Превосходство Воплощенного. Том 4 - Дмитрий Ра Страница 15

Чувствую вкус губ Элеоноры. Пышные, влажные, и с нотками чего-то цитрусового. Ее парализовало, как от электрического тока. Она вцепилась ногтями в кровать, слышу звук рвущейся простыни. Ткань халатика сползает с ее плечика, одна из упругих грудей услужливо показывается с набухшим, коричневатым соском.

Чувствую мурашки по ее телу, учащенное дыхание.

Впритык смотрю в заслезившиеся и распахнутые глаза, цвета морских глубин.

И…

Пора!

Ментальные щупальца нащупывают ее замешательство. Ее ступор. Ее ослабевающий разум. Погружаются в омут чужой памяти, выискивают картинки и образы из прошлого.

И первое, что я понимаю… Намерения Элеоноры. Она и правда не хочет меня обманывать. Она искренне отчаялась. Ее цель стать принцессой-аристократкой давно осталась в прошлом. Осталось только желание быть обычной женщиной. Красивой, радостной, желанной, счастливой… В самых отдаленных её мыслях я вижу воображаемую картинку…

Элеонора идет по пляжу под руку с мужчиной. Вокруг них бегают дети. Мальчик и девочка, обоим лет по пять. Всё бы хорошо, но образы всех, кроме нее, расплывчаты. На мужчине и детях нет лиц — только размытые кляксы. Ей часто это снится, но всё всегда заканчивается одинаково. На пляж врываются люди. Много мужчин в лохмотьях Фрагора и фраках Вельтешафт. Они хватают ее, связывают. Семью без лиц убивают на ее глазах. Она кричит, плачет и… просыпается. Почти каждую ночь одно и то же. Одно и то же…

Погружаюсь глубже в пучину черных мыслей…

Я вижу прошлое. Маленькая Элеонора трудится, не покладая рук, в какой-то то ли пещере, то ли яме. Вокруг взрослые и дети в струпьях. Фрагоры. Они тоже работают. Элеонора что-то лепит… Кирпичи… Голыми руками выковыривает непокладистую глину, утрамбовывает в деревянную форму, уравнивает, переворачивает — кирпич готов. Ее дневная норма — четыреста штук. Но она не рабыня, нет. Она выживает. Так же, как и остальные Фрагоры. Норма у взрослых женщин — тысяча. У мужчин — полторы.

Вот она берет кусочек глины, делает из него шарик. Кидает в уродливого мальчика неподалеку, хихикает.

— Эй! — возмущается мальчик. — Страшила-вонючка!

Элеонора надувает губки. Ей обидно. У себя в шахтерской деревне ее называли маленькой красавицей. А тут, где все дети с рождения привычны к уродству, не могут оценить её миловидное личико. Ведь для них она другая.

Но вот мальчик улыбается ртом без губ, тоже лепит шарик, кидает в ответ. Их окрикивает однорукий бригадир под номером восемьсот пятьдесят один:

— Так! Эля и Дик сегодня останутся без сладкой воды!

— Эй-й-й-й! — возмущаются дети.

Бригадир смеется, подбирает ком глины, кидает в детей. Теперь смеются все. Но смех быстро затихает:

— Дику и Эле по пять кирпичей к сегодняшней норме! Работать!

Дети усерднее ковыряются в глине мозолистыми тощими ручонками. Хорошо хоть сладкую воду не отняли. Кухарка и так больше не делает ложки сахара «с горкой».

Возвращаюсь в реальность. Элеонора… становится податливой. Я чувствую во рту ее язык.

Но еще рано возвращаться из ее мыслей. Погружаю щупальца глубже. Я должен понять, что не так в её рассказе…

«Проматываю» жизнь Элеоноры. Что-то понимаю, что-то не очень. Чужие мысли — сложная материя. В них легко заблудиться.

Вот она работает с глиной. Растёт. В одиннадцать лет пробуждается, и ее берут в отряд разведки клана Фрагор. Она проходит суровые тренировки. Как физические, так и умственные. Ее обучают языкам, математике, биологии. К семнадцати годам она переводится в особый отряд внешней разведки. Ей создают легенду, документы. Внедряют в европейский кластер сначала гражданкой, а потом…

Вижу расплывчатый момент из памяти. Элеоноре рассказывают, как ей повезло. Программисты Фрагора взломали систему учета Вельтешафт, когда те обновляли операционку на резервном сервере. Теперь она может вступить в клан без лишних «формальностей».

Сквозь образы, я слышу, как в реальности Элеонора постанывает, под корень просовывая мне в рот длинный язычок.

Ого, а вот это немного интересно. По тому, что я вижу в ее памяти, она девственница. Ей больше тридцати, но она так и не успела познать мужской ласки? Неудивительно, что она стала сходить с ума. Женские инстинкты трубят тревогу.

Ныряю обратно в мысли…

Вижу мужчину. Страшного, как атомная война. Его порядковый номер в клане — шесть. Он очень значимая фигура и считается главой внешней разведки.

— Эля, слушай меня, — хрипит шестой. — Сегодня, ты отправишься к «чистым». Станешь у Вальтов младшим кадетом в отделе по особым делам. Если будешь стараться, рано или поздно, тебя повысят и посвятят в то, что называется пазлы… Эля, ты слышишь? Эля?…

Картина меняется. Тот же хриплый голос, но много лет спустя. Похоже, Элеонора переговаривается с ним по телефону:

— Почему ты не помогла Гэкару? Ему пришлось связаться с беглыми филзели. И они наследили. Располовинили его брата и чуть не убили самого мальчишку. Мы отправили семнадцатого Гэкару на помощь, но все закончилось катастрофой. О чем вы вообще думали?

Голос басит гневом и спокойствием одновременно.

— Шестой, я помогла Гэкару сбежать из школы, этого недостаточно? Вы хотите, чтобы всё мое дело пошло под собачий хвост?

— Я велел тебе покинуть школу. Ты там больше не нужна.

— Но почему, черт бы вас побрал?! Я так близка. Пазлы почти в моих руках.

— Следи за языком, Эля! Мы не считаем, что ты близка. Ты переводишься из отдела разведки в тактический отдел. Немедленно возвращайся.

— Дайте мне еще пару месяцев.

Пауза.

— Зачем?

— Я хочу договориться с Константином Кибой.

— Ты серьезно?

— Да.

— Ты спятила? Ты вообще представляешь, что говоришь? У тебя мозг прогнил в этой школе, и ты забыла, что он сделал?