Дело всей смерти - Андрей Крюков Страница 14

– Отец Алексий, что с вами? – подал голос послушник Клим, издали наблюдавший за беседой своего наставника и гостя.

– Все хорошо, Клим. Видишь, разговариваем, – не отрывая суженных глаз от академика, откликнулся отец Алексий. В нем клокотала и рвалась наружу ярость, которой можно было ждать от разведчика Зацепина, но никак не от священника.

– Да садитесь же! – зашипел Неелов. – Я понимаю, как дико все это звучит. Но дайте мне сказать. Я объясню, а вы примете решение.

Отец Алексий нехотя вернулся за стол. Выработанные за десятилетия монашества сдержанность и смирение остудили гнев.

– Я позову охрану и сдам вас полиции, – сказал он деловито усевшемуся напротив Неелову. – От сказок вы перешли к угрозам.

– Имейте терпение выслушать. Я все-таки в прошлом ваш руководитель и старше вас. Мои слова вас возмутили, и справедливо. Конечно, предложение умереть кого хочешь выведет из себя. Но насчет ваших товарищей вы сделали неправильный вывод.

– Так что с товарищами?

– Я повторяю: только умерев, можно попасть на небо, в рай. И ваши товарищи умерли. И попали на небо. Но их не убили. Они умерли своей смертью. Поверьте! От болезни. У всех у них был диагностирован рак. В последних стадиях, неизлечимый, неоперабельный. Как и у вас. Только в вашем случае врачи ошиблись.

– То есть вы все лгали тогда про космические корабли, космонавтов, которые видели Бога?

– Разумеется. Но это была ложь во спасение. Мы же не могли так и выложить: через три месяца вы – покойники, а пока позанимайтесь в нашем учебном центре. Было бы негуманно умирающих мучить лекциями и тренировками.

– И все-таки вы нас мучили. Почему вы не прекратили занятия, когда стало известно, что у слушателей рак?

– Вы не понимаете. Мы с самого начала знали, что все слушатели неизлечимо больны. Вы все были отобраны для операции «Борода Зевса» только потому, что жить вам осталось всего ничего. Вы все были обречены на неминуемую скорую смерть. У вас было только время, чтобы получить подготовку и явиться в рай, так сказать, не с пустыми руками.

– А как узнали, что у нас рак?

– Все оперуполномоченные прошли углубленную медкомиссию. Она же была и, как сейчас модно выражаться, кастингом. Только против обыкновения мы искали не лучших из лучших, а тех, кому судьба уже вынесла приговор. Характер операции диктовал и специфику подбора кадров.

Отец Алексий сокрушенно покачал головой.

– Как это бесчеловечно… А со мной, выходит, вам не повезло?

– Зато вам повезло. В Каракумах слушателей продолжали регулярно обследовать. Анализы, снимки. Помните, вас усиленно накачивали лекарствами, капельницы ставили. Вряд ли вы и ваши товарищи можете упрекнуть командование, что вас списали и не пытались продлить вам жизнь. Так вот, повторные обследования вызвали сомнения в вашем смертельном диагнозе. Опухоль у вас оказалась доброкачественной. И вас вместо того, чтобы проводить в последний путь, отправили в Москву, в нейрохирургический госпиталь. Что же вы находите здесь бесчеловечного?

– Свои последние недели и Круглов, и Зуев, и Непейвода могли провести в кругу близких. Если бы вы открыли им правду про болезнь.

– Эх, Алексей Павлович! Это в вас говорит священник с высоты прожитых лет. А вспомните себя тогда. Разве хоть один из вас, узнав, что жить осталось недолго, отказался бы продолжить учебу? Отказался бы участвовать в такой операции? Даже если путь к ней лежит через смерть? Мы до последнего держали ваших товарищей в неведении. Чтобы не омрачать им и без того тяжелые последние дни. Но перед кончиной каждому признались во всем. Я лично и генерал-полковник Осокин просили у них прощения. И знаете, никто из них не упрекнул нас. Они согласились, что мы поступили правильно, дав им поучиться. Каждый выразил готовность после смерти выполнить задание.

– Пусть так. Их смерти нет на вашей совести. Вы их не убивали. Но почему решили убить меня спустя столько лет?

Неелов всплеснул руками.

– Это все мой темперамент! Конечно, я не должен был так прямо заявлять. Это глупость, безрассудство с моей стороны!

– Прямо? А как вы собирались – окольно? Другими словами, моя смерть вам все-таки нужна.

Академик глубоко вздохнул. Зацепин впервые видел его подавленным.

– Постойте. – Неелов заговорил тихо, но с внутренней убежденностью. – Это стечение обстоятельств. Трагическое стечение обстоятельств вынуждает меня. Я пришел к вам как к бывшему товарищу по оружию. Однополчанину, если хотите. И как к священнослужителю. Человеку духовному, высокоморальному. Готовому пострадать за ближнего своего. Я пришел просить о жертве. Вы были готовы к жертве тридцать лет назад. Так примите крест сейчас.

– Опять вы за свое! Тогда я готов был умереть, как солдат в атаке, за родину. А за что вы просите отдать жизнь теперь? За вашу частную лавочку? Фирму по торговле будущим?

– За своих товарищей! Чтобы выручить их. Если они провалились, то сейчас в аду их лихо обрабатывают.

– Но как я могу избавить от загробных мучений умерших людей? Только помолиться за них.

– Есть более действенный способ! Эти герои – Круглов, Непейвода, Зуев – недаром столько лет были нашими глазами и ушами на том свете. Нам многое теперь известно о тамошних порядках, – горячо зашептал академик. Перед Зацепиным снова был ученый муж, страстно увлеченный и гордый своим открытием. – Будущее прописано в книге судеб, которая находится в раю. Это только так говорится: книга. На самом деле это колоссальное хранилище, библиотека. На разных носителях – пергаменте, папирусе, коре, пальмовых листьях, бумаге, каменных скрижалях, медных и глиняных дощечках – записаны судьбы людей, животных и даже растений. Там можно найти истории стран, народов, городов, зданий, изобретений, горных хребтов, акционерных обществ, политических партий, алкогольных напитков, торговых сетей… От сотворения мира до конца времен. Что будут носить в 2200 году, хотите узнать? – Пожалуйста, есть соответствующая запись. В каком году найдут лекарство от рака? – Получите справку. Сколько проживет Крыска, любимая такса питерского семейства Плотниковых, да и каждый из этих самых Плотниковых? – Нет секрета!..

– Ну, Дмитрий Дмитриевич, такое нужно слушать при свидетелях! Чтобы понимать, обманывают меня уши или вы в самом деле произносите эту нелепицу… Клим! – позвал он послушника, который поглядывал из-за администраторской стойки.

– Не надо никого звать! – вскричал Неелов.

Отец Алексий жестом отменил приглашение, и послушник вернулся за стойку.

– Свидетели нам совсем не нужны, – заметил академик. – Я подхожу к самому главному: как вы поможете своим товарищам. Нашим товарищам, – поправился он. – Вы найдете в библиотеке их биографии и внесете исправления. Были они в аду – станут опять в раю!

– Да поймите вы: книги судеб не существует! Все это выдумки темных людей. Создатель не предопределяет нашу жизнь. Свою судьбу мы пишем сами. Каждым своим поступком, каждым сделанным выбором меняем ее! Верьте мне! Я священник, я знаю.