Человек-радар - Рома Ньюман Страница 14

– Предлагаете осмотреть школу?

– Если вы не торопитесь.

Я вновь посмотрел на Макса. Шнырь ухмылялся, глядя на меня исподлобья. Он мне определенно не нравился.

Мы направились к винтовой лестнице. Саяра держалась рядом со мной, а вот Макс маячил за спиной, отчего мне стало не по себе. Всевидящая Эльвира это, конечно же, подметила, отчего радостно улыбалась во все тридцать два.

– Видите ли, господин Следопыт, я воспринимаю гуманитарные науки и искусство в качестве одного из основных инструментов развития экстрасенсорных способностей, – говорила Бетреддинова. – Ведь как у вас, телепатов, заведено: мало что-либо почувствовать, необходимо корректно истолковать сигнал. Окончательный вердикт сильно зависит от умения экстрасенса взглянуть на ситуацию под нетривиальным углом. Для этого просто необходимы развитое образное мышление и некоторая гибкость восприятия.

Мы поднялись на второй этаж и попали в длинный коридор с тремя дверями по левую руку. К каждой был подведен провод сигнализации.

– Классы разделены по дисциплинам, – пояснила Саяра. – Каждый ребенок обладает талантами в определенных областях. Мы предоставляем им самим выбрать, каким видом деятельности заниматься. И уже после этого определяем в профильные группы.

Бетреддинова толкнула ближайшую дверь.

– Класс девяти искусств. Литература, живопись, музыка – мы приглашаем специалистов всех базовых направлений творческой деятельности. Занятия искусством как ничто другое способствуют развитию образного мышления, необходимого толкователям. Прошу, проходите.

Я зашел в просторное, хорошо освещенное помещение, где царил типичный творческий беспорядок. По полу были разбросаны наборы красок, фломастеры, книги, цветные мелки, комиксы. По углам расставлены мольберты с непонятной мазней. Белоснежные стены использовались в качестве холста для граффити.

– Мы ответственно подходим к нашим занятиям, – сказала Саяра. – Даже если ребенок не достигнет заметных результатов в экстрасенсорике, но проявит склонность хотя бы к одному из искусств, это не останется незамеченным. При должном подходе мы в состоянии сделать из него как минимум искусного ремесленника.

Следующий зал мне приглянулся больше. Светло, на стенах плакаты с алфавитами и основами грамматики по меньшей мере пяти различных языков. Плазменный телевизор, дорогая стереосистема. Круглый стол с магнитофоном и комплектом наушников.

– Класс лингвистической подготовки. В этих стенах куются полиглоты. Существует теория, согласно которой изучение иностранных языков благотворно сказывается на развитии определенных участков мозга, непосредственно задействуемых в экстрасенсорной практике.

– Вы подтвердили эту теорию? – спросил я.

– Отчасти. Детский организм нестабилен. Невозможно предугадать, на какой триггер возникнет реакция или что в конечном счете послужит причиной проявления экстрасенсорных сил.

– Я уже свободно владею двумя языками, – гордо заявила Эльвира.

– Да? И какой из них ты знаешь лучше? Русский матерный?

– Ха-ха, какая тонкая шутка, господин Следопыт. И совсем без бороды.

Наша разношерстная компания перешла в последний, третий зал. Он сильнее предыдущих напоминал традиционный класс, хотя парты и были здесь расставлены по кругу. Повсюду развешаны портреты умных мужиков с достойными фамилиями. Пафосные цитаты в рамках, большие книжные шкафы, заставленные серьезными трудами. Помещение буквально дышало знаниями.

– Класс гуманитарных и социальных дисциплин, – пояснила Бетреддинова. – Приглашенные педагоги знакомят наших учеников с основами культурологии, социологии, философии и психологии.

– Я смотрю, вы не боитесь перегрузить детишек, – заметил я.

– Они должны понять простую вещь: обладание сверхъестественными способностями – это далеко не привилегия и, если говорить начистоту, никакой не дар свыше. Это – бремя. Умение грамотно распоряжаться своими возможностями – сложнейший труд и ответственность перед огромным миром.

– Вы точно не боитесь перегрузить детишек…

– Не согласны со мной? Ваш дар не создает вам неудобств? – Бетреддинова прямо-таки вцепилась в меня глазами. – У вас нет обручального кольца – вы явно не состоите в постоянных отношениях. Друзей наверняка мало, а работа не требует постоянно находиться в коллективе. Как я это поняла? По вашей ауре. Я не могу ее увидеть, но моя дочь – может. И, исходя из того, что она мне о вас рассказала, я имею некоторое представление о ваших возможностях. Это ведь не просто хорошая интуиция, да, господин Следопыт? Вы знаете, что обладаете гипервосприятием, и целенаправленно развивали в себе эту способность, не так ли? Как много вы можете?

– Он сказал, что находит людей, – ответила за меня Эльвира. – И живых, и мертвых.

– А-а-а, ясно, – кивнула Саяра. – Человек-радар.

– Я называю это биологическим локатором.

– Постоянно ловите сигналы, часть которых не в состоянии трактовать, верно? И каждый человек, с которым вы взаимодействуете, видится вам лишь сгустком раздражающих импульсов. Так ответьте, господин Следопыт, как вам живется с этим?

Она смотрела мне в глаза с вызовом, слегка прищурившись. Практически все, что сказала женщина, оказалось правдой. Спорить было бесполезно. Но и развивать тему я тоже не стал.

– На этом все? – спросил я.

– На этом все, – эхом отозвалась она.

– Больше вы ничего не планировали мне показать?

– Третий этаж отведен под хранилище инвентаря и мой рабочий кабинет, а актовый зал и сцену вы видели сами.

– Я заметил еще одну дверь в конце коридора.

– Выход на открытую веранду.

Я покосился на Макса. Шнырь продолжал держаться за плечом Бетреддиновой, поглядывая на меня с жуликоватой ухмылочкой. Я кивнул в его сторону:

– А это создание вообще говорит? За все время, что я здесь, он ни слова не проронил!

– Вы раздражены, простите меня за это, – сказала Саяра. – Иногда я бываю излишне прямолинейна. Я лишь попыталась донести до вас значение своей инициативы.

– Тогда скажите прямо: родители ваших учеников ведь не в курсе, что отдали детей в школу экстрасенсов?

– Разумеется, нет, – с фирменной полуулыбкой ответила Бетреддинова. – Для всех мы учреждение дополнительного культурного образования. Родителям всех нюансов знать не обязательно, а детей мы просим не распространяться о некоторых аспектах.

– Мне вы рассказали.

– Потому что вы с моей дочерью – одного поля ягоды и способны видеть ситуацию под правильным углом. Я очень рассчитываю на взаимопонимание.

Мы вновь спустились на первый этаж, остановились посреди зала.

– Как видите, – продолжала Саяра, – в наших стенах мы не пытаем детей и не разбираем их на органы. Что же касается вашей подруги… Эльвира прекратит контакты с ее сестрой вне школы и перестанет появляться в их доме.