Время оружейников - Николай Коробов Страница 16

Закончив говорить, Гвидон приложился к фляге, которую к этому времени запустили по кругу братья Затворы, судя по резкому запаху, пили спирт или какую-то настойку на оном.

– Именно так, может быть это не та Россия какой мы бы хотели ее видеть, но… – Роман тоже приложился к фляге, глотнул, спирт обжег пищевод, огненным шариком упал в желудок, заливая приятным теплом живот. Передал фляжку дальше, продолжил:

– Но мы давали присягу, мы помним, что есть наш долг и что есть Родина. Не знаю, вы можете мне не верить, но все именно так и есть.

– Да нет, парень, верить то мы тебе верим, – тихо произнес, молчавший все это время Айболит, – тут дело в другом, и вопрос в другом.

– Да, и в чем!? – Роман не сдержался, в голосе явно зазвучала злость.

– В том, что мы тоже помним где живем, и где жили, – агрессивность Тигренко, Айболит невозмутимо проигнорировал, – но ведь все это было до ядерного Торнадо. А теперь все не так, теперь это не только не наша страна, не наша Россия, это не наша планета. Не наш МИР, понимаешь? Мы уничтожили все, что только можно, сами себя извели, но Мир отрыгнул, пережил даже ядерную катастрофу, а мы нет. Не мы конкретно, а все люди, вся наша цивилизация. И пытаться жить понятиями прошлого, стоит ли? Прошлое «отлично» продемонстрировало чего стояли все наши понятия. И вся эта чушь о присяге, долге, верности обычная туфта неадекватно воспринимающего окружающий мир человека.

– Мы тоже пережили катастрофу, мы тоже выжили, – Роман чувствовал, как сводит челюсть, но остановиться уже не мог. – А прошлые понятия, не так уж и плохи, уж в любом случае не хуже бандитски-мародерских понятий воцарившихся всюду.

– Конечно, но ты не задумывался, а все ли бандиты встреченные тобой, были бандитами в «прошлой» жизни? – Айболит хитро прищурился, пристально глядя на Тигренко, – Нет, просто это в природе человека, не Торнадо уничтожил человечество, а человек. И смерть сеяли всюду люди… сначала люди в форме, потом, когда началась Кровавая Баня [12], все, даже старушки и детишки хватались за оружие. Вот и ответь, чем ты так гордишься, когда представляешься офицером страны призрака.

– Я действующий офицер, находящийся на задании, и плевать, что вы считаете, что России больше нет, для нас она все еще есть, израненная, умирающая, но все-таки НАША! Мы клялись защищать ее всеми доступными способами, и мы будем это делать, как бы тяжело нам не пришлось.

– Дурак, – невозмутимо констатировал Айболит. Остальные тропошники молчали, лишь Гвидон, улыбаясь, покачал головой:

– Он не дурак, Айболит, он из идейных, хотя часто это одно и тоже. Не обижайся на нас, капитан, мы просто другие, мы приняли новый мир и его законы и живем так как живем. А ты всего лишь призрак прошлого, уж извини за прямоту, но вряд ли возможно возрождение России, как и любых других стран, при нашей жизни уж точно. Потом, десятилетия, а может века спустя, если мы все же выживем, то наверняка вновь примемся межевать мир, делить целое и воевать за части. А защищать то чего нет, ну воля ваша, вопрос только от кого?

– От всех, от любого кто посигнется на нее…

– Я ж говорю, дурак, – перебил его Айболит, – это вам придется с каждым встречным поперечным воевать, кто умом не тронулся. Мы вот ходим по пяти селениям, разного насмотрелись, и везде свои законы, свои правила. Везде, где выжили люди, мы видим попытки возрождения, но не страны вовсе, а вида «homo sapiens». И поверь мне, вряд ли где-то вам будут рады, если вы придете со своими идеями о Великой России, слишком свежа еще память о том чем все это закончилось.

Тигренко молчал, недобро глядя в огонь. В сказанном торговцами, имелась своя разумность, но все внутри него бушевало, противилось принятию этих истин. Призрак прошлого призрачной страны, наверное, и в этом они правы, но он не один такой призрак, а раз так, то так ли уж важно, верят в их идеи еще кто-то или нет, ведь по большому счету это не так уж важно, важнее, то что они готовы исполнять свой долг – защищать.

– Ладно, не стоит устраивать тут диспут, чай не депутаты – буркнул Пекло, – вон, кстати, твои идут, капитан.

Тигренко обернулся как раз в тот момент, когда его спутников окружили тесным кольцом наемники.

– Пойдем встречать, Роман, – поднимаясь, произнес Гвидон.

Роман пружинисто встал, и первым зашагал к своему отряду, не дожидаясь торговца. Подошел когда тихие, спокойные по началу переговоры, перешли на повышенные тона, глава наемников вдруг сделал шаг назад, гаркнул что-то, и наемники вскинули оружие готовясь к стрельбе, но на мгновение раньше его команда уже ощетинилась во все стороны стволами.

– Стоять! Не стрелять! Стволы вниз! – рявкнул Тиграш, да так, что и наемники по большей части опустили оружие. Рысь правда так и не опустила свою трещотку, удерживая ее в паре сантиметров от лица краснолицего амбала из разбитого лба которого текла кровь, заливая левую сторону лица. Ноздри ее трепетали, в глазах бешенство, палец на спусковом крючке побелел от напряжения. Застывший напротив нее наемник зло сопел, но не делал попыток перехватить оружие, понимал, что стоит на самом краю.

– Что случилось? – тяжело отдуваясь, подбежал Гвидон.

Кристина злобно скривилась, но промолчала. Вместо нее ответил Саныч:

– Да кое у кого, инстинкт кобелячий разыгрался, вот и получил по дюже широкому хлебалу.

– В смысле? – не сразу сообразил глава каравана.

– Да чего тупить-то, – вздохнул главарь бандитов, – фраер этот полез мацать руками ей задницу, ну и словил в лоб.

– Бульбаш, ты что совсем охренел! – тропошник повернулся к предводителю наемников, – не можешь своих дуболомов в узде держать!? Ты мне еще войну тут развяжи, дебил! Вы что, мать вашу, забыли кто вас кормит и за что платит!!!

– Да все слишком быстро произошло, – опустив глаза произнес командир наемников, – уж очень шустрая сучка…

Тигренко не меняя позиции, без замаха ударил, лишь довернув в конце корпус. Наемник, всхрипнув, подлетел и бесчувственно рухнул на спину. Остальные тут же вновь взяли оружие на изготовку, Тигренко даже не стал головой крутить, и так чутье подсказывало, что не менее десятка стволов уставились на него. Гвидон покачал головой, произнес, обращаясь, прежде всего к своей маленькой армии:

– Отставить, разойтись! Готовиться к выходу.

Бойцы каравана нехотя стали отступать, двое взяв под руки так и не пришедшего в себя Бульбаша, ушли последними. Остался лишь тот, которого до сих пор держала на мушке Рысь. Гвидон хмыкнул: