Властелин воды - Алексей Вязовский Страница 15

Стоял я, принимал поздравления от подданных, улыбался им в ответ. У людей-то сегодня настоящий праздник, вот и нечего кривиться, денек потерплю. И вдруг, милая девчушка преподносит мне небольшой букетик синих эмоний – точь-в-точь, как тот, что я когда-то в Ируте отправил с Олафом Бренне. И который потом положил начало нашему короткому, но очень приятному знакомству.

Забрав букетик из рук ребенка, я жадно зашарил глазами по толпе, заполонившей площадь. Ну, не бывает же таких совпадений?! Кому в голову придет дарить князю букетик скромных, синих цветочков? Букеты все тащат огромные, в основном из пышных и дорогих цветов – бедная София только и успевает их принимать и тут же передавать в руки слуг. Этой горы букетов нам хватит, чтобы украсить весь Замок, да еще и на Храм останется. А тут вдруг скромный букетик, именно мне, и еще такой до боли знакомый.

Бренну нахожу глазами на ступеньках Ратуши – стоит улыбается мне поверх моря людских голов, словно мы только вчера с ней расстались. Понятно, что я ни за что не упущу случая продолжить наше знакомство! Подозвал тихо Свана, незаметно показал ему на красавицу. Велел узнать, кто такая, где живет, и отнести девушке приглашение на сегодняшний бал. Может, оно у нее и есть уже, но подстраховаться не мешает. Сван исчезает в толпе, а меня вдруг охватывает предвкушение предстоящего свидания с Бренной. Настроение резко поднимается, сердце радостно бьется, да и мероприятие в Ратуше не вызывает прежнего раздражения. Эх, скорей бы уже вечер наступил…

– …Сын, какой же ты у меня красавец! – входит в мою спальню София. Ее материнское восхищение аж зашкаливает, ну как тут ей не поверить?

– Правда, хорошо выгляжу? – засомневался я, поправляя манжеты и белоснежный шейный платок в вороте строгого сюртука из дорогой шерсти. Заказал его еще перед отъездом, не особенно надеясь на мастерство местного портного, но тот, как ни странно, справился с новым для него фасоном.

На каждый день этот сюртук категорически не годится, на лошадь в нем не сядешь. А на выход – почему бы и нет? Ну, подбешивают меня все эти кружева на мужиках и расшитые золотом бархатные камзолы! Сюртук этот намного проще, легче, и в нем к тому же не так жарко. А то, что в Ратуше душно будет – к бабке не ходи!

– Просто превосходно, Йен! Сам придумал так платок повязать?

– Сам, кто ж еще научит…

Галстуки я в прошлой жизни носил крайне редко, но они у меня в гардеробе все же были, и завязывать их я умел. Поэтому мне труда не составило и с шейным платком справиться, повязав его в стиле английского денди, и даже придав ему легкую небрежность. Конечно, не «красавчик Браммелл», но тоже кое-что могЁм.

– Очень необычно. Но красиво! Может, еще брошь сюда…?

– Ну, матушка… – поморщился я – Как сказала одна умная дама: скромность и роскошь – две сестры.

– Ну, что, тогда идем, сын…?

…От Замка до Ратушной площади всего минут пять спокойным шагом – запрягать карету не имеет никакого смысла. Лучше уж по вечерней прохладе прогуляться. Да, и кареты у них здесь… так себе. До нормальных рессор даже гномы не додумались – используют какой-то дорогой магический артефакт, чтобы сильно не трясло. В общем, прокатиться в карете по городской брусчатке Минэя – то еще удовольствие! Про грохот вообще промолчу.

На краю площади стоят разноцветные шатры – завтра с утра у нас в столице начинается праздничная ярмарка. В одном из шатров бродячие артисты уже дают для собравшихся горожан кукольное представление. Помост, яркая ширма, разрисованная аляповатыми пейзажами, на руках артистов обычные перчаточные куклы. Заинтересовавшись сюжетом сценки, вызывающей громкие взрывы смеха, я подошел чуть ближе.

– Так получи же, проклятый Маркус! Будешь у меня знать, как воровать чужое золото!

Под смех толпы одна кукла безжалостно дубасила другую деревянным мечом, и надо так понимать, сцена изображала наш последний бой с покойным Готфридом, поскольку у одной куклы волосы были темные и короткие, а у второй – золотистые кудри. Несколько пышно разодетых кукол стояли в сторонке, наблюдая за поединком, среди них были и куклы в длинных белых плащах – инквизиторы, судя по всему. А народ-то у нас осмелел, не только над своим князем, но уже и над псами Понтифика начали подсмеиваться!

Наконец, златокудрая кукла была забита до смерти под улюлюканье толпы и перестала дергаться, безжизненно перекинувшись через ширму. Темноволосая, потрясая мечом, тут же приняла торжественную позу и пафосно произнесла.

– Так будет с каждым, кто покусится на мои земли и мое золото! Мы, Тиссены, всегда приходим за своим!

Под бурные аплодисменты публики представление закончилось, и актеры пошли в толпу собирать вознаграждение. Денег народ не жалел, значит спектакль понравился. Видимо солдаты, вернувшиеся недавно домой, уже успели разнести по всему княжеству красочные подробности нашего «стояния на реке Червонной». Цитируют-то меня чуть ли не дословно. Не удивлюсь, если уже и песни какие-нибудь героические в народе сложили, и теперь исполняют их в кабаках под звуки лютни. Или что у них здесь вместо нее…

– Забавно! – хмыкнул за моей спиной дядюшка – Может, разогнать этот балаган и всыпать пару плетей наглецам?

– Зачем? Если народу нравится, пусть смотрят – пожал я плечами – уж эту уродливую куклу, изображающую меня, такого красивого и умного, я как нибудь переживу. И потом знаешь, Фридрих, один умный человек сказал, что люди не смеются над теми, кого любят или до ужаса боятся. Из увиденного здесь я делаю отрадный для себя вывод – мои подданные меня больше не боятся. Но видимо еще недостаточно горячо любят. Так что мне есть к чему стремиться…