Серый прилив - Дмитрий Градинар Страница 14

Ну, кто же не слышал легенду земного музэкшна? Джокт сам с удовольствием прослушивал старые записи этой группы. Если включить рекордер на полную громкость (а на меньшей громкости эту группу нет смысла слушать), и рекордер — не какая-нибудь дешевка, а самый настоящий «Спринт», с эффектом внутреннего звучания, то не только до «Омов», — вообще ни до чего дела уже не будет.

— Потом выявлено еще несколько случаев. Все они происходили в разных Приливах, в разное время и с абсолютно разными людьми. Теперь вот — ты. Один из множества пилотов группы, прошедшей одним Приливом. Единственный из них... Так что не взыщи, но помимо беседы тебе придется пройти несколько тестов. О, ничего особенного! — Заметив, как встрепенулся пилот, медик поспешил его успокоить: — Не будет никаких наведенных реальностей и программ-провокаторов...

Значит, он все знает, понял Джокт и почему-то впервые за время разговора ощутил неприязнь к собеседнику. Но тут же справился со своим чувством, гадая, что знает о нем тот, другой, «жаждущий пообщаться». Офицер особого отдела.

— С тебя снимут энцефалограмму головного мозга, прогонят несколько комбинаций раздражителей, определят точные параметры слухового аппарата и так далее. С этими тестами справится любой медик-универсал, я тебя не буду торопить, можешь даже пройти обследование в своей Крепости. В любое время, но только обязательно перед следующим вылетом... Ты уж прости за откровенность, пилот...

Потом, к удивлению Джокта, с ним беседовал офицер технического отдела. Он был невероятно сух в разговоре, сразу было заметно, что этот человек привык больше общаться с приборами, чем с живыми людьми. Воды он не предлагал, постоянно что-то записывал в блокнот и даже не смотрел в глаза. Еще у него имелась странная привычка употреблять в разговоре слово «замечательно!». К месту и не к месту.

— Каковы примерные угловые размеры увиденного вами корабля?

— Не могу сообщить, я увидел только его часть, к тому же, слишком близко, чтобы судить о полных разме...

— Замечательно! Имелось ли на корабле какое-нибудь вооружение?

— Не могу сообщить. Надстройки какие-то были, вот только не знаю — боевые, или...

— Замечательно! Скорость движения?

— Чья?

— И ваша тоже!

— Стандартная — подлетная к Приливу.

— Замечательно! Скорость другого корабля?

— Сравнимая с моей... Мы ведь находились в Приливе! А там все движется, будто одинаковые лодки в одной реке.

— О! Вообще замечательно! Курсовое направление другого корабля?

Тут техник оторвался наконец-то от блокнота и посмотрел на Джокта, выжидая.

Джокт сам поразился собственной недогадливости. Конечно же! Об этом и нужно было в первую очередь указывать в рапорте! Курс другого звездолета, «летучего голландца», как назвал его медик, пересекал курс «Зигзага» почти на перпендикуляре к левому борту. Значит, тот корабль, если, конечно, принять за аксиому, что он не плод галлюцинации, двигался черт знает откуда и черт знает куда, пересекая направление Прилива, идущее, как известно, единственно от точки входа к точке выхода!

Сразу же Джокт вспомнил, что помимо загадочного корабля он видел прямую линию, идущую из ниоткуда в никуда — из бесконечности в бесконечность. Совпадал ли курс звездолета-чужака с этой линией, лежал ли вдоль нее? Этого он уже вспомнить не мог. Потому что тогда просто не обратил внимания.

— Замечательно...

Потом был специалист — акустик. Ему Джокт почти слово в слово повторил все, что сообщил раньше медику. Потому что акустика интересовали параметры звука.

— Будто на выдохе, прямо над ухом, — так прокомментировал свои ощущения Джокт.

Тогда специалист достал небольшой приборчик, и позвоночник Джокта охватила знакомая неприятная дрожь. То был генератор низких частот.

— Видишь ли, пилот, то, что ты слышал — это одно, человеческое ухо не воспринимает звучание частот, лежащих ниже определенного порога. Примерно восемнадцать герц плюс-минус... Все остальное может показаться неясным гулом, но он будет звучать прямо в твоей голове, минуя слуховой аппарат.

Так низкочастотное излучение в десять-двенадцать герц, происходящее, например, при подвижке земной коры, заставляет некоторых людей выпрыгивать из окон своего жилища, будь это даже квартира на восьмидесятом этаже. Ломиться в закрытые двери, бежать без оглядки... И с этим ничего не поделать — атавистический страх! — все зависит только от индивидуальной чувствительности нервной системы. Неконтролируемый страх — вот первый признак воздействия низкой частоты. Судя по тому, что я сейчас услышал, ты подвергся излучению примерно в восемь-девять герц. К тому же — достаточно мощному... Вот смотри!

Акустик вновь включил свой проклятый прибор, и Джокт снова дернулся от дрожи в позвоночнике.

— Не надо! Я вам и так верю!

— А. ты об этом? — Специалист отключил прибор. — Ладно, пока не буду. Но впоследствии, может быть...

Если это нужно Солнечной, его согласия наверняка даже не спросят, с грустью подумал Джокт, невольно начавший следить за рукой акустика, которая выделывала мелкие пассы в опасной близости от сенсора включения мерзкой штуковины.

— То, что ты услышал — это одно. А вот то, что звучало на самом деле — несколько больше... Весь вопрос в спектре. Какие-то звуки мы не слышим, но они — присутствуют рядом!

— Не надо! — снова дернулся Джокт, которому показалось, будто специалист решил подтвердить свои слова действием низкочастотника.

— Это ерунда! — почему-то развеселился собеседник. — Просто эмулятор сабвуферизации. Вот если бы тут была настоящая низкочастотная мембрана диаметром в метр-полтора, мы бы вместе уже прыгали в окно! — Акустик снова усмехнулся. — С такими мембранами я работал, проверял на собственной шкуре!

Джокт был рад за офицера-техника, но предпочел не распространяться об этом. Мало ли... Хоть и эмулятор, а по нервам бьет, как настоящая... как ее там?

Акустика сменил другой медик. На этот раз — самый настоящий «шизохренолог». Ни о какой конкретности в его вопросах не могло быть и речи.

— Достаточно ли сильно вы переживали потерю своей семьи?

— Достаточно.

— Вы уверены?

— Уверен, — ответил Джокт и добавил мысленно: «Пошел и чуть не утопился в бассейне».

— Не образовался ли у вас комплекс вины?

— Еще какой! — «Но об этом вам лучше расскажет полковник Бен Аарон. Он вообще много чего может рассказать. О суевериях и голых ведьмах, например...»

— И как это повлияло на ваше решение поступить в истребительный корпус?

— Очень и очень положительно повлияло.

— Были ли у вас другие попытки суицида, кроме отмеченной в личном деле?

— Вы имеете в виду мысли и намерения или какие-то конкретные действия?