Малк. Когда у тебя нет цели - Виталий Зыков Страница 14

Разумеется, Толфан попытался испортить момент плоскими шуточками в своём духе, но на этот раз ни Малк, ни Хелавия на них никак не прореагировали. И толстяку ничего не осталось, кроме как обиженно отстать. Какое-то время он ещё побыл в комнате с влюблённой парочкой, но затем заскучал и ушёл в свою спальню.

Малк и Хелавия оказались предоставлены сами себе. И тогда всё вдруг как-то завертелось, закружилось. Малк и сам не понял, когда и главное как они покинули кухню и перебрались в комнату Хелавии. Как захлопнули дверь, как упали на кровать и начали срывать друг с друга одежду. В тот момент всё казалось каким-то удивительно непривычным, шокирующе новым. Позже Малк сколько ни пытался, но так и не смог разобраться, что именно сделало эту вспышку страсти столь отличной от всех предыдущих. Сильнейший взрыв чувств, животная, почти демоническая ненасытность, безумное желание раствориться в любимой или любимом – любые эпитеты и сравнения были и будут чем-то пресным и неполным. Впрочем, так ли уж важны слова? Ведь главное, что пережитое навеки отпечаталось в памяти обоих, став тем воспоминанием, которое лелеют и хранят как самую великую драгоценность.

И плевать, что стало истинной причиной захлестнувшего любовников безумия. Разлука, пережитые испытания или внешняя угроза – главное итог, и он был прекрасен!

– А ты помнишь, как мы познакомились? – спросила Хелавия, когда накал страсти схлынул, и они оба полностью обессиленные вытянулись в смятой постели. Чтобы лучше видеть лицо лежащего на спине Малка, подруга даже приподнялась на локте.

– Это сложно забыть. Интернатовская жизнь никогда мне мёдом не казалась, но до того дня драться на ножах как-то не приходилось. Тем более из-за девчонки, – мрачно усмехнулся Малк.

И покосился на левый бок, где через рёбра шёл косой шрам. Ещё один красовался на левом бедре и один на правом предплечье. Выглядели они грубо и уродливо – зашивавший их хирург оказался самым дешёвым из тех, кого интернат мог себе позволить – но Малк был не в обиде. По крайней мере ему спасли жизнь и не сделали калекой, остальное не важно.

Проклятье, он ведь тогда всего лишь собрался сходить на торговую площадь, поглазеть на дуэль заезжего бретёра и инструктора из местного фехтовального зала, а что в итоге?! В итоге стал свидетелем того, как в безымянном переулке два ублюдка домогаются симпатичной интернатовской девчонки из новеньких. И не смог заставить себя отвернуться.

Вот только вместо того, чтобы сначала вооружиться или хотя бы поднять шум, он зачем-то полез против мерзавцев с кулаками. Врезал под дых одному, затем с разворота влепил кулаком в скулу второму и… получил удар ножом в бедро от первого. Никаких законов или правил противники Малка придерживаться не собирались и с готовностью пустили в ход клинки. Пусть не слишком умело, но и было их двое! И даже извлечённый из ножен собственный кинжал Малка не слишком выправил ситуацию. Прежде чем он смог нанести серьёзную рану в живот одному из противников, Малк сам оказался залит кровью. И перспективы у него были нерадостные. Если бы на улице внезапно не появился патруль стражи и не повязал дерущихся, следующий рассвет Малк бы не увидел.

Впрочем, на судьбу он тоже не жаловался. Не будь той драки, Малк вряд ли бы сблизился с Хелавией – той самой девчонкой, спасённой из лап уличного отребья, – и наверняка не узнал бы пределов своей решимости идти до конца. Той самой решимости, что помогла ему выйти победителем из истории с нападением террористов на поезд и выдержать давление жандармов.

– В тот миг ты показался мне едва ли не мифическим героем. Пусть не Первым Святым, но кем-то из тех времён точно, – прижавшись к груди парня, сказала Хелавия.

– Только в тот миг? А потом? – рассмеялся Малк, обнимая одной рукой подругу и целуя её в макушку. – Мне вот как в тот день показалось, что я встретил самую красивую девушку, так мнения своего не изменил.

Оба затихли, каждый думая о чём-то своём. Спустя какое-то время Малку даже показалось, что Хелавия заснула, он даже собрался незаметно встать, как девушка внезапно нарушила молчание и заговорила вновь. Только теперь уже без тени игривости и нежности.

– Малк, знаешь… А ты ведь так ничего и не сказал, что собираешься делать дальше. Какие у тебя планы, раз с Школой Трёх Святых не получилось…

Догадываясь, к чему всё идёт, Малк шумно вздохнул. Опять начинается?! Он уже приготовился к очередному раунду бессмысленных споров, но развивать мысль девушка не стала. И потому Малк ответил гораздо спокойнее, чем хотел поначалу.

– Ну так и ты, когда зашёл разговор про твою инициацию и Сферу Ка, тоже как-то обошлась без подробностей! – хмыкнул он, покосившись на подругу.

– А что, тебя интересуют конкретные числа из метрики? – явно начиная злиться, ответила Хелавия. – Извини, но ничего плохого не думала. Просто решила не травмировать твою гордость… ну или чего там вам, мужикам, мешает реально смотреть на вещи!

После чего подчёркнуто скучающим тоном принялась перечислять:

– Резерв чуть больше пятнадцати эргов, скорость восполнения энергии – 0.2 эрга в час, ярко выраженное сродство со Стихиями Огня и Воздуха. Этого достаточно?

– Более чем, Хелавия. Более чем… – медленно ответил Малк. Он едва удержался, чтобы завистливо не присвистнуть.

Он конечно знал, что у подруги есть талант, но всему же есть предел. Она не дочь какого-нибудь старого Рода, где большой Дар давно уже стал частью родословной, её не поддерживает сильная и богатая организация, с детства пестующая таланты. Нет, она просто дочь мелкого дворянина, и вдруг столь яркое проявление сродства с миром тонких энергий!

Магическая система Мритлока в отличие от других миров, если верить цеху Сновидцев, отличалась глубокой проработанностью базовых принципов и понятий. И пусть когда за дело брались старшие маги, далеко не всегда удавалось понять, в какой именно момент колдовская наука превращается в искусство, фундамент башни магических знаний имел наукообразный вид.

Каждое заклятие требовало энергии, которую во всём мире было принято измерять в эргах. Одного эрга вполне хватало на то, чтобы в течение четырёх дней обеспечивать энергией среднюю трёхкомнатную городскую квартиру. Пяти эргов было достаточно для создания небольшого огненного пульсара, а с сотней при наличии некоторых навыков и знаний чародей способен сровнять с землёй деревню или разрушить небольшой город.

Резерв обычного человека, прошедшего инициацию, но так и не получившего права именоваться магом варьировался от двух до шести, в редких случаях до восьми эргов. В Школы таких неудачников не брали – сколько их не обучай, какие ресурсы не вкладывай, большинство было обречено на прозябание в ранге Адепта в течение всей жизни. И то, что таких недомагов всё равно называли Одарёнными, следовало считать едва ли не насмешкой.

Низшая планка объёма резерва, позволяющая человеку считаться потенциальным магом, равнялась девяти эргам. Высшая… высшая равнялась девятнадцати эргам, и за всю историю цивилизованного мира у только-только прошедших инициацию Адептов её зафиксировали всего один раз. И принадлежал этот результат самому Архонту – Первому Святому и спасителю человечества. Так что резерв в пятнадцать эргов у Хелавии был заявкой на весьма светлое будущее.