Homo Incognitus. Автокатастрофа. Высотка. Бетонный остров - Джеймс Грэм Баллард Страница 14

Плотный поток запрудил северную автостраду от Эшфорда до лондонского аэропорта. Солнце сияло на перегретой нитроэмали. Усталые водители высовывались из окон, слушая новости по радио. Запертые в автобусах будущие авиапассажиры следили, как поднимаются с далеких взлетных полос аэропорта реактивные лайнеры. К северу от зданий терминала я видел эстакаду над въездным туннелем аэропорта, забитую машинами, готовыми повторить в замедленной съемке нашу аварию.

Хелен Ремингтон достала из кармана плаща пачку сигарет и поискала на приборной доске прикуриватель – ее правая рука испуганной птицей вспорхнула над моими коленями.

– Хотите сигарету? – Сильными пальцами она сорвала целлофановую обертку. – Я начала курить в Эшфорде – глупо, наверное.

– Смотрите, какое движение. Мне нужны все успокоительные, какие есть.

Хелен обвела сигаретой салон.

– Вы снова купили точно такую же машину. И модель, и цвет.

Она повернулась ко мне, уже не пытаясь спрятать шрам на лице, и на меня накатила волна ее ненависти. Мы достигли Стануэллской развязки. Держась в автомобильном потоке, я думал, как она поведет себя в сексе. Я пытался представить, как ее крепкие губы охватывают член мужа, как острые пальцы раздвигают ему ягодицы, чтобы добраться до простаты. Хелен обратила внимание на желтую цистерну бензовоза рядом с нами – заднее колесо было всего футах в шести от ее локтя. Пока она читала пожарную инструкцию на цистерне, я уставился на ее крепкие икры и бедра. Знала она уже, с каким мужчиной – или с какой женщиной – будет у нее следующий половой акт?.. Когда зажегся зеленый, я почувствовал, как шевельнулся мой пенис.

Арка эстакады поднималась на фоне неба, северный конец прятался за белой прямоугольной пластиковой фабрикой. Нетронутые прямоугольные формы фабрики сплавились в моем мозгу с очертаниями голеней и бедер женщины, прижатых к сиденью. Хелен Ремингтон не замечала, что мы приближаемся к месту нашей первой встречи. Она сплела ноги, потом расплела, перемещая белые пухлости, пока мы проезжали мимо пластиковой фабрики.

Дорога пошла вниз; мы ускорялись к развязке с Дрейтон-парк. Хелен ухватилась за хромированную стойку поворотной форточки, чуть не уронив сигарету себе на колени. Стараясь выправить машину, я прижался головкой члена к нижнему ободу руля. Машину повело к первой точке столкновения с разделительной полосой. Линии разметки неслись под нами наискосок, за моим плечом тихо вякнул автомобильный клаксон. Сугробы стеклянных осколков мигали на солнце азбукой Морзе.

Сперма толкнулась в моем члене. Я потерял контроль над машиной, и переднее колесо ударилось в бордюр разделительной полосы, подняв смерч пыли и окурков до лобового стекла. Машина съехала со скоростной полосы и вильнула в сторону аэропортовского автобуса, выезжающего из-за поворота. Когда сперма брызнула из члена, я пристроил машину за автобусом. Последняя дрожь маленького оргазма затихла.

Я почувствовал, что Хелен Ремингтон держит меня за руку. Она передвинулась на середину сиденья, прижавшись ко мне крепким плечом и положив ладонь поверх моей руки на руле. Справа и слева нас объезжали, гудя, машины.

– Сверните здесь. Поедем потихоньку.

Я подвел машину к съезду в сторону бетонных бульваров одноэтажного поселка. Почти час мы ехали по пустынным улицам. У ворот жилищ стояли детские велосипеды. Хелен Ремингтон держала меня за плечо, ее глаза были скрыты за очками. Она рассказывала мне о своей работе в иммиграционной службе аэропорта и о проблемах с завещанием мужа. Знала ли она, что произошло в моей машине, о пути, который я столько раз репетировал в разных машинах, и что в смерти ее мужа я прославлял единство наших ран и моего оргазма?