Файл ТМ - Николай Грошев Страница 15

Интересные ребята были. В чём-то мы их даже поддерживали и уважали. Увы, в комплексе их желания и стремления, грозили последствиями, которые ребятки не могли объективно просчитать. А Вася просчитал. Перепроверил раз двадцать, но итог не поменялся. Даже у него волосы дыбом встали от этих результатов…, «едва схемы не закоротило» — как он сам выразился.

К-хм…, я всё время сбиваюсь. Слишком уж много воспоминаний теснится в моей голове. Слишком много видел, слишком долго прожил…, прошу прощения, вернусь к последовательному рассказу…, а?

— Мррр… — Произнёс некто, аккуратно складывая крылья за спиной и сворачиваясь клубком на животе солдата.

— Что мррр? Крэдок, тебе заняться нечем?

— Погладь. Я засну, а ты успокоишься. Это поможет тебе сосредоточиться.

— Ага…, - проворчал солдат, обречённо вздохнув, — тебе просто нужно, что бы тебя погладили и плевать тебе на мою затею.

— Конечно, плевать. Это глупо. Ты пишешь историю своей жизни, что бы потом распылить её на атомы в пространственном разрыве. Мррр

— Лучше мурлычь друг, а то я решу, что ты прав и найду себе другое хобби и будешь сам себя гладить.

Рыжий друг Сергея Шилова широко зевнул и, закрыв мордочку хвостом, прикрыл глаза, он тихо мурлыкал и дремал…

Старика я отвёз в больницу. Сдал в приёмный покой и собирался, было уйти, но меня остановили расспросами о моём новом друге. Я терпеливо рассказал всё что знал. Но уйти всё равно не дали. Потребовали дождаться сотрудников полиции и каких-то непонятных разъяснений доктора. Насчёт полиции я всё понял — будут оформлять факт нанесения тяжких телесных. А вот чего от меня надо доктору, я некоторое время догадаться не мог.

Док появился быстро, ждать его пришлось совсем немного. Поздоровался, очки поправил и пояснил мне, что они делают всё возможное. Поинтересовался, как хорошо я знаю пациента. На мой ужатый рассказ о знакомстве со старичком, он скривил морду так, что мне самому кисло стало.

— Понятно. В общем, молодой человек, ситуация такова. Пациент без документов, страховка если есть — хорошо, если нет — плохо. Но пока это не важно. Состояние не критическое, но требуется срочное лечение препаратами, которых в больнице нет. Мы окажем первую помощь, но это всё, больше ничего мы сделать не сможем.

Я стоял, опираясь на подоконник сего заведения, а он, завершив речь, мялся рядом и посылал мне выразительные взгляды. Хмыкнув, я вытащил бумажник и передал «доктору» купюру. Несчастный нищий врач, от нищеты ужасной, даже забывший припрятать в кармане часы с позолотой, купюру взял и уныло вздохнул. На третьей бумажке вздыхать перестал, радостно улыбнулся и убежал обратно к пациентам.

— Вот скотина. — Буркнул ему в след и стал ждать приезда полицейских. Те не спешили. В отличие от доктора, им тут денег срубить было не реально, так что и спешить никто не собирался.

Да, такой вот была Россия, была вся Земля господа. Сейчас такой гадюшник если и встретишь, то только на Спине Дракона — это общее народное название планет в системе звезды Тау-9, более известной как звезда Дракона. Уже лет сто Спина Дракона с честью несёт знамя величайшего геморроя Звёздной Федерации. И как ни пытались, там порядок навести, ощутимого результата по-прежнему нет. Вот и Земля в дни моей юности была одной из таких планет.

Менты прибыли в числе двух усталых лиц, непонятной принадлежности. В штатском, с пистолетами под мышками и удостоверения показывать сочли выше своего достоинства.

— Ты свидетель? — Буркнул мне один. Я кивнул. — Рассказывай.

Я рассказал. Полицейские слушали позёвывая. Потом поинтересовались, смогу ли я кого опознать из нападавших. Я ответил, что точно не скажу — они ведь в моём рассказе в панике убежали едва меня приметили (в то время, попытка самообороны, в 9 из 10 случаев могла привести к хорошему сроку за решёткой). Полицейские переглянулись, друг другу кивнули.

— Как старик очухается, передай: хочет заяву писать, улица Ленина 17. Не захочет — отлично, нам лишний гемор ни к чему. — Я согласно кивнул правоохранителям и они ушли.

Я закурил, присев на подоконнике и беззаботно болтая ногами.

— Здесь нельзя курить. — Произнесла проходившая мимо девушка в белом халате.

