Мы пришли - Сергей Протасов Страница 16

Вокруг дымовых труб установили экраны высотой два метра над палубой, изготовленные из полудюймового котельного железа. У амбразур башен и щелей боевых рубок появилась дополнительная противоосколочная защита, также снабженная асбестово-войлочными негорючими вставками, для улавливания мелких осколков и недопущения их рикошета внутрь защищаемых помещений. Зиновий Петрович горячо одобрил доработку, пожелав непременно узнать имя автора идеи и пообещав наградить его, насколько это в его власти.

Далее капитан второго ранга Семенов доложил о катерных учениях, отработке атак флота минными катерами в темное время суток, об охране рейда минными и артиллерийскими катерами, введенной сразу после отбытия Рожественского. В эффективности этих дозоров убедиться адмиралу довелось лично.

Впрочем, такая встреча, судя по всему, его обрадовала. Он поблагодарил Семенова за хорошую организацию дозорной службы. Но отметил, что на такой жаре парусиновые тенты, натянутые над палубами катеров, заметно облегчили бы матросам несение службы. Потом потребовал представить ему списки экипажей катеров, что перехватили его на подходах к стоянке эскадры, и наградить каждого матроса денежной премией в размере 10 рублей золотом из его собственных средств с объявлением благодарности в приказе по эскадре «за правильные и решительные действия при несении дозорной службы!». А офицерам занести благодарность с той же формулировкой в личные дела.

Потом адмирал заслушал доклад о проведенных учениях по тралению и даже высадке десанта на необорудованный берег в дневное и ночное время. О перевооружении больших минных катеров 47-миллиметровками и пулеметами вместо прежних устаревших 37-миллиметровых пушек. Проводились также тренировки экипажей катеров с задачей ходить в темноте у незнакомого берега, удерживать назначенную позицию или район патрулирования ночью по компасу и счислению при невидимых береговых и прочих ориентирах. В ходе учений два катера получили повреждения и находились сейчас в ремонте, а один разбился на камнях и восстановлению не подлежал.

Командующий обозом, капитан первого ранга О. Л. Радлов доложил о разработанном им и одобренном штабом плане развертывания временного пункта базирования эскадры в любой подходящей гавани. Планом предусматривалось быстрая обвеховка места стоянки, развертывание катерных дозоров и даже, при необходимости, береговых батарей из десантных пушек и пулеметов, списанных с кораблей на транспорты. При этом были составлены несколько вариантов графика бункеровки кораблей, в зависимости от обстановки, позволявшие сократить время приемки грузов чуть ли не в два раза. Для чего на приданных эскадре транспортах с неприкосновенным запасом угля были сделаны соответствующие доработки в грузовом рангоуте. Тренировки по развертыванию базы проводились регулярно.

Следующим вопросом было обеспечение возможности увеличения боезапаса за счет освободившихся отсеков подводных минных аппаратов и минных погребов, а также погребов 37- и 47-миллиметровых патронов с соответствующим их переоборудованием силами экипажей кораблей. Было признано необходимым изыскать возможности для увеличения боекомплекта главного калибра броненосцев отряда Фелькерзама как минимум на 10–15 процентов, а также для доработки их башен по образцу «Суворовых».

После был составлен примерный план дальнейших учений, включавший в себя отработку новых способов торпедных атак, атак в ночное и дневное время отдельных кораблей и отрядов на ходу одиночными миноносцами и отрядами миноносцев, отражение этих атак с взаимным огневым прикрытием без использования прожекторов. На этом совещание, затянувшееся на семь с лишним часов, было закончено, и все его участники отправились на краткий торжественный обед по случаю возвращения Рожественского и получения долгожданного снабжения. Командам была выдана к ужину двойная винная порция, а следующий день объявлен выходным. Для разгрузки прибывших пароходов были наняты местные грузчики.

8 февраля флот снова вышел в море. Помимо ставшего уже привычным маневрирования всей эскадрой и поотрядно – в сомкнутом и развернутом строю – впервые опробовали на практике массированную минную атаку с залповой перекрестной минной стрельбой с большой дистанции на эскадру и по одиночной, быстроходной, свободно маневрирующей цели. Из-за возникших накладок и вызванных ими задержек в выполнении команд согласованной атаки не получилось. Атакованные корабли уклонились от всех – выпущенных за две учебные атаки – 34 мин Уайтхеда, зато пять штук из них снова было потеряно.

С наступлением темноты занялись отработкой ночных атак, без стрельбы минами, и тренировкой в перестроении эскадры в ночное время. В ходе этих учений столкнулись по касательной «Бородино» и «Орел», смяв полки противоторпедных сетей, еще не до конца демонтированных. К счастью, обошлось без более серьезных повреждений. Уже перед самым рассветом провели ночные стволиковые стрельбы. Вернувшись на рейд к обеду, снова встали на якорь и с флагмана передали: «Командам обедать» и «Благодарю за службу!».

Следующую неделю – снова тренировки, пожарные, водяные тревоги, заводка пластырей. Офицеры разбирали свои ошибки, тренировались на планшете и изучали методички. «Олег» и «Жемчуг» натаскивали миноносников, изображая из себя мишени и носясь в 5–7 милях от берега на виду у всей эскадры на полном ходу. За семь дней потеряли еще пять торпед, но зато попадания в крейсера теперь стали, скорее, закономерностью, нежели случайностью. При стрельбе залпом одновременно с четырех эсминцев со встречных курсов с обоих бортов, даже с 5–7 кабельтовых, вероятность поражения цели превышала 50 процентов. Это был, несомненно, хороший результат.

В штабе штудировали английские лоции, в поисках подходящих для базирования бухт на Корейском побережье и островах, окружавших Японию. Прорабатывали варианты построения эскадры, боевого развертывания, связи между нашими отрядами при уничтожении дозорных отрядов противника. Безусловно, сходились во мнении, что для гарантированного быстрого потопления даже одиночного патрульного крейсера нужно его не догонять, а загонять на главные силы и уже тогда уничтожать массированным артогнем, используя для прерывания его радиосвязи свои передатчики на максимальной искре.

Минеры постоянно практиковались в работе на беспроволочном телеграфе. По распоряжению адмирала, бывало даже, объявляли дни радио, когда все сообщение между кораблями осуществлялось весь день только по рации. В результате к этому достижению технического прогресса привыкли все, так же как к паровым машинам, а минеры даже стали узнавать друг друга по почерку.

После десятидневной стоянки с непрекращающейся учебой три ночи подряд выходили на ночное маневрирование с обязательными стрельбами и минными атаками катерами либо миноносцами. При выполнении ночной минной атаки столкнулись «Бравый» и «Грозный». К счастью, повреждения ограничились лишь длинными вмятинами в бортах да содранной краской, так как удар был по касательной. Впоследствии это все удалось исправить. Затем учения по сосредоточению огня отряда на одной цели, снова маневрирование, снова минные атаки вперемешку с тренировками в погрузке угля в море на ходу.