На гиперскорости - Алексей Кузьмин Страница 16

– Наши проверки выявили многочисленные нарушения… – перебила Раза Твилага, привстав от возмущения с кресла. Ее собственная вступительная речь была прекрасно подготовлена, но она не ожидала, что гости проявят такое нахальство.

Твиглроут поднял голос, и он зазвучал громко, как колокольный звон, отражаясь от мраморных стен и уходя к высокому куполообразному потолку.

– Я не закончил министр! Помимо двадцати шести процентов с товарного оборота и семнадцати процентов из государственной казны, вы также установили пошлины за пересечение вашего космического пространства. Вы установили пошлины на связь! Вы обязали нас использовать ваше топливо и наложили запрет на использование посторонних информационных каналов!

Страж Рамон удивленно поднял брови и погладил бороду, задумавшись. Твиглроут был в ударе. Кое-где он, конечно, приукрасил, и все это понимали, но напор был неотразим.

– Ну, ну, – пролепетал судья. – Не прибедняйтесь, Рыцарь. Вам, конечно, нелегко, я согласен, но уж не нагнетайте.

– Да, – согласился сухопарый сосед. – Налоги высоки, но не настолько. Что же вы из нас извергов делаете.

Раза уперлась взглядом в стол. Это был провал. После того, как министр финансов сказал, что налоги высоки, Страж ее даже слушать не будет. Рамон прекрасно все понял и, опять-таки, чтобы избежать неловкости, взял слово:

– Если налоги высоки, то, я полагаю, бессмысленно будет обсуждать их повышение. Это прямое противоречие положениям Указа о справедливости. Понижение ставок в повестку дня не входило, так что предлагаю поблагодарить друг друга за терпение и закончить обсуждение.

Министры закивали и зашуршали в креслах, мечтая выбраться из этой жары и пойти куда-нибудь освежиться. Первым поднялся Страж, за ним потянулись остальные. Твиглроут и Калем вышли из зала заседаний последними, вытирая потные лбы и радуясь, что все так удачно закончилось.

Раза ждала их в просторном коридоре, ведущем к покоям дипломатов. Скрестив руки на груди, она смотрела в большое панорамное окно с видом на Дворец Тоуха и многоуровневые, утопающие в зелени сады.

– Идите, Калем, – сказала она, не поворачивая головы. – А вы, Рыцарь, пожалуйста, останьтесь.

Калем испарился, а Твиглроут подошел к Разе почти вплотную. Он не боялся эту женщину. Когда-то она, в сопровождении лучших наемных убийц Тоуха, ворвалась во дворец Императора Ри-Батала. Воспользовалась случаем, когда вся охрана сопровождала колонну послов, и на посту был только Твиглроут. В одиночку он перебил почти всех убийц, но Раза оказалась коварным и хитрым противником. Она сумела сделать так, что он оказался перед выбором – либо спасать Императора с супругой, либо маленькую Сильвию. Он выбрал принцессу и никогда об этом не жалел. Только корил себя, что не выполнил свой долг полностью, не сумел защитить все семейство.

– Чего изволите, министр? – спросил он сухо.

Она повернулась и сделала шаг навстречу. Твиглроут почувствовал кислый металлический запах, доносящийся из приоткрытого рта.

– Вам повезло, Рыцарь. Страж на вашей стороне, – сказала она. – Мы оба знаем, что требование о выдаче принцессы законно.

– Что-нибудь еще, министр? – спросил он, не отводя взгляда.

Он понимал, о чем говорит Раза. Действительно, в этот раз им повезло. Рамон отчего-то решил помочь Ри-Баталу, используя формальности и трактуя неточности закона в его пользу.

– Я пошлю запрос в Главную канцелярию, и они пересмотрят решение, можешь не сомневаться, – сказала Раза Твилага и улыбнулась, как улыбается гиена, почуявшая кровь. – Думаешь, выкрутился Рыцарь? Думаешь, тебе повезло? Я уничтожу ваш Орден и ваш Ри-Батал, чего бы это не стоило. Я сотру в порошок ваше сопротивление, ваш народ. Размажу, как грязь.

На ее губах дрожала улыбка, переходящая в гримасу. Раза была раздражена и раздосадована, но в ее голове уже зрели планы мести, уже лились реки крови.

– Ты знаешь, Рыцарь! Я выполню свои обещания. Моя воля восторжествует! Ты это знаешь.

Первый Рыцарь, забыв про неудобный галстук и все димпломатические уставы, резко схватил ее за горло. Руки и пальцы, несмотря на возраст и отсутствие тренировок, были прочнее угростальных протезов. Ярость, усыпленная долгой работой с документами, убаюканная в деловых костюмах и кабинетах из кожи, вдруг хлестанула фонтаном. Он сжал пальцы и Твилага захрипела. Здоровый глаз покраснел от лопнувших капилляров, она задрожала и изо рта выпала, качнувшись, ниточка слюны.

– Помни, Раза, – сказал Рыцарь. – Помни, с кем ты имеешь дело.

Он отпустил шею и, не оборачиваясь, направился в покои.