Разбой - Петр Воробьев Страница 14

В ожидании шквала разрывных пуль, которые не оставили бы живого места на наших трупах, я прикрыл своим телом юную беженку, от страха впавшую в полубрачное состояние. Полтверждая его угрозу, с боевой колесницы, запряженной тройкой диатрим во главе с пулемётчиком, на нас сурово смотрели восемь стволов шестиствольного пулемёта. Но не тут-то было. «Я бросаю на вас вызов, от имени братства электриков»! – ответил Йаино, исходившему бешенной слюной, Самбор, сурово свернув свою руку в кулак на рукояти лагунды. Киприно лименарх призвал на Самбора благословение Четырнадцати, и тот набросился на нарушителя общественного беспорядка, колошматя его почем зря куда ни попадя. Под этим суровым натиском грозы работорговцев, Йаино спасся бегством в одну из боковых улиц, вдоль некоторых из которых, большая часть его соратников еще раньше последовала его примеру, осознав, что их перступные поптыки потерпели полный провал, так и не достигнув цели.

Я помог подняться испугавшейся до смерти, но живой, беженке, одарившей меня изумрудным взглядом своих прекрасных синих глаз.

Эрвиг кайрарх (ещё бы вагоногегемоном назвался) вновь дорвался до микрофона, на этот раз, начав с дельной новости:

– Через четверть часа ужин! Кормить нас будут Па́гото и Вера́йза, члены братства корчмарей! Ещё через два часа, вечерний чимар [77]! Как раз когда будете пить, смотрите на небо – Аскольдов Недомысел над нами пролетит, с северо-востока на юго-запад!

– Как раз между ужином и чимаром перепроверю уравнения, – поморянин щёлкнул выключателем в подлокотнике, проверяя, работает ли лампочка над его сиденьем. – Мне-то чимар или, ещё лучше, ергач со сливками, подавай хоть в любое время суток, но чтоб чимар общеупотребительно подавали на ночь, слышу первый раз.

– Это уэли́хский чимар, – на этлавагрском со странным выговором объяснил один из соседей, предположительно уэлихский же старейшина, если судить по длинным седым космам, перехваченным лентой, и по жидкой бородёнке, пущенной в три косички с вплетёнными цветными бусинами. – Наш доподлинный чимар, его можно пить с утра до вечера, не то что ди́нландский или, того хуже, са́ликский.

В доказательство своих слов, старец извлёк из стоявшего перед ним на металлическом полу мешка обтянутый тканью термос, четыре крошечных тыковки, четыре металлических трубки, и кусок замши. Пальнатоки вспомнил, что тыковки назывались «гуампы».

– Делай, как я! – шепнул поморянину йомс. – Иначе обидишь!

Старейшина обтёр трубочки и края тыковок куском подозрительного цвета замши, протянул тыковку с трубкой старичку с бородой поокладистее напротив, затем Пальнатоки и Самбору. Каждый взял тыковку обеими руками.

– Уюни́ фемнге́й та кюэн, ку́вен та трипантю, – сказал старейшина, открывая термос.

Остальные кто более, кто менее удачно повторили его слова, вдыхая резковатый, но приятный трявянисто-медовый запах.

– Значит, «Пусть сегодняшний рассвет будет для нас не последним», – объяснил старец и принялся разливать напиток по тыковкам, начиная с соседа напротив.

Когда он шагнул через проход, чтобы плеснуть чимара Пальнатоки и Самбору, обнаружилось, что его босые ступни странно повёрнуты вовнутрь, так что вождь ходил на их внешней стороне, как мегатерий [78]винландских степей.

Ни по цвету, ни по вкусу непохожий на настоящий саликский чимар (хотя вполне годный для питья) напиток полагалось тянуть через увесистые серебряные трубочки. Пальнатоки заметил, что часть жидкости почему-то течёт ему в рукав: тыквочка треснула. Это обстоятельство вызвало неожиданную суету старейшины, попытавшегося промокнуть йомсов рукав той же подозрительной замшей, что-то печально бормоча по-уэлихски. Скомкав порядок чимаропития и даже не познакомив участников между собой, старец собрал опустошённые тыквочки и трубочки соседей обратно в мешок, забрался с ногами на своё сиденье, сел там на корточки, и нахохлился, как больной напугай [79], вновь принявшись еле слышно бормотать. В его словах йомс мог разобрать только часто поминаемое имя Пиляна, менее кровожадного из двух верховных уэлихских богов.

В надежде рассеять замешательство и заодно наконец прояснить довольно давно не дававший ему покоя вопрос, Пальнатоки обратился к Самбору:

– Самбор, ты, как схоласт [80]и электротехник, в космических делах тоже сечёшь? Аскольдов недомысел, что над нами пролетит… Аскольд – почему у него такая незадача с платиновой горой-то вышла?

– Тут не одна незадача, а целых три, – очень довольно ответил «гроза работорговцев». – Верно говорят, козу берегись спереди, кобылу сзади, а дурака со всех сторон. Начну издалека, благо до ужина время есть. В Волиборово посадничество, Бобёрко из Альдейгьи придумал, как на расстоянии определять, из чего сделаны астероиды.

– И как же?

– Поставил фотоумножитель на микрофотометр.

– Да нет, ты так объясни, чтоб я понял!

– Не торопись, земляк, объясню.

– Земляк? – переспросил Пальнатоки. – От моего Фюна до твоего Поморья…

– На вёслах, и то дойти можно! Учитывая, где мы, это не то что земляки, а почти соседи! Погоди, про что я там… Ты наверняка использовал фотоумножитель – в ночном прицеле.

Йомс кивнул:

– Ночной прицел, это другое дело, а то скажешь тоже – фотоумножитель…

– Теперь посмотри в этот прицел на кусок угля и, к примеру, на платиновый самородок. Отличишь?

– Вестимо.

– Так же и от астероидов, только от них свет очень слабый, и сами очень маленькие. Вот Бобёрко и догадался сперва поставить на три телескопа цветные стёкла, и на каждый фотопластинку, чтобы можно было совместить все три в цветную фотографию – как в тех фотокитонах, которыми снимают виды на открытки. Только на Бобёрковых пластинках получались не Сварожичев чертог в Зверине, или там круглоухие коты у Белухи-горы на закате, а точечки от звёзд и чёрточки от астероидов.

– А это почему?

– Ты, когда стреляешь с упреждением, ведёшь луком, чтоб цель в прицеле встала?

– Вестимо веду!

– Телескопом тоже вести можно, там часовой привод в станине. С одной скоростью поведёшь, звёзды встанут, с другой – как раз астероид. Так можно отличить на пластинке, что есть что. Ну вот, Бобёрко стал уже эти фотопластинки разглядывать в микроскоп, де ещё с фотоумножителем. Да ещё наделал фотографий разных камней, металлов, и так далее – для сравнения. Так и оказалось, что есть астероиды из камня с углём, есть просто из камня, а где-то один из двух десятков бывает из камня с железом, никелем, и так далее. Некоторые говорят, это осколки разбившейся планеты, вроде нашей.