— Мне можно, — ответил я ей, дебильно улыбаясь, — я дурак. И справка есть — показать?

По коридору она двинула так быстро, что едва не оставила халат на полу. Видать, улыбка ей понравилась. Докурив, я покинул больницу и отправился по своим делам, на выходе пообещав себе, что в ближайшее время зайду навестить незнакомца. Кто знает, может, у него и родственников нет, так и проваляется в палате совсем один, до самой выписки. Мне это было знакомо — после ранения, когда весь отряд на очередном задании, валяешься в спец госпитале и хоть бы одна знакомая морда появилась на пороге! Да хоть какая-нибудь морда, без чепчика белого. С сумкой полной апельсинов…, мне отчего-то, всегда как попадал в госпиталь, очень хотелось апельсинов. Даже во сне снились. Особенно, если отряд был на задании, и никто навещать не приходил. Так там одиноко всегда было…, а иногда и жутко. Если не один попадаешь в палату и все «лёгкие» вполне себе время проводишь, порой даже весело. А вот если «тяжёлый», хоть вешайся. Больничка маленькая у нас была, для каждого отряда своя. Мы ни когда не видели других кондоров на поле боя, во время учёбы и точно так же не было контакта с ними в других местах. Оттого, наверное, и было так жутко. В основном мы все раздельно лежали, палат было четыре, а раненных с заданий редко приходило больше одного двух. Всего несколько раз на моей памяти, больничку заполняло битком. Тогда Лёня Сапёр со мной пространство делил. Мучился он жутко и однажды ночью просто перестал дышать. А я не спал в тот момент — не мог просто…, жаль парня, хороший был солдат и отличный друг…

Дел у меня в городе было предостаточно. Можно было снова их отложить и потратить ещё недельку на мероприятия подобные моему походу в умирающую зелёную зону города, но я решил, что, скорее всего, большая часть таких походов закончится столь же печально. Много времени прошло, город изменился, да и я уже не был тем сопливым юнцом, который мог найти покой возле озера с лебедями. Тогда, наверное, я не испытал бы ничего кроме тоски, оказавшись возле пруда каким помнил его в своей юности. Время то ушло. Я больше не грустил от расставания с очередной «единственной» любовью, я каждый день вспоминал боевое прошлое и тяжесть автомата в руках. Мир моих ценностей изменился до неузнаваемости. Город тоже. Так что я начал решать свои дела.

Родительский дом был одной из таких проблем. Что с ним делать я решительно не знал. Жить там я не мог — правда, не мог. Что-то изнутри буквально гнало меня оттуда. Продать его? И этого я сделать не мог, не поговорив прежде с Андреем, а связаться с ним — можно, но придётся задействовать экстренный канал, а использовать его таким макаром, значит напрашиваться на серьёзные неприятности с собственным отрядом. Надо было решить проблему раньше, на похоронах, но тогда ни один из нас не задумывался о такой мелочи как дом. Так что проблема повисла прочно. Лучше дела обстояли с моим финансовым багажом. Изрядная сумма на банковских счетах, это конечно, хорошо, но у денег есть одно неприятное свойство — они быстро кончаются. Следовало с ними что-то делать. Прибыльная работа в фирме Коня в прошлом, тырить со счетов фирмы я тоже уже не мог, значит, однажды настанет (пусть через десяток лет, но таки настанет) день, когда мои финансы начнут напевать романсы. Первое что пришло в голову — открытие собственного дела, на вроде фирмы Коня. Опыт в этом деле у меня теперь имелся, можно было попробовать, но возникли кое-какие сомнения, так что идею, я отложил в долгий ящик и решил посоветоваться с бывшим работодателем. Конь к моей проблеме отнёсся с пониманием и всплеском активности. Не знаю, какие связи он задействовал и пользовался ли ими для себя (скорее всего, пользовался, да по любой пользовался), но вскоре более половины своих средств я вложил в акции компании, название которой сейчас даже не могу вспомнить. Витя не обманул — очень скоро компания эта потолстела, и её акции метнулись вверх. Как такое можно было просчитать заранее — без понятия, а Витя на такой вопрос не ответил бы. Впрочем, я и не спрашивал, просто будь на его месте я, то не сказал бы. Вообще, я до сих пор очень благодарен ему, парень всегда помогал мне. Стоило только попросить…, а ведь бродяга даже понятия не имел, насколько денежных знаков я опустил его фирму. Как-то сейчас не по себе. Тогда я не чувствовал угрызений совести, а вот сейчас, спустя столько лет — совесть проснулась. Глупо…, Конь давно на том свете, да и думаю, не сильно бы он обиделся, вскройся мои махинации со счетами «Артеса».