Ведун - Василий Сахаров Страница 14

Двинуться на Русь? Но там сейчас княжеские междоусобицы, в которых Мономашичами между собой и Мстиславичами режутся, а значит с перспективами на родине не очень хорошо. Тогда, может быть, направиться в Новгород? Это вариант, причем весьма неплохой, поскольку торговая республика ушла из-под власти великого князя, тем самым фактически отделилась от Руси, правителей меняет как модная барышня перчатки, а управляется Советом Господ и городским вече. Так что там есть, где развернуться. Еще можно остаться в Европе, но не лежит у меня к этому душа, ибо хочется находиться среди своих. Ну, а в целом окончательного решения у меня пока не было. Но это нестрашно, главное выйти на дорогу, а дальше все само сложится…

Вот такой вот расклад, касающийся моего местоположения и обстановки, в которой я оказался. И после этого, как всякий нормальный путешественник во времени, который не имеет возможности вернуться обратно, я должен был задать себе следующий немаловажный вопрос. А что я могу и кем хочу стать в новом для себя мире? Хм! Вопрос как говорится, на засыпку, и ответ на него должен быть максимально честным, ибо это нужно не левому дяде, а конкретно мне. Поэтому, совершенно естественно, я постарался в себе разобраться и провести краткую ревизию своих талантов и знаний. И что меня удивило, я узнал про себя немало интересного, поскольку сейчас очевидные факты становились, чуть ли не откровением.

Во-первых, я считаю себя русским человеком, который готов жить и пахать на благо своего народа, и не желает быть западным рыцарем, японским самураем или конунгом викингов. Зачем мне эти чужаки, если я четко понимаю, кем являюсь по крови и менталитету? Незачем, поскольку с мотивацией у меня полный порядок. И мне начхать на них, до тех пор, пока они не лезут в страну, которую я считаю родиной. Однако русского народа, за который я готов постоять, как такового, еще нет, хотя уже существуют такие понятия, как рус и Русь. Но Русь на данный момент разная. Есть Киевская, Северская, Белая, Черная и Поморская, а словом рус обозначают крупные племенные союзы или профессиональную касту воинов-варягов. И получается, что где осяду, там и будет мой новый дом и народ, за который я буду готов рвать вражеские глотки.

Во-вторых, у меня в голове множество знаний из разных областей: военное дело, математика, история, философия, политика, психология, музыка, сельское хозяйство, география и биология, а помимо того мне известно как должны развиться технологии и я знаю места залегания полезных ископаемых. Да вот в чем закавыка, становиться прогрессором мне совершенно неинтересно, ибо я понимаю, что просто так никакую новую идею в массы не толкнешь. Для этого нужны деньги, влияние, связи и время, а для того чтобы сберечь секреты, необходима сильная структура, которая обеспечит сохранение тайны. И если у «правильного» попаданца из фантастических книг на внедрение своих идей и технологий уходит год-другой, максимум, пять лет, то я, наверное, неправильный путешественник во времени, который настроен крайне пессимистично, и не желает тратить двадцать-тридцать лет на всякую муру, пока жизнь проходит мимо. Хватит с меня инвалидного кресла, насиделся. Теперь хочется просто пожить, так что дорогу надо выбирать свою, а не ту, которую для бывшего подполковника Соколова назначит кто-то со стороны. Хотя, если меня припрет, что-то по мелочи всегда можно будет использовать. Но всерьез на этом зацикливаться нельзя, потому что главное преимущество человека из технологического мира перед средневековыми аборигенами, это не его знания, а способность быстрее воспринимать, обрабатывать и усваивать информацию. Вот это да. Данный факт реально способен помочь мне адаптироваться в новых для меня условиях, и именно на это я сделаю свою основную ставку в борьбе за место под солнцем.

