Книга Страшного суда - Конни Уиллис Страница 16

По мере сил ответив на остальные вопросы, Дануорти выглянул за дверь посмотреть, не появился ли Гилкрист, и пошел прямо по коридору искать телефон. Дозвонившись в Брэйзноуз, он попал на сторожа, украшавшего миниатюрную синтетическую елку у себя в привратницкой.

— Позовите, пожалуйста, Пухальски, — попросил Дануорти, надеясь, что не перепутал фамилию оператора-стажера.

— Его нет, — ответил сторож, свободной рукой наматывая серебристую гирлянду на еловые лапы.

— Передайте, пожалуйста, когда вернется, что мне нужно с ним поговорить. Это очень важно. Он должен расшифровать привязку сети. Номер... — Дануорти сделал паузу, дожидаясь, пока сторож управится с гирляндой, и только тогда продиктовал номер телефона, который сторож нацарапал на крышке коробки с украшениями. — Если не найдет меня по этому номеру, пусть позвонит в приемный покой лечебницы. Как думаете, когда он примерно вернется?

— Сложно сказать, — протянул сторож, разворачивая фигурку ангела. — Некоторые, бывает, возвращаются на пару дней раньше, но основная масса приезжает сразу к началу семестра.

— То есть? Вы хотите сказать, что его сейчас нет в колледже?

— Он был. Собирался настраивать сеть для кафедры медиевистики, но потом оказалось, что не понадобится, и он уехал домой.

— Тогда дайте мне его адрес и домашний телефон.

— По-моему, где-то в Уэльсе он проживает, но точнее сказать не могу — это к секретарю колледжа, и ее сейчас тоже нет.

—А она когда будет?

— Не знаю, сэр. Уехала в Лондон искать подарки.

Дануорти продиктовал еще одно сообщение, пока сторож

расправлял ангелу крылья, затем, повесив трубку, стал вспоминать, оставались ли в Оксфорде другие операторы на Рождество. Видимо, нет, иначе Гилкрист с самого начала не стал бы поручать работу стажеру.

На всякий случай он позвонил еще в колледж Магдалины, но там никто не отвечал. Он положил трубку, подумал минуту и набрал номер Баллиола. Там тоже было глухо. Наверное, Финч все еще с американками, показывает им колокола на Большом Томе. Дануорти посмотрел на часы. Всего-то полтретьего, а казалось, гораздо больше. Тогда, возможно, они только обедать сели.

Он позвонил в привратницкую Баллиола, но и там его ждало молчание. Тогда он вернулся в приемный покой, полагая, что Гилкрист уже там. Гилкриста не было, зато были два санитара из «Скорой», они разговаривали с сестрой из приемного покоя. Гилкрист, наверное, отправился к себе в Брэйзноуз, планировать следующую переброску или даже две. Может, на третий раз пошлет Киврин прямиком в разгар чумы, чтобы, так сказать, воочию и тому подобное.

— Вот вы где, — сказала сестра. — А я боялась, что вы ушли. Пойдемте, пожалуйста, со мной.

Дануорти думал, она обращается к нему, однако санитары тоже последовали за ней по коридору.

— Проходите. — Придерживая дверь, она пропустила санитаров внутрь. — Чай на тележке, туалет вон там, подальше.

— Когда я смогу увидеть Бадри Чаудри? — спросил Дануорти, останавливаясь на пороге.

—Сейчас подойдет доктор Аренс, — ответила сестра и все-таки закрыла за ним дверь.

Санитарка из «Скорой» тут же ссутулилась в кресле, сунув руки в карманы. Санитар подошел к тележке и сунул в розетку штепсель электрического чайника. Ни тот, ни другая никаких вопросов дежурной не задавали, так что, возможно, происходила некая стандартная процедура, хотя Дануорти с трудом представлял, зачем санитарам дожидаться Бадри. И зачем их всех здесь собрали.

Этот зальчик находился в противоположном крыле от приемного покоя. Но там были такие же кресла с неудобными спинками, такие же столы с веерами пропагандистских брошюр, и тележку с чаем украшала такая же серебристая мишура, закрепленная веточками пластикового остролиста. Только стены глухие, без окон, и даже дверь без стекла. Замкнутое помещение, в котором обычно родственники больного ожидают самого худшего.

Дануорти сел, чувствуя, как наваливается усталость. Ожидают худшего... Инфекция. Давление девяносто шесть, пульс сто двадцать, температура тридцать девять и пять. Единственный остававшийся в Оксфорде оператор уехал в Уэльс, а секретарь отправилась искать подарки. Киврин где-то в 1320-м, в нескольких днях или неделях от расчетного времени. Если не месяцах.

Санитар налил в чашку молока, насыпал сахара и размешал, дожидаясь, пока закипит чайник. Его напарница, судя по всему, задремала.

Дануорти уставился на нее отрешенным взглядом, думая о сдвиге. Бадри сказал, что, по предварительным данным, сдвиг получился минимальным, но это по предварительным. На самом деле должно быть недели две, что больше похоже на правду.

Чем дальше в прошлое историк отправляется, тем, в среднем, сильнее сдвиг. Переброски в XX век давали смещение на несколько минут, в XVIII — на несколько часов. В колледже Магдалины, на пробных перебросках в эпоху Ренессанса, сдвиг получался от трех до шести дней.

Но это в среднем. Сдвиг варьировался от человека к человеку, и спрогнозировать точные цифры на конкретную переброску было невозможно. Как-то раз у кафедры XIX века вышел сдвиг в сорок восемь дней, причем на незаселенной территории, где обычно обходилось без сдвигов вообще.

Причины их появления тоже не поддавались логике. Когда проводили первые «пристрелочные» переброски в XX век еще в двадцатых годах, он сам из пустого внутреннего двора Баллиола перенесся в два часа ночи четырнадцатого сентября 1956 года с трехминутным сдвигом. Однако при повторной переброске на восемь минут третьего сдвиг составил целых два часа, и Дануорти чуть не приземлился на голову выпускника, тайком пробирающегося в общежитие после ночной вылазки.

Что, если Киврин сейчас где-нибудь в полугоде от расчетного времени и не знает, когда теперь стыковка? И Бадри прибежал в паб сообщить, что ее надо вытаскивать?

Вошла Мэри, по-прежнему в пальто. Дануорти встал.

— Как Бадри? — спросил он, боясь услышать ответ.

— Он в неотложке. Нам нужен номер его полиса в ГСЗ, и мы не можем найти его карту в баллиольском файле.

Несмотря на взлохмаченные седые волосы, в остальном вид у Мэри был привычно собранный и деловой — как всегда, когда она обсуждала с Дануорти его студентов.

— Так вы не там ищете. — Дануорти почувствовал облегчение. — Операторов распределяют по колледжам, но официально они числятся за университетом.

— Значит, личное дело Бадри в канцелярии. Хорошо. Не знаешь, он не выезжал из Англии за последний месяц?

— Две недели назад проводил локальную переброску в Венгрии для кафедры XIX века. После этого все время в Англии.

— А родственники из Пакистана к нему не приезжали?

— У него их нет. Он англичанин в третьем поколении. Уже выяснили, что с ним?

— Где Гилкрист и Монтойя? — не слушая, спросила Мэри.

— Ты сказала Гилкристу прийти сюда, но он пока не появлялся.