Последний полет - Лиана Мерсиэль Страница 15

В его голосе не было злобы, он говорил спокойно и просто, будто перечислял ингредиенты из какого-нибудь не слишком оригинального рецепта. Валья задрожала. Она-то знала, сколько боли скрывается за этим безразличием.

– И тем не менее ты решил пройти Посвящение, – возразила она, – и принести себя в жертву ради спасения мира.

– Ну, я бы так не сказал.

Каронел положил руку на рукоятку меча, отстегнул его от пояса и поставил на землю, прислонив к скамье. Пальцы задержались на навершии с выгравированным грифоном, но эльф на него не смотрел.

– Я по-прежнему жив, мир тоже в порядке, и никаких жертв с моей стороны не потребовалось. Я и в бою-то ни разу не был. Пара-тройка стычек с генлоками не в счет.

Его холодные голубые глаза теперь смотрели на Валью. Он убрал руку с меча.

– Вот он я, целый и невредимый, но в моих венах течет скверна порождений тьмы, которая убьет меня через двадцать лет. Если повезет – то позже, не повезет – и того раньше. Поэтому когда я говорю, что не следует торопиться с решением – ты слишком молода, а Мор нам пока не угрожает, – то говорю это лишь потому, что, будь у меня снова выбор, я бы точно не торопился.

– Но что будет, если придут храмовники? – спросила Валья. Нитка наконец порвалась, и в пальцах девушки остался маленький серый комочек. Она отбросила его в сторону, и он исчез в трещине между желтоватыми камнями брусчатки. – Вы станете нас защищать? Даже несмотря на то, что мы не Стражи?

– Я – стану, – ответил Каронел, хитро улыбаясь. Увидев, что Валья улыбаться не собирается, он снова стал серьезен. – Здесь вам ничего не угрожает, места безопаснее вам в целом мире не найти. И для того чтобы так и было впредь, проходить обряд Посвящения совсем необязательно. А что будет, когда объявятся храмовники… сомневаюсь, что сам Первый Страж знает ответ на этот вопрос. Скорее всего, он подождет, что скажет Церковь, потом – что сделает Церковь. Затем оценит отношения между Церковью и храмовниками, настроения внутри самого ордена и последствия восстания магов. И только после всего этого, сдается мне, Первый Страж заявит о своей позиции. Он очень осторожный человек.

– Скорее трусливый, – выпалила Валья.

Каронел пожал плечами:

– Если собрался играть в политику – играй осторожно либо не суйся в нее вообще. Первый Страж об этом прекрасно осведомлен, и он не из тех, кто будет стоять в стороне, наблюдая за игрой других.

Каронел поднялся со скамьи, взял книгу и меч:

– Заболтались мы с тобой, а тебя, если я правильно помню, ждет работа. Работа, которую обязательно нужно закончить. Мертвец с этой задачей точно не справится.

А через неделю пришли храмовники.

Об их приближении сообщило облако кирпично-красной пыли, которое Стражи заметили на горизонте около полудня. Медленно, но верно двигалось оно к подножию Сломанного Зуба. Время от времени внутри этого облака вспыхивали блики, выдающие присутствие стальных доспехов, но, не будь у Стражей подзорных труб, никто и не догадался бы, что эти путники – храмовники.

Дозорные сообщили, что их всего пятеро, они едут в железном фургоне, запряженном мулом.

Валья с остальными хоссбергскими магами, прильнув к узкой бойнице, следила за кирпичным облаком. Рассмотреть людей она не могла, да и не хотела: если придется с ними сражаться, пусть для нее они будут просто храмовниками – безликими и совершенно незнакомыми.

Но она помнила, каким изнуряющим было ее путешествие сюда, как невыносимо тяжело было добираться до Вейсхаупта пешком, – а эти бедняги вообще всю дорогу трясутся в раскаленном железном ящике на колесах. И Валья сочувствовала этим людям, даже несмотря на то, что они были храмовниками, появление которых в Вейсхаупте так ее страшило.

Даже когда все остальные ушли, Валья еще несколько часов стояла у бойницы, наблюдая за тем, как фигурки ползут по растрескавшейся красной земле Андерфелса. А когда они начали подниматься на Сломанный Зуб и надолго исчезли из вида, Валья, чтобы скоротать время, принялась читать дневник Иссейи. Но сосредоточиться, как ни пыталась, не могла: от волнения строки расплывались у нее перед глазами, она часто отвлекалась и ловила себя на том, что рука ее снова и снова тянется к посоху.

Наконец, вечность спустя, она услышала, как открываются ворота. Следом раздались голоса, но слов она разобрать не могла. Под каменными сводами зазвучал раскатистый мужской голос. Валье он был незнаком.

«Наверное, самый главный, – подумала она, подгоняемая любопытством, которое оказалось сильнее страха. Потом взяла посох и направилась к воротам.

Люди были красными с ног до головы – и не потому, что закатное солнце не щадило для них своих лучей. Причиной был толстый слой пыли, осевшей на их доспехах, въевшейся в мокрую от пота кожу. Их мул, отчаянно моргающий из-за той же пыли, попавшей животному в глаза, был и вовсе клубничного цвета.

Храмовники не выглядели угрожающе, скорее уж смертельно уставшими, но Валья инстинктивно вжалась в стену, надеясь, что они ее не заметят. Ее страх перед храмовниками был неискореним. Она смотрела на пылающий меч, выгравированный на их нагрудных пластинах, и вспоминала о годах, проведенных под неусыпным надзором этих опасных, всегда смотревших враждебно людей. И сейчас она была благодарна Стражам, которые стояли полукругом между нею и храмовниками, не давая им ее увидеть.

– …вестей от наших братьев на юге? – произнесла в это время Сулве.

– Нет, – последовал ответ главного.

Все-таки Валья угадала – мужской голос, который она слышала раньше, принадлежал ему. Его усы, как и все лицо, покрывала красная засохшая корка, из-за которой было совершенно непонятно, как выглядит этот человек. Но он точно был не из Хоссберга – Валья знала там всех старших храмовников, а этот был ей незнаком. Да и выговор у него какой-то странный.

– Мы встретили на своем пути две крепости, обе оказались заброшены, – продолжал храмовник. – Местные рассказали, что Стражи очень торопились: продавали свободных лошадей, одежду, еду – все, причем почти что задаром. Объяснять никому ничего не стали, так что от кого они бежали и куда – неизвестно. Порождений тьмы в тех краях нет – в этом мы сами убедились.

– Дезертиры? – с недоверием спросила Сулве.

Храмовник покачал головой. Облачко пыли, поднявшееся с его волос, повисло над ним, словно красноватый нимб.

– Они ведь не тайком бежали. Можно представить, что одну крепость покинули самовольно, но обе? Сомневаюсь.

– Изменники могли подговорить остальных. В конце концов, это всего лишь горстка Стражей.

По голосу Сулве было ясно, что сама она в это не верит.

– Как знать, – пожал плечами храмовник. Его доспехи лязгнули, в воздух взмыло очередное облачко пыли. – Потом мы двинулись по Имперскому тракту. Добравшись до Шюрно, повернули на север – и вот мы здесь. У меня в сумке лежат письма, которые нас попросили передать. Но среди них нет ни одного от Серого Стража. Как я уже сказал, Стражей нам не попадалось. Если бы дела обстояли по-другому, наш путь закончился бы намного раньше.