В-третьих, перебрав массу вариантов, я пришел к выводу, что больше всего мне подходит путь воина. Почему? Объясняю на пальцах. Славянское общество, хоть поморское, хоть новгородское, хоть киевское или степное, это сословно-кастовая формация. Наверху князья и священнослужители. Далее бояре, как правило, командиры воинских формирований, управленцы и администраторы. Потом витязи и профессиональные вояки, вся жизнь которых война, а перерыв между сражениями рассматривается ими как отпуск и подготовка к новым битвам. За ними житьи люди (крупные землевладельцы) и купцы. Еще ступенькой ниже рядовичи, которых часто называют черным людом, и в это сословие-касту входят рабочие, свободные крестьяне (своеземцы), охотники, рыболовы, мореходы, мастера и мелкие торговцы. Ну, а в самом низу находятся смерды, которые делятся на нескольких подгрупп. Кочетники — крестьяне, не имеющие собственной земли и работающие на нанимателя за долю от будущего урожая. Закупы — должники, отрабатывающие долг. И одерноватые (обельные) холопы — полные рабы, которые провинились перед общиной, не смогли вернуть долг или совершили тяжкое преступление.

Интересное общество, да? Вот то-то же, а в пока еще не просвещенной Европе все гораздо хуже. И рассмотрев социальную лестницу славян, я осознал, что единственный вариант подняться по ней наверх это ремесло воина, а все остальное не для меня, ибо пахать земельку не хочется, а на развитие промышленности и торговлю нет капитала, и отсутствуют необходимые связи. Так что куда ни кинь, всюду клин, и снова мне предстоит стать защитником родины или вольным бойцом. Однако в данном варианте вырисовывается новое препятствие. Бывший подполковник ФСБ Вадим Соколов ни разу не фехтовальщик и не реконструктор, а значит, мне придется изучать свое ремесло с самых азов. Но ничего, не боги горшки обжигают, научусь. Вон, Рацлава спросил, так он хотя бы элементарные хваты на меч показал, базовые стойки и удары, и я каждый день несколько часов их отрабатываю. Для начала этого хватает, а дальше будет больше, ибо тело у меня молодое, реакции хорошие, крови я не боюсь, в дурацком чистоплюйстве не замечен, ударить в спину врага не постесняюсь, и впереди у меня целая жизнь…

Прерывая мои размышления, Рацлав поежился, плотнее закутался в плащ, кинул взгляд на восток, где над лесом уже показался краешек солнечного диска и спросил меня:

— Вадим, когда выходим?

Непривычные слова не сразу дошли до меня, к языку тяжело привыкать. Но суть я понял и медленно, чтобы старик в свою очередь понял меня, ответил:

— Через полчаса.

— А что такое полчаса?

И как объяснить, что это тридцать минут? Не знаю. Поэтому я кивнул на солнце:

— Как только светило полностью над лесом взойдет.

Рацлав медленно покачал головой:

— Все же странный ты человек Вадим. Язык понимаешь плохо, но усваиваешь его очень быстро. С оружием обращаться не умеешь, а меч имеешь очень дорогой. Про местные нравы и обычаи почти ничего не знаешь. На теле носишь символ язычников, но обрядов не соблюдаешь и духов не чтишь. Вид у тебя, когда мы встретились, был как у дикаря, а тело нежное, белое и без старых шрамов, словно ты из очень благородной семьи и за тобой всю жизнь присматривали воспитатели и няньки. Однако что более всего необычно, это твой житейский опыт. Неоткуда ему взяться, но он есть. Скоро мы расстанемся, так может быть, расскажешь, кто ты и откуда?

— Поверь Рацлав не надо тебе этого знать. Я ведь не спрашиваю, кого ты подозреваешь в организации налета на поместье князя Вартислава. Поэтому прими на веру то, что было сказано ранее. Я Вадим из рода Соколов, торговый гость из Киева. Плыл с товарищами по Одре, лодка перевернулась, и выбрался я один, с мечом и нательным знаком. Шел по берегу, увидел разбойников и спас тебя. Вот и все.