Взять Чумазого! - Валерий Атамашкин Страница 17

В ответ он покосился на открытые дверцы шкафчика у противоположной стены. Понятно, значит, этот тип вылез через один из своих потайных ходов, гостиница наверняка вся пронизана ими, будто лабиринт.

— Не твоё собачье дело, главное, что оказался, — фыркнул хозяин, щурясь на меня одним правым глазом, левый начал заплывать, и вряд ли он им нормально видел. — Хотя мог бы давно сдать тебя с потрохами Чумазому и Жорику. Вон они, поди, уже совещание своё начали…

— Как начали? — Я было рванул к двери, понимая, что не имею права пропустить начало сходки, но за спиной что-то неприятно щёлкнуло.

— Вон оно как. — Домовой поднял свой револьвер, взводя курок.

Воронёный ствол уставился мне в живот. Я нервно сглотнул подкативший к горлу ком.

— Да я ж сразу понял, чё тебя сюда привело. На ангелов он смотреть приехал! Полицейская ты морда…

— Жандармская.

— А мне оно без разницы!

Что ж, мне оставалось промолчать, силой воли взяв себя в лапы и лихорадочно пытаясь понять, как выбраться из номера, чтобы успеть собрать компромат на бандитов. Ведь только ради этого я и был здесь!

— Не торопись так, успеешь. Хотел бы сдать, так ты бы давно болтался в подвале вверх ногами, — проворчал хозяин, добавив: — Поэтому садись давай, покумекаем. Есть у меня к тебе один разговор.

Внутри всё сжалось, но, поскольку он целился в меня из старого револьвера сорок пятого калибра, спорить с ним не было никакого смысла. Пришлось тупо садиться на раскладушку. Сам хозяин принялся расхаживать по комнатке.

Хвала дьяволу, он хотя бы опустил оружие, а то уж больно мне не улыбалось ни за что ни про что словить случайную пулю.

— Надоели они мне со своими выкрутасами. Это не то, здесь не так… — Домовой отчаянно махнул лапой и пустился в несколько сумбурный рассказ: — Уж извиняйте, не в Ночграде почивать собираетесь. Откуда у меня, поди, музыка современная или хороший коньяк? Где я им это тут возьму?!

Вон оно, значит, что… Крутые головорезы, привыкшие к богатой жизни в Ночграде, требовали того же самого от хозяина гостиницы. Понятное дело, он при всём желании не мог удовлетворить всех их просьб, за что и получил в глаз. Это ещё хорошо, что кулаком, зная жёсткие нравы столичных бандитов, можно было предположить, что бедолагу вполне могли прикончить в его же собственной гостинице. Это запросто!

Подобные трюки банда Чумазого регулярно проворачивала и в столице, поднимая на уши и полицию, и жандармерию, и даже войска. Так что уж говорить о такой глухой окраине, как пик Панчича, где не было ни свидетелей, ни даже районного полицейского участка. Оставалось понять, каким боком теперь всё это выльется мне.

Домовой застыл у стены, убрав свою пушку обратно в кобуру. Мой взгляд остановился на револьвере, полезная вещь, не ему с ним тут бегать. Реквизировать, что ли?

— Видал, как глаз подбили? Суки. Говорит мне, раз коньяка нет, иди баню топи! Я отвечаю, чё у нас здесь отродясь бани не бывало, а он, падлюка, даже слова в ответ не сказал, как в морду мне залепит копытом, я под стол улетел! Ой-ой-ой… — жалостливо зашептал хозяин, прикрывая ушибленный глаз ладонью. — Сказал, чтобы к вечеру была баня, и всё! Так вот чё теперь-то? Чё эти бандюки рогатые со мной сделают, коли к вечеру никакой бани не будет?! А её чё им, рожу?!

Я слушал вполуха, ожидая, когда он отойдёт от стены и мне представится возможность выхватить у него оружие. Возможно, конечно, что даже с револьвером в лапах я ничего бы не смог поделать с вооружёнными головорезами Чумазого и Жорика. Однако так по-любому было бы спокойней. Да и домовой никого не пристрелит со страху…

— Вот бы и вправду взять да закрыть всю их банду разом, — мечтательно протянул хозяин гостиницы, — Я чё, собственно, пришёл-то…

Он уставился куда-то в потолок, видимо размышляя о том, как по-быстрому расправиться с обидчиками, а потом вдруг всплеснул лапами, подпрыгнул на месте и даже хлопнул в ладоши, не в силах сдержать эмоций.

— Есть тут у меня одна индейка… фу ты, идейка! — поправил домовой сам себя. — Хотя индейка тоже найдётся в хозяйстве, не голодаем, поди. Но для начала расскажу, чё они там задумали. Я-то думал, они про порошок талдычить будут, так куда там…

Он наконец отошёл от стены, за что поплатился немедленно. Одним прыжком я вырос перед ним и выхватил револьвер из кобуры на его поясе.

— Лапы вверх!

Хозяин посмотрел на меня будто на умалишённого, но так и не поднял лапы.

— Ты сдурел, что ли? — спросил он.

Я растерялся, не понимая, почему он себя так ведёт.

— Подними лапы, кому говорю! Я не шучу.

— А то чё, пристрелишь?! Холостые там, чертячья твоя башка!

— Уверен?

Я с подозрением покосился на него, полагая, что прыткий хозяин просто надеется оставить меня в дураках. Если в его револьвере были заряжены холостые патроны, то зачем он таскал тяжёлую пушку с собой повсюду? Для чего наставлял её на меня? Домовой, видя, что я ни на грош не поверил в его слова, затараторил будто заведённый:

— Ты чё думаешь, бандюки позволили бы мне тут с боевым револьвером расхаживать? Ага, как же! Нет, только с холостыми, я убедил их, что мне пушка по-любому нужна, чтобы от гостиницы зверьё всякое отгонять!

Я прожёг его специфическим, следовательским взглядом. Домовой всё понял и выразительно закивал. Впрочем, лапы он так и не поднял. Ну не стрелять же в него!

Я опустил револьвер, открыл барабан и взглянул на патроны. Действительно, банальный шумовой жевело… Всё это время хозяин носил в кобуре обычную хлопушку. Сам «сорок пятый» выглядел внушительно, это было действительно боевое оружие, но что делать с ним, я не имел ни малейшего представления. Я раздосадованно отбросил револьвер на раскладушку и было развернулся идти к двери, как домовой сказал:

— Я б на твоём месте не выбрасывал его, глядишь, понадобится.

— Енотов в лесу пугать? — не сдержался я.

— Это мне, поди, было бы зверей пугать в самую пору, а тебе сподручнее бандитов гонять. — Хозяин подмигнул мне не заплывшим глазом, в котором затаилась обида. — Знаешь, почему с пушкой-то шастать тут нельзя?

— Почему?

— Потому, что и они-то все свои пушки во время сходки под замок сдают, так положено. Оружие есть только у тех, кого выставили гостиницу охранять. А дом, он на то и хозяйский, чтобы у хозяина добра всякого хватало! Понимаешь, к чему веду?

В лапах домового вдруг появилась целая горстка патронов — настоящих, боевых патронов.

— Будет им банька, будут знать, как хозяина обижать!

Я удивлённо уставился на патроны, потом покосился на револьвер. Слова домового о том, что бандиты сдавали личное оружие перед сходкой, были чистейшей правдой. Мне не раз приходилось слышать о подобной практике, в этом смысле хозяину можно было верить на слово.