Последний переход - Всеволод Глуховцев Страница 14

Это было последнее, что успел подумать Егор Княженцев.

С безоблачного неба в реку ударила молния.

И еще одна. И ещё, и ещё! На реку обрушился целый каскад молний, они били одна за другой, не прекращая. Стоял адский грохот – казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. А в следующий миг небо упало на землю.

Оно рухнуло страшной стеной воды – это был не дождь, это был водопад, по крайней мере, так показалось в первые секунды, и Егор перестал понимать, на каком свете он находится. Рассудок отключился от действительности, опасаясь за свою сохранность. Но это длилось несколько мгновений, не более, а затем стало ясно, что это все-таки гроза.

Но что это была за гроза!.. Не должно быть таких гроз в этом мире – таких бешеных, от грохота которых закладывает уши, вся одежда промокает вмиг, а струи воды льются по лицу, в глаза, в рот, в ноздри, от них не успеваешь отплевываться, отмахиваться, не успеваешь вообще ничего – и вот-вот тебе конец… Казалось, что сейчас гроза разнесет эту планету вдрызг…

Конец! Он пришел – только не человеку, а грозе. Гроза исчезла так же внезапно, как началась.

Егор сидел в луже и молча смотрел на мокрого Пашку, который ответно и тоже молча смотрел на Егора, круглыми обалделыми глазами.

Ситуация была вообще-то не очень смешная: Егорова задница и ноги обретались в лодке, как в ванне, а сам философ был мокрый весь, до нитки в буквальном смысле слова… Но все-таки его разобрал смех, и разбирал все пуще и пуще, так что Княженцев удержаться не мог. Он хохотал до икоты, потому что вид Пашки, с волосами, облепившими голову, как резиновая шапочка, с ушами торчком, открытым ртом и остановившимся взором… Ну, словом, никогда Егор такого не видывал.

Павел вытер мокрой ладонью мокрое лицо и отплюнулся.

– Ржешь, князь? – произнес он. И еще раз сплюнул: – Правильно. Что еще делать в таком случае…

Он обернулся ко второй лодке.

– Эй, на борту! Как вам такое нравится?..

А там творилось нечто странное.

* * *

Егор это сразу понял, как взглянул туда.

Там суетились. Аркадий с Виталием взмахивали руками, сильно раскачивая лодку, она даже повернулась под углом к течению. А они бестолково тыкались туда-сюда, совались руками куда-то вниз, и вообще видно было, что они растеряны и не знают, что делать.

Если растерянности можно было ожидать от Виталия, то почему так вел себя Аркадий?!

И еще вот что – куда делся Семен!!!

Видно, это понял и Пашка. Он крутнулся на месте так, что чуть не опрокинул лодку.

– Эй! – заорал он тревожно. – Что там у вас?! Что случилось?

Пауза. Потом Аркадий повернул бледное лицо к Павлу с Егором.

– Беда, Паша! Тормози.

– Т-твою мать… – Пашка метнулся к веслам, не сразу схватился за одно из них, матюгнулся. Ухватив-таки, начал торопливо выгребать против течения.

Расстояние между лодками стало быстро сокращаться.

Но и так ясно было, что Семена в лодке нет.

– Беда, мужики, – повторил Аркадий. – Семен пропал! Нет его.

– Как нет? – начальственно выпрямился Пашка. – Как это нет?!

Он это сказал по инерции, ибо сам видел, что их товарища в лодке нет. А как его не стало – вопрос глупый, и самому Пашке это было ясно как дважды два.

– А ты не видишь – как нет? – сдержанно сказал Аркадий. На скулах его выступили желваки. – Физически. А где он духовно – я тоже не скажу. В зависимости от того, как жил. Либо там, – Аркадий ткнул указательным пальцем в небо. – Либо там, – и показал пальцем вниз.

Лодки мягко толкнулись бортами.

– Извини. – Пашку качнуло, он схватился за борт. – Извини, – смущенно шмыгнул носом, – глупость, конечно.

Аркадий с Виталием были такие же мокрые и очумелые, как и приятели-одноклассники.

– Как это случилось? – негромко спросил Егор.

– А черт его знает!

Козырек бейсболки Виталия повис, как клюв у утконоса. В глазах стояло полное непонимание.

– Так. – Павел пришел в себя. – Гребем к берегу, будем разбираться.

– Как гребем! – вскинулся Виталий. – Человек пропал! Искать…

– Член свой в штанах ищи! – рявкнул Забелин так, что Егор вздрогнул. – Какого… Какого, мать твою, искать, когда течение нас несет! Думай башкой!

– Давай к берегу, – коротко сказал Аркадий.

В четыре весла ударили к берегу, правому, от которого отчалили. Виталий бессмысленно причитал и сквернословил.

«Вот те на…» – просквозило у Княженцева в голове, и тут же он вспомнил свой разговор с тетей Раей. Лешие, водяные… Вот тебе и деревенская болтовня!

Берега достигли быстро. Егор выскочил на глинистый откос – совершенно сухой! – закрепил лодку швартовом за корягу, другую лодку прочно зацепил за первую.

Убедившись, что лодки закреплены надежно, вылили из них воду и вскарабкались по откосу на неширокий горизонтальный уступ.

– Ну, твою мать… Весь мокрый! Как обоссали! – выругался Павел.

– Сушиться надо. – Егор поморщился. Мокрые джинсы препогано натирали кожу в паху, приходилось ступать, как ковбою, в раскоряку.

– Ладно, – бросил Павел, повернулся к Аркадию: – Как это случилось?

– Понятия не имею, – Кауфман обеими руками пригладил волосы, высморкался наземь. – Убей, не понимаю. Плыли, плыли, все нормально. Он, – Аркадий кивнул в сторону реки, – говорит, дескать, покемарю я, сил нет. Я ему: да ради бога… Пристроился он возле рюкзаков, вижу – задремал. Ну, хорошо. Плывем дальше. И тут вдруг эта напасть. А как она исчезла… так, собственно, и Семен исчез с ней вместе. Вот такая картина происшествия.