… Я – хоть сейчас! Не убоюсь! – прижал руки к груди подпоручик.

Богданов покачал головой.

– Антон… Не подозреваю я в тебе трусости, уж извини, прямо говорю. Но дело сие… Не всякий боевой офицер такое вынести может. Поверь, я-то уж знаю, что говорю… И в отказе твоём робости и испуга не усмотрю. Знал бы ты… И не такие храбрецы тут пасовали, бывалоча…

– Отчего ж не ведал я про сие раньше?

– Что ж ты думал, по ведомству генерал-квартирмейстера ^[7] токмо обозы да провиант проходят? Не требовалось тебе сие знать – вот и не ведал. А что не знаешь – про то и не проболтаешься ненароком… – генерал посмотрел в окно и вздохнул. – Подполковника Ракова ты ведь знал?

Этого офицера Сиверцев не раз встречал в штабе. Появлялся он всегда неожиданно, присутствовал недолго и часто исчезал неведомо куда.

Анна в петлице ^[8], Владимир четвёртой степени с мечами ^[9] – серьёзно!

Уж точно не за протирание штанов такое дают…

– Да, Ваше Превосходительство, знал. Не удостоился дружбы, однако ж видел его частенько.

– Раков и должен был поручение сие исполнить. Но… Погиб он – так, как я тебе и говорил. Выстрел – а кто стрелял… То нам и неведомо. Не всякая война – в строю да под барабанный бой. Ты ведь в седле крепок? Да стреляешь отменно, как я помню?

– Так точно, Ваше Превосходительство! В учёбе – одним из первых был!

– Так то в учении… А тут – бой! Ладно, приказ перед тобой. Возьмёшь – ты свою судьбу выбрал. Не возьмёшь – обиды не держу. Не для всех служение такое. Понимаю всё, сам через подобное прошёл.

Ни секунды не раздумывая, подпоручик схватил со стола грозную бумагу.

– Готов исполнить сие, Ваше Превосходительство!

– Что ж… – покачал головою генерал. – Ты свой выбор сделал, поздравляю. Сегодня от дел всех тебя освобождаю, ступай домой да подготовься. Лишнего не бери, лошадь много не увезёт. Только самое необходимое. Завтра поутру – жду к себе. Свободен!

Утром, как и было приказано, подпоручик явился к начальству.

– Так… – критически осмотрел его Богданов. – Форму – отставить! Бешмет казачий тебе мой денщик выдаст – его и наденешь… Пред очи начальству тебе являться каждодневно не предстоит, а офицера в форме средь казаков глаза зоркие заметят издали.

– Ваше Превосходительство! А как мне тогда старшему по званию докладывать? Я для него в таком виде – простой казак, не более…

– И не токмо для него – для всех прочих! Оно и правильно! Никто даже и вблизи-то не враз различит… А на случай таковой – приказ у тебя имеется, его и предъявишь. С оружием что?

– Пара пистолетов и английский штуцер Бейкера.

– Почто английский?

– Привык к нему, Ваше Превосходительство! За полтораста шагов промаху не дам! И за двести… Седьмой уж год он у меня, отец подарил.

– За двести? – прищурился генерал. – Ну-ну… Сколь выстрелов в минуту сделать можешь?

– Два – точно!

– Турок сделает три, а то и более.

– Так и не за двести же шагов!

– Ишь ты! – усмехнулся Богданов. – А с пистолетов как?

– За пять шагов – в карту попадаю. Ну… Руку надобно ещё набить… Но много времени это не отнимет.

– Нет у тебя времени этого, выезд сегодня же. Шпагу – оставь дома. Денщик тебе казачью саблю принесёт, её и возьми. Офицер со шпагой – однозначно штабной, все прочие уже давно с саблями ходят, а казак тогда кто таков будет? Простой казак со шпагою офицерской – что чуднее выглядеть может? Вещи?

– Токмо самое потребное взял, как вы и приказывали, Ваше Превосходительство. Один чемодан невеликий, прочее же всё дома осталось.