Не будите спящую принцессу - Наталья Резанова Страница 15

Он ничуть не обиделся за грубое обращение.

— А то! Я раньше в Букиведенской пожарной охране служил.

Удачное совпадение... Кстати, тут поблизости есть аптекарская лавчонка. Целебными водами Киндербальзама торгует.

— Я учту, — кивнул он.

У меня не было никакого желания руководить тушением пожара, и если этим займется компетентный человек, тем лучше для всех. Интересно, его коллеги тоже могут оказаться полезны в данной ситуации? Я огляделась, но ни ван Штангена, ни Вайна с Вайбом не увидела. Зато в поле моего зрения попал Вассерсуп, лупящий по физиономии какого-то здорового детину. Сцену эту, словно на картине, обрамляли ворота. За спиной детины виднелась повозка.

— Мерзавец! — визжал бургомистр. — Ты почто с пустой бочкой приехал? Где вода?

— А нету... Какая-то сволочь затычку из бочки вытащила, вот вода и вытекла.

— Зачем вообще тогда сюда ехал? К колодцу надо было!

— Так сказано же — как пожарную тревогу бьют, поспешать к месту возгорания немедля...

— А остальные где?

— Нету их в городе. В садах они. Вишенки поливают... дождя-то нету.

Вассерсуп размахнулся и невеликим кулаком саданул водовоза по скуле.

Я отвернулась. Но зрелище внутри двора было не лучше. Проинструктированные приставом горожане так бойко махали лопатами, что порушили не только незасыпанную могилу Шнауцера, но и всю лужайку с захоронениями. Как сказал бы какой-нибудь отсутствующий в Киндергартене алхимик, за неимением стихии воды со стихией огня боролась стихия земли. Похоже, у них был шанс помешать распространению огня, но потушить — вряд ли. Дым висел над двором, черный, как грозовая туча.

— Адские силы выбрались на волю, — прохрипел поблизости Суперстаар. Он прижимал к груди спасенную святыню, лицо и волосы его были в саже, по щекам катились слезы.

Если б я сказала доброму ректору, что такое явление, в принципе, возможно, чему я была свидетельницей, он бы все равно мне не поверил. Тем более, что Суперстаар и не собирался меня слушать. Он прислонил образ к покосившемуся надгробию и снова заковылял к горящему храму.

Я бросилась за ним.

— Куда вы! Вы ведь уже спасли, что хотели!

— А архивы?

— Какие еще, к Ядреной Фене, архивы?

— Во-первых, не поминайте языческих богов. Во-вторых, я говорю об уникальном собрании манускриптов, хранящихся в дальнем приделе храма. Там есть документы, которым не одна сотня лет. Вы поняли?

— Поняла, что я полная дура, — буркнула я.

«И что мне было вчера не в книжную лавку шляться, а зайти к присноблаженному Фогелю? И что мне было к тому небольшому количеству заклинаний, выученных в МГБ, не добавить еще одно — противопожарное?»

Во двор, толкаясь и разливая драгоценную влагу, ввалились те, кого Гезанг послал к колодцу. Я выхватила ведро у ближайшего и окатила себя водой. Хватило также и ректору.

— Что вы делаете? — отплевываясь, возмутился он.

— Принимаю меры безопасности. Как вы сказали — в дальнем приделе? Бежим, может, еще что-то спасем.

В Ойойкумене не так много людей, сумевших побывать на Том-еще-Свете и вернуться. Наверное, только я и есть. Свидетельствую — ничего страшного там нет. Так, печальная призрачная долина. Но меня предупредили — это не все посмертие, а наиболее населенная его часть. Праведники попадают в Злачное Место, а самые большие злодеи низвергаются в Тартарары. Подчеркиваю — чтобы заслужить квартиру на нижнем этаже, нужно быть редкостным гнусом. Достаточно сказать, что никто из павшей в былых войнах солдатни, составившей Армию Теней — а были они убийцами как до смерти, так и после нее — в Тартарары не попал.

В отличие от солдат Армии Теней я никого не убивала (без необходимости) и не грабила (предпочитаю честный обман). Но теперь могу предположить, что еще до смерти получила некоторое представление о том, как пресловутые Тартарары выглядят. Впрочем, в тот момент, когда мы с ректором бросились в огненные врата, я не была уверена, что смерть еще не наступила. И больше я такой подвиг повторить не решусь, даже ради ценнейшего манускрипта в мире.

Если бы не Суперстаар, я бы ничего не нашла и вообще не добралась бы до места. Никогда не подозревала, что храм Присноблаженного Фогеля столь велик. Точно — изнутри он явно был больше, чем снаружи. Или так казалось из-за дыма, затянувшего все помещения. Но Суперстаар, несомненно, мог бы найти дорогу и в полном мраке и вел, не сбиваясь с курса. Перед низкой дверью он извлек связку ключей, но тут же его сотряс приступ неукротимого кашля. И то — дым забивал легкие.

— Открывайте, ректор, пока крыша не рухнула!

— Не могу... руки трясутся...

Я разбежалась и пнула дверь. Со всей силой, но без особой надежды. В подобных строениях двери обычно дубовые и окованные железом. На счастье, именно здесь строители схалтурили. Дверь слетела с петель, и мы ввалились внутрь.

В полумраке смутно виднелись полки, заставленные, свитками, книгами, просто пачками листов.

— Что здесь самое ценное?

— Здесь все бесценно... — проперхал Суперстаар.

— Тогда хватаем все, что можем — и ходу!

Обратный путь показался еще хуже. Крыша держалась из последних сил. Мы еле уворачивались от ливня горящих искр и града черепицы.

А когда мы выскочили во двор, аккурат за нашими спинами рухнула несущая балка.

Суперстаар в изнеможении опустился на искрошившиеся ступени — они не выдержали, и он поехал вниз, как ребенок с горки. Я поплелась следом и получила прямо в физиономию полную кастрюлю воды. Ту же порцию отмерили и ректору.

Это вернувшийся Гезанг приказал облить нас с головы до ног. И правильно сделал — одежду и волосы, несмотря на принятые мною предосторожности, мы подпалили.

Ректор, правда, действий экс-пожарного не оценил.

— Что вы натворили! Пергаменты! Вы погубили их!

Увы — документы, спасенные из огня, тут же намокли. Я со вздохом выпустила из объятий спасенные манускрипты, положив их к ногам ректора.

— Вот, получите. Потом я помогу вам разобрать то, что уцелело.

От нас с Суперстааром валил пар. Какой-то сознательный горожанин протянул мне большую стеклянную бутыль со словами: «У вас волосы дымятся». Жидкость в бутыли выглядела вполне прозрачной, но, прежде чем вылить ее себе на голову, я сообразила, вытянув пробку, понюхать содержимое.

— Урод! Ты что, сжечь меня хотел?

Дымящуюся прядь я предпочла вырвать. Сознательный побледнел и проблеял нечто нечленораздельное.

— И где ты это взял?

— В целительской лавке... и там же написано было: «вода».

Грамотный попался, на мою голову. В прямом смысле. Aqua там, конечно, было написано, но прибавлено еще и vitae.